Легко, мой друг! Апрельски блещут воды,Печаль светла, а грусть еще светлей.Мы счастливы от северной природы,Хотя немного радостей у ней.Легко, мой друг! Встречать и расставатьсяИ знать, что где-то на исходе дняГубами, как в беспамятные двадцать,Глазами ты заворожишь меня.Легко, мой друг! Наш город невесом.Он, словно парус, плавает в тумане.Все держится на бликах и обмане,И ты идешь с таинственным лицом.
«Предчувствие любви прекрасней, чем любовь…»
Предчувствие любви прекрасней, чем любовь.В нем нет упрека,Нет шелухи ненужных словИ повторения урока.Что там случится? Камень и вода,Да ночи перстенек мерцает.Предчувствия знакомая звездаГорит, смеется, тает…Ты так свободен в мыслях, что поройЧужой переиначиваешь опыт,И сердце, увлеченное игрой,Заранее воспоминанья копит.И видит улицу и дом,В котором на ночь окна тушат,Где лестницы имеют уши,И двери отпираются тайком.
Через мостик
(Из Жоржа Брассанса)
Через мостик наискосок —И сразу найдешь ты свободу.Дай мне сдернуть твой поясок,Увести тебя на природу.Как земля на Пасху тепла!Я скину сабо, ты – галошки,И туда, где колоколаНам звонят чуть-чуть понарошке.Динь-динь-дон! Выводят так тонко,Нам с тобою счастье даря.Динь-динь-дон! Молчи! Я тихонькоПозлатил ладонь звонаря.Дай мне сдернуть твой поясок!Помчимся, пьяны от веселья,Через мостик наискосок,В это царство цветов весенних.Среди них – о да, это так! —Я знаю, какой к тебе нежен.Не ромашка это, не мак,Слава Богу, это подснежник.Вот один, укрытый листвою,Бархатист, как щечка твоя.Мы его захватим с собою.Ты – единственная моя!Лишь один легчайший прыжок —И сразу звенит тарантелла.Дай мне сдернуть твой поясок,Кружева дай тронуть несмело.Позлащу ладонь пастушка,Пускай нам сыграет обаду.А теперь еще три прыжка,И меня бояться не надо!Твоя ножка в зелени бьется.Луг весенний мягче всего,А репейник будет колоться —Я зубами вырву его!Будет смел и нежен мой взгляд.Как мы захотим, так и будет.Если это грех – очень рад! —Вместе мы отправимся в адЧерез мостик наискосок.Я молюсь на твой поясок.Перевод с французского
Прогулка в Репино
Воскресные прогулки хорошиНе только потребленьем кислорода.Полезнее гораздо для душиУзнать в тиши, что думает природа,Какого рода замыслы у нейИ не прошла ли мода у ветвейМенять прическу в это время года?Снег ноздреват и так водой богат,Что кажется – вода богата снегом.Водители готовы, говорят,Отметить ледоход автопробегом.Мелькнул «Москвич», прошелестел «Фиат»,Автобус финский неизвестной марки,Как самолет, стремительный и яркий,Промчался мимо. Финны в нем сидят.Свой взгляд на человеке необычномОстановлю. Чудак! Тепло одет!Передовик труда, его портрет,Наверное, знаком мне из газет,И потому его лицом привычнымДоволен я. Кивну ему: привет!Меж нами, вроде, разногласий нет.Я тоже был работником приличным.Легко, мой друг! Благодарю тебя.Я до сих пор у памяти во власти.Ты знаешь, наше время торопя,Мы слишком редко замечаем счастье.Сегодня же оно, как никогда,Во мне резвится, прыгая дельфином,Заметное ударнику труда,Понятное, наверно, даже финнам!
«Нас ночь на крыльях подняла…»
Нас ночь на крыльях подняла.Исакий, погруженный в сон,Виднелся слева, как скалаВ потоке ветреном времен.А справа, темный, как магнит,Подковой памятники сжав,Казанский сохранял гранитРоссийских каменных держав.История сплетала сеть,Религий царственный покрой.И мусульманская мечетьСтояла где-то за рекой.Но не кресты, не купола,Не роскошь Спаса-на-крови,—Нас поднимала и влеклаОдна религия любви.Она умела с давних порУпрятать под ним крыломИ ночь, и город, и собор,И тени на лице твоем.
«Ты послушай, послушай, послушай…»
Ты послушай, послушай, послушайТишину белой ночи моей.Я печали ее не нарушу,Подожду, помолчу вместе с ней.Над фигурами Летнего сада,Что белеют в прозрачной среде,Разлилась неживая прохлада,Разошлась, как круги на воде.И над Марсовом полем, и дальше,Над Михайловским замком самим,Ночь раскинула строго, без фальши,Облаков позолоченный дым.А на тихой реке, на Фонтанке,Укрываясь в пролетах мостов,Серебром потемневшей чеканкиОтражаются стекла дворцов.В пустоте маслянистого светаКаждый отблеск свечою дрожит,И проститься с прохладою лето,Слава Богу, пока не спешит.
«Когда ночного города часы…»
Когда ночного города часыРаскручивают тонкие пружины,Парадные просторны и пустыИ фонарями сплющены машины,Бегущие по влажной мостовой,По диабазу площади Дворцовой,Когда Александрийский столп над головойТоржественным сияньем обрисован,Когда шестерка бронзовых конейПочти срывает с арки колесницуИ белый ветер спящих тополейОкутывает мраморные лица,Когда событий утренняя связьПокажется до странности нечеткой,—Пройдешь под императорской решеткойИ на мосту закуришь, торопясь.
«Неслышно тебя обнимая…»
Неслышно тебя обнимая,Шепну: – Наконец-то, одни!Как тихо ты дышишь, родная!Как бледно мерцают огни!Одни в этой комнате темной,Где час пролетает, как миг,Над нами лишь город огромный,Он тоже достаточно тих.Любимая! Шепотом вешнимПозволь мне коснуться лица.Мы спрятались, будто в скворешник,Два нежных и теплых скворца.И, взявши друг друга за руки,Мы тихие песни поем,И снова лишь час до разлукиПробыть нам осталось вдвоем.
«Не бойся звуков. Мы одни…»
Не бойся звуков. Мы одни.Нас ночь не замечает.Ты на моем плече усни,Пускай нас дождь качает.Не различаю в этот миг,Что будет впереди.От губ твоих, от глаз твоихЯ не могу уйти.Не торопи меня домой,Не охраняй меняОт этой радости земной,От своего огня.Ни слова мне не говори!Так было суждено,Давно погасли фонари,В твоем окне – темно.
«Уже незаметное утро…»
Уже незаметное утроДотронулось краешков глаз.Подумай, как просто и мудроПрирода устроила нас.Она словно знала, как вечныПризнанья твои и нежны,Как волосы ночью беспечны,А губы мягки и влажны.И, день перепутавши с ночью,Из сна перенесшая в явь,Она создала нас воочью,Из утренней мглы изваяв.
«Чертой неуловимою…»
Чертой неуловимоюМелькнула на стене…Вернись ко мне, любимая,И задержись во сне!Чтоб я тебя, летучуюИ зыбкую, как дым,Ласкал, не веря случаю,Дыханием своим.Но не достигнуть голосомТебя в такую рань.Твоим упавшим волосомМне стянута гортань.