Снежный киллер
Шрифт:
Ксения открыла шкаф, начала перебирать платья. Потом выдвинула один за другим ящики ночного столика. Гуров тем временем прошел в ванную и убедился, что весь обширный набор косметики, которым пользовалась Лидия Семенова, находится на месте.
Когда он вернулся в комнату, Ксения тоже закончила осмотр.
– Я нашла мамины украшения, и деньги тоже здесь, – сказала она. – И кредитки, и платежные карточки… Она ничего не взяла.
– Значит, мы можем заключить, что ваша мама не собиралась уезжать или переселяться на другое место, – сказал Гуров. – Такое впечатление,
– Может быть, она пошла… ко мне? – предположила Ксения. – Может, она захотела… помириться, что ли?
– Да, это выглядит правдоподобно, – согласился Гуров. – Другого объяснения просто нельзя придумать. Не к Абуладзе же она пошла! И не в ресторан. Хотя… Скажите, ваша мама любила выпить?
– Нет, что вы! – возмущенно сказала Ксения. Потом немного подумала и призналась: – Хотя знаете… кое-что такое было. Когда у мамы портилось настроение или она впадала в депрессию, ей хотелось… И она дома иногда пользовалась баром. У нее с папой по этому поводу даже случались сцены.
– Он выражал недовольство тем, что жена пьет втихомолку?
– Нет, не недовольство. Он за нее беспокоился. Хотя отношения у них в последние годы испортились и прежней любви уже не было, отец все равно переживал за маму, очень о ней заботился.
– Значит, была возможность, что Лидия Евгеньевна могла направиться в ресторан или бар, – заключил Гуров. – Значит, надо расспросить там. И сотрудников, и посетителей.
В это время зазвонил телефон Гурова. Это был лейтенант Касыгов.
– Лев Иванович, докладываю! – сказал лейтенант. – Я решил опрашивать людей по месту проживания. Опросил всех, живущих в гостиницах «Азау» и «Снежный барс». Результат пока нулевой: не было никого, кто сегодня видел Лидию Семенову. А сейчас меня торопит мой криминалист, он хочет скорее вернуться в Тырныауз. Я поеду вместе с ним, иначе мне вообще не на чем будет вернуться.
– Да, езжай, – согласился Гуров. – Я продолжу поиски свидетелей. Спасибо, что помог.
– Это я вам должен говорить «спасибо», Лев Иванович, – отвечал лейтенант. – Ведь это все же мое дело, на мне висит. Теперь даже не одно дело, а два.
– Ладно, будем считать, что эти дела висят на нас обоих, – сказал Гуров. – Езжай. Завтра утром жду результаты осмотра тела Лидии Семеновой.
Выключив телефон, он посмотрел на Ксению и сказал:
– Ну, я пошел опрашивать людей в поселке. Вы к себе пойдете или останетесь?
– Нет, я, пожалуй, тоже пойду, – сказала девушка.
Вдвоем они спустились в холл и вышли наружу.
– Ну, теперь пора расставаться, – сказал Гуров. – Я пойду вниз, в поселок, а вы к себе на турбазу. Я к вам тоже наведаюсь, но, наверно, уже завтра. Сегодня опрошу только тех, кто живет со мной в одной гостинице. Все-таки уже не то время, чтобы врываться в номера, всех будить. Сколько у нас сейчас? Ага, уже первый час ночи.
– Да, я пойду, – согласилась девушка. – Только
– Что?
– Знаете, когда вы расспрашивали Молчанова, мне показались странными две вещи… Даже три.
– Да, и какие?
– Первая – это то, что они никого не встретили. Мы с Сашей тоже как-то ходили по этой тропе… и довольно поздно. И каждый раз кого-то встречали. Там всегда ходят парочки. Оттуда действительно открывается хороший вид, даже ночью, поэтому люди туда охотно ходят. Вторая – что Молчанов не разглядел человека в темноте и не запомнил, кто это был. Я имела случай убедиться, что у него прекрасное зрение. И память тоже хорошая. Не мог он забыть, кого видел. Просто не мог!
– Хорошо, а какая третья вещь?
– Эта книжка, которую мама у него вроде как просила…
– Что, ваша мама не любила Мураками? Считала, что эта литература низкого сорта?
– Нет, не то. Она как раз такие книжки любит читать. Но она никогда не читает перед сном. Только музыку слушает.
Глава 19
В тот вечер Гуров успел опросить в своей гостинице лишь несколько человек – тех, кого встретил в холле и кто еще не спал в своих номерах – этот факт сыщик установил очень простым методом: выйдя наружу и увидев свет в их окнах. Этот опрос ничего не дал: никто из его собеседников в тот вечер не ходил к скалам. Гуров решил, что продолжит поиск свидетелей на следующее утро.
Так он и поступил. Едва проснувшись, он поспешно оделся и уселся в холле с твердым намерением побеседовать с каждым постояльцем. Однако его сразу же отвлек от этого дела телефонный звонок.
– Лев Иванович? – раздался в трубке голос лейтенанта Касыгова. – Доброе утро! Есть какие новости? Удалось найти свидетелей?
– Нет, пока не удалось, – отвечал Гуров. – Ты чего звонишь-то?
– Данные вскрытия и обследования тела передать, – сообщил лейтенант. – Вы же просили позвонить, как только мы их получим, верно?
– Да, просил, – сказал Гуров. – Ну, давай говори, не томи.
– Значит, так. Семенова была убита между десятью и одиннадцатью часами вчерашнего вечера. Убита ударом камня в висок.
– Камня? Не каким-то орудием? Не кистенем или молотком?
– Нет, криминалист уверенно говорит, что она убита камнем. На краях раны остались его мельчайшие частицы.
– Она что-то пила? В крови нет следов того препарата, который нашли у ее мужа?
– Нет, ничего такого не было.
– А алкоголь?
– Тоже нет.
– Еще что?
– Следы какой-либо борьбы, насилия отсутствуют. Кровь на теле и на одежде – только ее. К сожалению, нет и частиц с одежды убийцы.
– То есть никаких улик?
– Да, получается, что так.
– А ее телефон нашли?
– Нет, телефона у нее не было.
– Ну, не много ты мне сообщил, – сказал Гуров. – Ладно, отдыхай.
– Я, товарищ полковник, вашу иронию понимаю. Я понимаю, что должен бы срочно приехать и вам помочь. Но тут у нас в одном поселке случилось ограбление, и это дело дали мне. Так что у меня тут срочная работа…