Снежные волки. Чужая песня
Шрифт:
Ближе к обеду к нам зачастили гости. Первым пришло семейство Лихин.
– Вот тихушники, - смеясь, воскликнул глава семейства, пожимая мою руку.
– И вы не слишком-то об этом распространяйтесь.
– Нем, как дохлый лось!
Лихин провел рукой по рту.
– Это от нас, - его жена подала нам узелок.
– Здесь соль и кое-что из еды, плюс немного денег.
Все приходящие вручали нам полезные подарки, деньги и дарили добрые пожелания, а также высказывали одобрение по поводу моей новой прически.
Обед состоялся для всей стаи. Женщины
Когда все собрались за столом, я поднялся и снял с шеи амулет.
– Друзья, я рад, что вы пришли поддержать нас. Решение покинуть город я принял давно и вот, наконец, настало время отправиться в путь. Этот амулет я передаю главному мужчине в нашей семье, - я с пристально посмотрел на деда и попросил его подняться.
Тот неожиданно растерялся и смутился от всеобщего внимания и оказанного ему доверия. Он вышел из-за стола и направился ко мне. Надевая амулет ему на шею, я произнес:
– Береги стаю и мою семью.
– Спасибо, сынок, - старику с трудом удалось сдержать набежавшие слезы.
Я обнял его, дружески похлопав по спине.
– Пока меня не будет крышу беседки соломой накройте.
– Разумеется, - дед улыбнулся.
Стая была удовлетворена решением передать амулет деду.
– Кайлот, ты же не сможешь обращаться в волка, - с тревогой в голосе Сирения напомнила о том, о чем остальные старательно помалкивали. Присутствующие тут же одарили девушку недовольными взглядами.
Она без сомнений была права. Если в этом мире наши дети еще имели возможность обращаться, то взрослые уже нет. О такой особенности наших тел мне ненавязчиво прошлым днем сообщил дед.
– Не беспокойтесь, - ответил я.
– Я взял с собой травы, которые помогут мне продержаться пару недель.
И это была правда. Наблюдая, как жена бережно упаковывает растения, рассовывая их по кармашкам моего рюкзака, одновременно объясняя, как ими пользоваться, я не видел в них необходимости. Превратиться все равно не могу. Никто же не знает, что это не в моих силах. Только не сообщать же об этом. Я все же проявил внимание к ее хлопотам, даже постарался названия запомнить: «волчья ломка», «красный коготь», «волчий хвост».
Глядя на присутствующих, на лицах которых читалось беспокойство, сочувствие и восхищение моим поступком, я вдруг вспомнил о духе Кайлота. Представляю, как он разозлиться, поняв, что я не приду ни сегодня, ни завтра. Устроит же он мне при встрече трепку… От нахлынувшего воображения мороз пробежал по спине.
«Ничего, - подумал я, - переживу как-нибудь»
– Возьми это, - Сирения протянула мне круглый маленький бутылек.
– Если совсем плохо будет, выпей пять капель и тогда крепкий сон поможет дождаться утра.
– Спасибо.
– поблагодарил я добрую девушку, беря бутылочку.
– Берегите себя, мы будем ждать и верить, что у вас все получится.
– У нас все получится. Я постараюсь!
Сытно отобедав, я и Айкар при полной готовности к путешествию вместе с остальными членами семьи и стаи были сопровождены до границы города. Определенно оборотни видели наше шествие, но никто не проявил явного интереса. Всем нам и так было ясно, что они быстро догадаются о происходящем. Возможно, и так уже в курсе. Эрдак вряд ли смог сдержать язык за зубами, поделившись своими догадками в отношении меня с кем только было можно. А тут мы проходим по городу всей толпой – редкое событие! Выводы предсказуемы.
Попрощавшись со всеми, мы отправились в путь, еще долго чувствуя спиной взгляды сородичей, но не оглядывались. Даже разговаривать не хотелось. Все же прощание – это очень тягостно.
Кажется, я слишком сильно привязался к этим людям и чужой семье. Перед глазами все еще стоял образ жены в красивом белом с красными маками платье. Ее слезившиеся глаза и взволнованный шепот на ушко: «Берегите себя». Сыновья смотрели на нас серьезно с некоторой долей зависти. Им еще не приходилось отправляться в далекое путешествие и терпеть его тяготы.
Только скрывшись за лесом, мы почувствовали облегчение. Путешествие начато, осталось его закончить.
Дорога, по которой мы шли, была хорошо утоптана. Чувствовалось, что по ней часто ходили. Вела она на запад, туда куда ходили торговцы на встречу с поставщиками, а значит через двое суток мы увидим постоялый двор. И если верить словам торговца, двор этот не имеет хозяина и потому любой может остановиться там на ночлег. Такая перспектива радовала.
Солнце все больше припекало, и нам даже в тени деревьев идти становилось все труднее. Пот так и лил градом. Айкар не жаловалась, лишь с беспокойством то и дело посматривала в мою сторону. Сначала я решил, что она просто не успевает идти за мной и сбавил темп. Но все равно ощущал на себе ее беспокойный взгляд.
– Ты устала?
– наконец, нарушил я долгое молчание.
– Нет, но попила бы воды.
Мы остановились, чтобы утолить жажду. Это хорошо, что девочка напомнила о воде, я бы сам еще долго о ней не вспомнил.
– Отец, а когда куда-то идешь нельзя разговаривать?
– Можно, почему нельзя?
Я был удивлен ее вопросом.
– Просто мы идем молча. Вот я и подумала, что это примета такая, чтобы дорога была удачной.
– Просто я задумался, - ответил я, пряча кожаный сосуд с водой в свой рюкзак.
Мы продолжили путь.
– Наверно я отвлекла тебя от чего-то важного?
– Не особо. Если хочешь, давай поговорим о чем-нибудь. За разговорами дорога быстро проходит.
– Отец, а ты знаешь, почему в эту сторону оборотни не ходят охотиться?
– Не знаю, а ты?
Вопрос дочки меня заинтриговал. Что, действительно не ходят?
– Говорят, вся дичь здесь больна чем-то.
Я даже остановился, с интересом посмотрев на Айкар.
– Это они сами тебе сказали?
– Ты разве не помнишь, как два года назад над этими землями пролетала огромная железная птица и из нее посыпались цветные бумажки.