Снежана и Снегирь
Шрифт:
Снегирев взял с ее стола один лист бумаги, потом – другой, пробежал глазами. Снежана только слегка поморщилась, но ничего не сказала. Снегирев поднял папку, взвесил в руке, снова положил на стол.
– Что это они – забросали вас какой-то макулатурой? – спросил он. – Ерундой какой-то.
Снежана процедила сквозь зубы:
– Не мешайте мне работать. Займитесь собственными делами. Вас, кажется, обучение ждет.
Но Снегирь абсолютно проигнорировал ее четкое и недвусмысленное «отвали». Он, улыбаясь,
– Так измываться над человеком в первый трудовой день! – Он обернулся к Людочке: – Людмилчик, мне тоже такое светит?
Людочка сказала громким шепотом, тараща густо накрашенные глаза:
– Нет! – И проартикулировала беззвучно: – Она – ревизор!
– Прокурор? – переспросил Снегирев тихо, но, разумеется, недостаточно тихо.
Людочка энергично помотала головой и снова произнесла одними губами, по слогам:
– Ре-ви-зор.
– Телевизор? – наклонился к ней Снегирев.
– Ревизор, – раздался четкий голос за его спиной. – Я провожу ревизорскую проверку вашего филиала. И попрошу не создавать мне помех.
Снегирь вертанулся на каблуках, поворачиваясь к ней, и сказал с почтением:
– А я не создаю. Я просто поинтересовался. Зачем мне вам помехи создавать?
– Да вы сами – сплошная помеха, – сказала она, подняв на него строгие серые глаза.
– Ну что вы. Я само сплошное дружелюбие!..
– Дружелюбие? – он передернула плечами. – Скорее, сама назойливость.
Витя сказал обиженно:
– Я всего лишь подумал, что мы с вами, как новенькие тут, должны держаться вместе.
– Я вам не новенькая, – отчеканила Снежана. – Я – ревизор.
– Ну и не старенькая же, – глупо скаламбурил Снегирев.
Людочка тихо хихикнула, а ревизорша уткнулась в компьютер.
А Снегирь вдруг заявил серьезным тоном:
– Нет, ты не похожа на ревизора.
Снежана молча продолжила заниматься проверкой.
Снегирь досказал:
– Ты похожа на студентку.
– Ваше мнение меня не интересует, – сказала она с досадой.
Но он не отставал:
– А ты лучше спроси, почему на студентку.
Снежана не ответила, пытаясь погрузиться в работу.
Витя наклонился к ней и прошептал на ухо:
– У тебя глаза испуганные.
Снежана резко вскинула голову и взглянула на него. Неужели испуганные? Она сказала самым суровым тоном:
– Неправда. И попрошу обращаться ко мне на «вы».
– Лады, – сказал донжуан. – Но при одном условии – ты будешь со мной на «ты».
– С чего это вдруг? – возмутилась ревизорша.
Снегирев хлопнул ладонью по своему столу и весело сказал:
– По-соседски.
Снежана с негодованием пожала плечами и вернулась к работе.
Снегирев хмыкнул, ушел к своему столу и уселся рядом с Людочкой, наклонился с ней вместе к компьютеру. Людочка тыкнула пальцем в экран:
– Нажимаешь сюда, и выходит список, выбираешь…
– Угу. Угу… – кивал Снегирь.
– Можно сортировать… По ценам… По длительности…
– Угу.
– Смотря что клиенту важнее…
– Угу.
Снежана незаметно поглядывала в их сторону. И Витя это заметил.
– Да ты просто компьютерный гений, Милчик, – сказал Витя своей учительнице.
Людочка отозвалась кокетливо:
– Скажешь тоже.
– Честное слово! Я вот ничего не понял толком… – И он договорил шепотом, который звучал громче, чем обычная речь: – …придется обращаться с вопросами к нашему ревизору, а от нее помощи, я думаю, не дождешься.
Людочка испуганно сказала:
– Ты что! Лучше ко мне обращайся.
– Конечно, к тебе лучше, – уверил ее Снегирь. – Но вдруг тебя на месте не будет… Придется к ней…
Людочка мотнула головой:
– Лучше тогда еще к кому-нибудь. А она очень занята.
– Да она вредина просто! – громко прошептал Снегирь.
Людочка зашипела:
– Ш-ш-ш! Слышно же.
Снежана оторвалась от работы и сказала им:
– Вот именно, слышно. И, во-первых, я не обязана разбираться в ваших офисных программах, а во-вторых, отвлекаться от своей работы, чтобы помогать всяким олухам.
Снегирев оскорбленно сказал, задрав подбородок, как какой-нибудь испанский гранд, котороого упрекнули в том, что его воротничок недостаточно гофрирован:
– Если человек не разбирается в чем-то новом, это не значит, что он – олух.
– А если он не олух, – ревизорша пронзила его холодным взглядом, – то пусть разбирается самостоятельно.
Витя поднялся и хмуро пробурчал:
– Пойду за кофе схожу.
Он, сунув руки в карманы узких джинсов, вразвалку зашагал к двери.
Снежана не обратила на его демарш никакого внимания. По крайней мере, сделала вид, что ей все равно. Но все же она почувствовала себя неловко от того, что в общем-то ни с того ни с сего обидела человека. Даже если он приставучий, как банный лист. Но он, может, и правда, ведет себя так из дружелюбия – хотя и излишнего.
Людочка недоуменно оглянулась на него, на Снежану, тоже встала из-за его стола и вернулась на свое рабочее место, которое было неподалеку от лестницы, ведущей в директорский кабинет.
16.
Витя же вышел в коридор, и тут же хмурое выражение его лица сменилось довольной улыбкой. Есть эмоции у нее. Есть. Главное – что? Эмоции пробудить. А еще она теперь и виноватой себя поди чувствует. Прямо прекрасно, что она такая колкая. Сама ему нагрубила, сама теперь и кается. А главное – думает о нем. И даже наверняка волнуется, что обидела.