Снегурочка для альфы
Шрифт:
Спокойно! От спокойствия не осталось и следа. Блин, и куда ушел Богдан? С ним было бы куда спокойнее.
— Пошли, — Андрей берет на руки Танюшку, несет её к конюшне. — Пойдем кататься?
— Ура-а-а! — кричит девочка, а мои нервы все не утихают. Я лихорадочно оглядываюсь по сторонам, кажется, что за каждым деревом, кустом или сугробом кто-то прячется. Иногда даже вижу вдали что-то, но присмотревшись, понимаю, что это тень.
Блин! Нужно взять себя в руки! При чем срочно!
— Тебе нехорошо? — спрашивает Андрей.
— Да так…
— Я тебя понимаю, — говорит он. — Иди в дом, отдохни.
— Нет, пусть мама будет с нами, — возмущается Танюшка.
— Пусть лучше посидит дома. Ей так будет лучше. А мы с тобой покатаемся.
— Хорошо, — говорю я. — Побуду в доме. Только присматривай за ней.
— Мне не впервой, — говорит Андрей, и я, глубоко вздохнув, возвращаюсь обратно. Нет, так не пойдет. Надо с этим что-то делать. Не могу же я бояться выйти на улицу!
Через окно наблюдаю, как Андрей помогает Танюшке забраться на пони, как она усмехается. Девочка замечает меня и машет рукой, подзывая к себе. Но я не могу. То ли давление подскочило, то ли еще что-то, почему-то кружится голова. Вижу Бланку, моющую пол, пытаюсь спросить у неё где найти какое-нибудь лекарство. После долгого объяснения на пальцах, она ведет меня в одну из комнат, открывает шкафчик, где вижу блистеры и баночки с лекарствами.
Обезболивающее, противогрипозное и прочее подобное, что есть в каждом доме. Вот, это от давления. Принимаю две таблетки и иду наверх немного отдохнуть.
Почему-то после того, как оказалась здесь, чувствую себя как выжатый лимон. Нет силы ни на что, а проснувшись готова тут же уснуть опять. Понимаю, что какой-то ублюдок подсыпал мне яд, но раз я тут, а не в больнице, то должно быть все нормально?
Какое-то время лежу, смотря в потолок. Иногда прикрываю глаза, дремлю. И оглянуться не успеваю, как проходит пять часов, и день начинает клониться к вечеру.
Поднимаюсь, слышу голос Богдана.
Он с кем-то говорит. Выхожу из комнаты, вижу его и высокого мужчину в камуфляже.
Заметив меня, оборотень тут же бросает разговор. Направляется ко мне.
— Как ты?
— Да голова слегка кружилась днем. Не смогла погулять с Танюшкой.
— Андрей говорил. Ничего страшного. И об оружии, что ты нашла, он тоже рассказал.
— Мне страшно, — говорю я.
— Я проверил того типа, что шастал тут. Он и правда журналист желтой газетенки. Пишет бредни по типу «Галкин в тайне мечтает сменить пол». Странно, что такой вообще сюда приперся, а не выдумал, будто я — рептилоид.
— Тогда чей это пистолет?
— Не знаю. Завтра отвезу знакомому в полиции, пусть проверят по номеру, сделают экспертизу, снимут отпечатки и все такое, — Богдан достает из кармана телефон и показывает его мне. — Ты его знаешь?
С фотографии на меня смотрит рыжеволосый мужчина лет сорока-сорока пяти в больших очках. Довольно приметная внешность.
— Нет, — пожимаю плечами я.
— И не видела никогда?
— Его бы я запомнила, — возвращаю телефон. — А кто он?
— Мой сотрудник, который будто бы рассказал обо мне журналисту. Клянется, что ничего не знает и никаким журналистам не звонил.
— Веришь ему?
— Не знаю, — Богдан вздыхает. — Но что-то мне подсказывает, кто-то водит меня за нос. Этот тип у дома, теперь вот пистолет.
— Думаешь, кто-то из твоих людей тут? Из охраны?
— Пистолет могли добросить из-за забора. Или вообще скинуть с дрона. Но кто-то хочет, чтобы я бегал за журналистами, допрашивал своих людей, занимался чем угодно, только не тем, что нужно. По крайней мере, это так выглядит.
— Мне немного страшновато…
— Не бойся. Я нанял больше охранников, сюда уж точно никто не проберется. Знаешь, а давай на время забудем об этом, — усмехается оборотень.
— То есть?
— Ты моя жена, а я ни разу никуда тебя не водил. Нужно это исправить.
— Хочешь пригласить меня куда-то?
— Почему нет?
— Хорошо. Давай завтра. Я сама чувствую себя тут… Странно.
— Давай прямо сейчас.
— Сейчас?
— Да.
— Ну-у-у, — протягиваю я. — Хорошо.
— Идем, кое-что покажу, — он берет меня за руку, ведет в комнату, где недавно показывал мне одежду, открывает шкаф и достает оттуда платье. — Думаю, тебе подойдет.
Платье мне нравится. Длинное, черное, покрытое блестками, приятное на ощупь. Но блин, когда он успел его купить?
— Примеришь? — Богдан шепчет мне на ухо.
— Да, — киваю я.
— Тогда жду тебя внизу, — он целует меня в щеку и оставляет наедине с платьем.
Стараюсь одеться быстрее, но не привыкла я к таким вещам. Последний раз что-то подобное одевала на школьный выпускной. А так — обычно простая и удобная одежда на каждый день.
Но платье действительно мне нравилось. Я как будто вернулась в подростковый возраст, когда примечала наряды актрис в кино и хотела когда-нибудь одеваться так же.
Забравшись в него, понимаю, что торчащие в разные стороны волосы тут никак не подходят. Пытаюсь соорудить хоть что-то сносное на голове, но выходит только хуже. Блин!
Все-таки надо было настаивать на завтрашнем дне. В спешке такие вещи не делаются. Приходится просто собрать волосы в пучок. Хоть не верх элегантности, но и не растрепанное неведомо что.
В тумбочке находится и чем накраситься. Блин, вот как Богдан успел обо всем позаботиться? Платье, кажется, пошито на заказ. А если и нет, то подобрать такое без примерки, чтобы оно нигде не жало и не висело, почти невозможно.
А главное — когда он его купил?
В голову закрадывается мысль, что у него была девушка, а может, и жена, с таким же, как у меня, ростом и телосложением. Может, она умерла или бросила его, и я для него — как заместительная терапия. Слышала когда-то про что-то подобное — когда пришедшие с войны люди ходят на стрельбище, играют в страйкбол, и им это помогает справиться с психическими проблемами.
А что, если нет никакой опасности? Просто Богдан хочет удержать меня рядом с собой…