Снегурочку заказывали?!
Шрифт:
— Ульяна, — отчеканил Оливье, — медленно отходим назад. Ничего не бойся, если будем шустрыми, то успеем спрятаться.
— Где? — прошипела я, пятясь задом, как рак. — Сольемся с природой, или зароемся в снег?
— Кстати, — воодушевился он, — это мысль.
Произнес это таким серьезным тоном, что мне и впрямь захотелось засунуть его в рыбацкую лунку, что были пробурены под ногами.
— Я тебя когда-нибудь убью. Вот только выберемся отсюда и убью.
— Грозная женщина, — на ломаном русском произнес парень, сжимая мою замершую
Дрожь охватила мое тело, и я четко ощутила, что начинаю замерзать. Пальцы ног уже напоминали кусок льда, так недалеко было и до обморожения.
— Зачем мы им? — не теряя из вида мужские фигуры, пробормотала я.
— Боятся, что сдадим их с потрохами, хотя, по-моему, это глупо. Мы сроду не найдем место, где нас держали, к тому же сомневаюсь, что много за нас дадут.
— Почему?
— Мои родители живут в провинции, с зарплатами там туго.
— А ты чем занимаешься вообще? — произнесла я заинтересовано.
Хотелось больше узнать о нем, все-таки не каждый день оказываешься в заложниках с симпатичным парнем. Да, на данный момент Оливье мне уже не казался исчадием ада, кажется, я смогла проникнуться к нему симпатией. И голос его перестал меня раздражать, вызывая приступ нервного тика, и трехдневная щетина была к лицу парню. Наверное, так влияла обстановка, опасность сближает. Но в глубине что-то кольнуло, подсказывая, что дело совершенно не в обстоятельствах.
— Фигурист я, — фыркнул он.
— Серьезно? — мои глаза округлились до неприличного размера.
Никогда б не подумала, что этот широкоплечий блондин может двигаться грациозно, глядя на него мысль приходила противоположная.
— Смог тебя удивить?!
— Еще бы. Тебе бы больше байк подошел, чтобы руки были по локоть выпачканы в солярку, или что-то такое, где тестостерон плещет через край.
— Увы. Семнадцать лет отдано фигурному катанию, — развел он руками, усмехнувшись.
— Хорошо, а вот скажи, мой друг, какого дьявола ты месяц за мной таскался, опять же если верить твоим словам?!
Оливье вздохнул, явно не ожидая сейчас подобного вопроса. Но я посчитала раз уж мы коснулись личных тем, то почему бы не докопаться до истины.
— Увидел тебя на концерте в мае и крышу снесло.
Я насупилась от его слов, припоминая, что смотрелась, наверное, тогда чудно. В косухе и кепке, орущая песни так, что на утро могла только шипеть подобно гадюке. Голос был сорван, глаза красные, как еще сосуды в них не полопались, когда я пыталась взять высокие ноты. У парня странный вкус, точно.
— Запал что ли? — хихикнула я.
— Ну. Понравилась. Необычная такая, — замялся он, стесняясь.
Господи, какой же нерешительный мне попался спортсмен. В самом деле, лучше бы он оказался поваром или маляром.
Тем временем, наши преследователи сокращали дистанцию, двигаясь веером. Даже страшно было представить, что могло быть если бы мы разделились с Оливье. Я давно бы уже провалилась под лед или забрела в логово волков. Интересно, а они здесь есть?!
Оглянувшись, я икнула от страха. Там возвышался темный лес и своей чернотой он меня пугал. Будто среди этих сосновых стволов прятались страшные существа, обладающие нечеловеческими способностями.
Юркнув за ближайшую ель, мы наконец-то смогли отдышаться, и Оливье, не теряя ни секунды, вновь потащил меня вперед. Я плелась сзади, спотыкаясь и падая. За спинами раздавались голоса, они служили кнутом, который должен был нас подгонять, не давая расслабляться. А я уже готова была молить всех святых, чтобы на пути встретилось хоть что-то, что помогло бы нам укрыться и переждать опасность. Преодолев просеку, мы выскочили на опушку, обнаружив там несколько полуразвалившихся домов.
— Попробуем спрятаться в одном из них, — на ходу бросил Оливье.
— Нет, — встала я, как вкопанная, отчаянно замотав головой. — Там нас будут искать в первую очередь, надо найти что-то иное.
Но Оливье меня не слушал, тащил за руку, как теленка на привязи. Поравнявшись с ближайшей калиткой, он ловко распахнул ее и протиснулся во двор. Вероятно, в этих домах летом жили дачники, но сейчас они точно пустовали. Ставни были закрыты наглухо, добротные навесные замки на дверях. Даже на сараях, и то засовы.
Я тоскливо всматривалась во мрак двора, параллельно прислушиваясь к тому, что творится там за домами. Ветер доносил обрывки фраз, а потом луч фонаря заиграл бликами на деревянном заборе. Юркнув в темноту, я указала Оливье на единственный, наверное, шаг к спасению. Во дворе был колодец. Такие раньше частенько использовались в деревнях. «Журавль», как называли его старики.
Оливье рванул к нему, натягивая веревку. Я, окоченевшими пальцами, вцепилась в нее, а парень пристроился сзади, подстраховывая меня.
Чуть оторвав ноги от поверхности, балка наклонилась, и мы плавно опустились на дно. К счастью, он был неглубоким, и скорее всего, уже не использовался давненько. Но то ли на зависть соседям, то ли дань ретро моде, а может для колорита, его никто не торопился разбирать. На дне помимо ведра, валялся шифер, несколько деревяшек и даже ящик из-под овощей. Прижавшись спинами к скважине, мы боялись вздохнуть. Не было у нас уверенности, что ребятки не захотят заглянуть внутрь.
Глава 4
Промерзшие стены колодца были покрыты инеем. Холодный камень впивался в спину, заставляя дрожать. Я уже настолько замерзла, что не чувствовала кожу лица, наверное, оно медленно, но верно приобретало оттенок синевы. Губы тряслись, пальцы окоченели, даже слезы и те застыли, превратившись в льдинки на ресницах. Оливье дышал медленно, словно экономил силы, а мне хотелось закрыть глаза и очутиться в теплой ванне, или хотя бы под одеялом. Присутствовало стойкое ощущение, что до утра я не дотяну, а если и получится, то впереди меня ждет ожоговое отделение районной больницы.