Снежинки на его трицепсах
Шрифт:
— До Нового года месяц, — передернув плечами, отпила немного из своего стакана.
Холодный напиток коснулся неба и быстро заструился по горлу.
Приятное ощущение, бодрящее.
— Кто сказал, что я про Новый год? — удивился Данила. — У меня день рождения.
Да, ты верно расслышала.
Он посмотрел на часы, чуть отклонившись в сторону, чтобы прожектор с потолка осветил циферблат.
— До него осталось чуть меньше часа, — постановил мужчина, снова улыбаясь. — А потом… Та-да-да-дам! Двадцать девять.
— Вы совсем большой, — буркнула я, недоверчиво глядя в его пучащиеся счастьем глаза. И чего только такой довольный? Если ему в день рождения больше нечего делать, кроме как пить в моей компании, остается только посочувствовать.
— Не то слово, — тем временем продолжал гнуть свое Данила. — Но чувствую себя по-прежнему молодым и бойким. Так вот, предлагаю выпить за это. За молодость души. Чтоб всегда оставаться на позитиве. Как тебе?
Я скривилась, снова пожала плечами и бросила тоскливый взгляд на дверь.
— Где же ваш друг? Этот Саша? Он точно придет?
— Алиса-Алиса, ну что ты такая бука? — Моего подбородка коснулись горячие пальцы, требовательно развернув лицо к собеседнику. — Поддержи меня. Не каждый день человеку почти тридцать. Давай. До дна! А там и Саня подтянется.
Несколько мгновений я еще сомневалась, потом протянула бокал и чокнулась с Данилой. Стекло звонко цокнуло, а в душе последний раз тревожно завозился здравый смысл. Ну, в самом деле, что мне будет от спрайта? А у собеседника день рождения. К тому же он знакомый того, кто мне нужен…
Подняв бокал к губам, я хотела сделать глоток, не больше, но тут же снова вмешался Данила. Он прижал ладонь к ножке бокала и поднажал. Не сильно, но твердо. И я допила до дна.
— Холодный, — пожаловалась, сделав последний глоток. — Больше не нужно так делать.
— Прости! Но если не пить до дна, то есть шанс, что пожелание не сбудется. А мне позитив и вера в лучшее на этот год очень нужны. Тебе разве нет’?
Я несмело улыбнулась:
— Наверное, мне тоже.
— Отлично, тогда повторим.
Данила взмахнул ладонью, и, как по волшебству, за стойкой появился бармен.
— Девушке то же самое, — проговорил мой новый знакомый. — И мне, пожалуй, повтори.
— Не нужно, я больше не хочу пить, — проговорила неуверенно, при этом ощущая легкую жажду.
— Брось, поддержи компанию. Улыбнись, Алиса, все будет хорошо.
И снова был тост. Хороший. Настолько хороший, что пришлось пить до дна. И я вдруг улыбнулась Даниле в ответ на его шутку.
В клубе становилось душно, окружающие танцевали, болтали и много двигались, заряжая своей энергетикой и, наверное, только поэтому мне вдруг пришла в голову мысль, что я сама уже сто лет не танцевала. Да и вообще никуда не ходила. Даже в кино почему-то не хотелось. Разве это нормально, учитывая мой возраст?
— А сколько тебе лет? — спросил Даня, и только тогда поняла, что говорю
— Ой, не важно, — отмахнулась, смущаясь.
— Нет, правда, мне интересно, Алиса.
Он так произносил мое имя, что у меня мурашки бежали по коже. Сначала это казалось странным и непривычным, но чем дальше мы сидели у стойки, разговаривали и обсуждали какие-то глупости, тем проще я относилась к происходящему.
“Хороший он, настоящий, жизнерадостный, — думалось мне, — с таким и в огонь и в воду можно…”
— Давай все-таки выпьем’? — В какой-то момент передо мной поставили бокал с ароматным коктейлем ярко-голубого цвета. — Там и алкоголя нет практически. Так, название одно.
— Девушкам нравится такое, — вмешался бармен, улыбаясь мне. И тут же свалил под недовольным взглядом Данилы.
— Ну, разве что один, — улыбнулась я.
— Умница, — ласково проговорил он, погладив меня по плечу.
И так стало хорошо от этого его движения, будто крылья расти начали. Раньше я чувствовала только тревогу, а теперь просто радовалась. Смотрела на Данилу, и он казался мне все привлекательнее.
Ровно в двенадцать диджей включил запись курантов, произнес невероятно забавную речь и включил песню “Джингл белс”, под которую все начали отжигать как ненормальные.
А мы с Данилой перекочевали от стойки к более укромному месту. Чтобы нас ненароком народ не придавил в своем веселье. Так сказал Данила, проведя меня в уютную кабинку с удобным диваном и столиком, на котором уже стоял новый, кажется, пятый, а может и шестой коктейль.
Я смеялась, когда мы неловко упали на диван. Даня зацепился за что-то, охнул и стал заваливаться, утягивая меня за собой.
— Прости, Лиза, — шепнул он мне в ухо, когда я перестала смеяться, — я такой неловкий.
— Алиса, — Нахмурившись, подняла глаза и посмотрела на Даню. Но почему-то не в его глаза, а на губы.
— Разумеется, я так и сказал, — он улыбнулся. — Иди сюда, малыш. Буду горячо извиняться за свое поведение.
Я прикрыла глаза, чувствуя, как его губы коснулись моей шеи. Так нежно и в то же время неистово…
— Ох, — вздох вырвался из моей груди, — что мы делаем?..
— Тш-ш, — его поцелуй накрыли мои губы, а руки властно сжали попку, прижимая к крепкому мускулистому телу.
— Это неправильно, — пробормотала, едва он отстранился, переключаясь снова на шею, скулы… целуя хаотично и страстно. В то же время его пальцы коснулись внутренней стороны моего бедра, щекоча и заставляя смеяться. — Я не занимаюсь сексом на первом свидании.
Говорила, а сама откидывала голову, чтобы он целовал еще, снова и снова.
— Ну зачем же такие пошлости, — услышала голос Данилы, — Оставь секс для придурков за стенкой, а я тебя уже почти люблю, детка, — его рука беззастенчиво скользнула под вырез платья, сжимая грудь, обтянутую бюстгальтером.