Снежная Дева
Шрифт:
— Этот храм гораздо больше, чем кажется на первый взгляд, — сказал принц. — В скале много просторных пещер, которые прекрасно можно использовать как жильё. Что и делается. Гормам там даже нравится жить… Что-то много их сегодня прогуляться вышло.
Последние слова Гай произнёс, понизив голос. Потому что из зарослей тимина навстречу отряду вышли трое юношей и девушка — красивые, льдисто-бледные, со странными, отрешёнными лицами. В их движениях сквозили звериная грация и столь же звериная настороженность. Готовность наброситься на любого, кто покажется им опасным. Гормы замерли, внимательно разглядывая гостей. И сразу было видно, что больше всех их заинтересовала Илана. Динги подошёл к ним и что-то негромко сказал, после чего все пятеро скрылись среди зарослей.
— Илана! — На пороге святилища появилась загорелая девушка в кожаной
Молодые Сельхенвурды вышли из храма вслед за Кэти Джонс. Илане показалось, что, услышав «мы с Эдерой», Хенна едва не поморщилась.
— Ты уже хорошо помогла Эдере, Кэти, — произнесла она с натянутой улыбкой. — Почему бы тебе не вернуться в поместье?
— Потому что мне не хочется, — весело ответила Кэти и, едва дождавшись, когда Илана слезет с лошади, повисла у неё на шее. — Ты стала ещё выше! И ещё красивее! Твой мир тоже очень красив, и здесь столько чудес! Мне тут нравится гораздо больше, чем в Германаре. С удовольствием прожила бы всю жизнь вот здесь, в этом лесу, в этом храме.
— А тебя никто отсюда и не гонит.
Это сказала высокая худая старуха в меховой накидке поверх длинного тёмного платья. Лицо у неё было морщинистое и обветренное, а руки жилистые и большие, как у мужчины. Она походила не столько на жрицу, сколько на крестьянку с картин старых мастеров.
— Здравствуй, мудрая, — поклонился ей Герен. — Ты не боишься выпускать этих зверушек на свободу? Как бы чего не натворили…
— С каких это пор Серебряные Волки стали бояться зверушек? — прищурилась Эдера. — Если зверушек постоянно держать взаперти, они могут превратиться в настоящих зверей.
— Боимся не столько мы, сколько наши кони.
— Привяжите их, чтобы не разбежались, а случиться с ними ничего не случится. Дети сыты.
Жрица говорила на межгалакте почти без акцента. Гости слезали с коней и кланялись ей. Илана, не желая показаться невежливой, как только вырвалась из объятий Кэти, тоже склонила голову в лёгком поклоне.
— Тебе ни к чему кланяться какой-то жрице, — усмехнулась старуха, внимательно посмотрев на Илану своими ясными светло-голубыми глазами, и девочка внезапно ощутила приступ не то тошноты, не то какого-то безотчётного страха.
— Хорошо, что дети сыты, — язвительно подчеркнув слово «дети», промолвила Хенна. — Мы привезли вам ещё мяса. Хотелось бы знать, сколько это ещё будет продолжаться и сможет ли кто-нибудь вернуть им человеческую природу.
— Это может только Ана, — ответила Эдера. — Нам остаётся лишь надеяться, что она сделает это.
Илана вспомнила, что Аной здесь, на северо-западе, называют богиню Айслинд. Снежную Деву… Тошнота и головокружение усилились. Илана испугалась, что ещё немного — и она свалится в обморок.
— Эдера, нужен ещё один амулет, — продолжала Хенна. — Изабелла пока дала ей свой, раз уж осталась в поместье…
— Она не нуждается в амулетах, — Жрица с улыбкой посмотрела на Илану и, прежде чем та успела что-то сказать, взяла её за руку. — Пойдём со мной.
Алтарь Вуурданы находился в большом зале, куда вёл от входной двери широкий, прямой коридор. Дверь в главный зал святилища была открыта, и Илана ещё издали увидела два каменных изваяния — женщины и мужчины. Девочка с удовольствием рассмотрела бы статуи получше, но только не сейчас. В данный момент ей больше всего на свете хотелось лечь. Или хотя бы сесть. Впрочем, Эдера прекрасно это поняла, потому что повела гостью не прямо, а налево, по узкому коридору, ведущему в жилую часть храма. В маленькой, уютной комнате, где они вскоре оказались, царил приятный полумрак и пахло травами. Пол был устлан шкурами, стены украшали плетёные коврики. Эдера усадила Илану на скамью и протянула ей маленький зеленоватый шарик.
— Съешь это. Только не глотай, а хорошенько разжуй.
По вкусу лекарство Эдеры напоминало мятные жевательные конфеты «Свежее дыхание», которые в Гаммеле продавались на каждом углу.
— Я сделаю тебе их побольше. Будешь принимать, пока всё не закончится.
— Что не закончится?
— Пока окончательно не вступишь в пору своей зрелости.
— Почему ты заговорила об Ане?
— А почему я не могу говорить о моей богине?
— Это правда, что другое её имя — Айслинд?
— Правда.
— И ещё так называют звезду, которая восходит на севере в начале года… Как переводится имя Айслинд? И что появилось раньше — имя божественной девы или имя звезды?
— В древнем общем языке слово линд имело два значения — «божественная дева» и «звезда». Общим языком когда-то называли тот, что возник из слияния языка коренных жителей Айсхарана и пришельцев из другого мира. Первых сейчас называют иланами, вторых хатанами. Звезду, восходящую в начале года на севере, когда-то назвали именем богини.
— Король Айслинд предпочитает переводить это название как «северная звезда».
— Король Айслинд предпочёл бы вообще переписать историю Айсхарана и выкинуть из неё некоторые имена. А другие истолковать по-своему. И кое-что ему удаётся. Сейчас уже мало кто помнит первоначальные значения даже тех слов древнего языка, которые до сих пор в ходу.
— Выходит, изначально имя Айслинд женское?
— Изначально да. Потом оно перестало быть только женским и в течение долгого времени иланский правитель получал его при коронации, независимо от того, какого он был пола. А позже произошли события, заставившие вспомнить о Снежной Деве и об истинном значении имени Айслинд. Нынешний король иланов утверждает, что Айслинд — могущественная дева-маг из его рода, чистокровная илана, не имеющая никакого отношения к хатанам, то есть людям. А между тем ведь это Снежная Дева привела людей в Айсхаран.
— Снежная Дева привела людей в Айсхаран?! Совсем ничего не понимаю.
— Их привела Ана. Здесь она стала Снежной Девой. И снова может ею стать, подчиняясь законам судьбы. Жизнь, которая постоянно меняется, изменяет и людей, и богов. В глубокой древности уроженцы этого мира называли себя нумийеннами…
— Ты имеешь в виду тех, кого сейчас называют иланами?
— Да. Я имею в виду прекрасных беловолосых долгожителей с голубой кровью, которая течёт в твоих жилах, которая наделила тебя такой внешностью и даром снежной магии. Нумийенн — значит «существо, наделённое разумом». Прочих тварей они звали просто йеннами. Те, кого сейчас в Айсхаране называют хатанами, — пришельцы из другого мира. Из того, где ты провела своё детство. Они пришли очень давно. В те далёкие времена наш мир был ещё не таким холодным, но более диким и страшным, чем сейчас. По лесам бродили гигантские звери, и самыми опасными из них считались вуурды. Те, кого сейчас зовут иланами, жили высоко в горах и редко оттуда спускались. Пришельцев восхищала и пугала их необычная красота, и очень пугала их магия, способная превратить обычный лёд в грозное оружие. Переселенцы называли их демонами — то горными, то снежными. Поскольку на равнинах не было спасу от огромных хищных птиц асхилинов, люди поселились в лесу, но он тоже был враждебен к ним. Охотники либо возвращались домой с пустыми руками, либо не возвращались вообще — многие из них гибли и в основном от зубов гигантских вуурдов. И вот однажды юная воительница Ана, дева, которая умела открывать врата и привела своё племя в этот мир, решила встретиться с хозяйкой здешних лесов Вуурдой. Это была коварная демоница, умевшая принимать облик огромной волчицы и красивой женщины. В облике красавицы она соблазняла охотников, а после любовных игр превращалась в зверя и загрызала их. Неизвестно, чем бы закончилась эта встреча, если бы до Вуурды Ана не встретила прекрасного горного демона. Снежные маги редко спускались с гор и избегали пришельцев. Этот же не только подошёл к Ане, но и дал ей чудесный ледяной меч, сказав, что убить огромную волчицу можно лишь этим магическим оружием. Встретив Вуурду, Ана долго сражалась с ней. Когда же она пронзила волчицу ледяным клинком, та превратилась сперва в женщину, потом в куст диких лилий, а сама Ана изменилась. Убив хозяйку здешних лесов, она сама стала ею и обрела силу своей поверженной соперницы. Природа Аны стала двойственной. Она превратилась в женщину-волчицу. Потому мы и зовём её Вуурдана. Это двойное имя богини, которая может принимать два обличья — волчицы и женщины. Вуурд-Ана — богиня, являющаяся то в облике зверя, который требует жертв, то в облике божественной девы, которая спасает, исцеляет, творит чудеса. Божество не может быть всегда милостиво, иначе наша жизнь была бы сплошной чудесной сказкой. Будь мы безмятежно счастливы, мы бы разучились защищаться, бороться, творить… Мы бы утратили свою человеческую природу. Жизнь не может быть всегда хороша и благополучна. Божество порой бывает беспощадно, но его жестокая мудрость помогает нам оставаться людьми.