Снежный пепел

Сурина Лилия

Я зову ее с собой, предлагая посмотреть свое обиталище, и Алена с радостью соглашается, наверное, не хочет сидеть одна в машине, или ей интересно, посмотреть, как мы с Ромкой живем. Я сразу предупреждаю, что в квартире возможен хаос, потому как пес у меня слишком неутомимый и веселый, постоянно натворит чего.

Сразу наткнулись на свалку из обуви, Ромка любит складывать мои кроссовки на свой вкус, кучкой. Ладно хоть не сгрызает, а то ходить мне босым тогда. В гостиной тоже куча, на сей раз из диванных подушек. Не любит лишнее на диване, там должны валяться только

собачьи игрушки, по его мнению. Кстати, пока не забыл, подхватываю пару самых любимых резиновых костей и засовываю их в ту же сумку, куда складываю миски и корм. Он привереда еще тот, из другой посуды ни есть, ни пить не будет.

Скатываю в рулон лежанку Ромки, без нее тоже никак, но тут есть плюс — спит только на ней, так что не будет лезть на диваны и кровати в чужом доме. Упаковываю ноутбук в сумку, фотоаппарат и флешки с материалом, рабочий сотовый телефон и личный, зарядки. Краем глаза наблюдаю за Алёной, которая осматривается и обнимается с Ромкой, сидя на диване. Ну вот, еще из одежды прихвачу чего, и можем ехать.

Скрываюсь в своей спальне, хватаю из шкафа вещи, свитер еще, на случай похолодания, мало ли. Я привык брать все необходимое, бывало на съемках жалели, что нет одеял или лишней куртки, так мерзли, когда снимали в Нормандии или Финляндии.

— Хорошая у тебя квартира, — слышу за спиной, оборачиваюсь. Алена стоит в дверях с Ромкой на руках и смотрит на огромную кровать. — А я сплю на старой железной односпалке, которая страшно скрипит, стоит мне пошевелиться.

— Не, моя не скрипит, она новая почти, — зачем-то расхваливаю ложе, накрытое дизайнерским покрывалом.

Мать с полгода назад пригнала бригаду и устроила косметический ремонт, еще и мебель поменяла. Все на пса ворчала, который испортил обивку дивана и обои в прихожей.

— У тебя красиво… а я снимаю комнату у старушки, жены профессора, который умер полвека назад. Там и ремонта кажется с тех пор не было. И мебель такая старая и дорогая, что ее только в музей.

Аленка смеется, расхаживая по квартире, заглянула в кухню и ванную, восхищаясь евроремонтом, остановилась у дверей второй спальни.

— Это гостевая спальня, — объясняю, открывая дверь перед ней. — Только вот гостей у меня не бывает. Хочешь, переселяйся к нам с Ромкой, мы только рады будем. Обещаю руки не распускать.

— А вот я не обещаю, — хохочет девушка, толкая меня плечом. — Поэтому останусь лучше со старой Маргошей.

Смотрю на нее, понимаю, что шутит, но чувство такое, будто в этой шутке доля правды, и причем огромная такая доля. Потому что ловлю ее васильковый взгляд на своих губах, она будто представляет поцелуй. Делаю вид, что не замечаю этого взгляда. Но теперь тянуть не буду, при случае поцелую.

Глава 23

Алёна

Мне так приятно сидеть в машине рядом с Сашей, дышать его атмосферой, слушать красивый голос, которым он с увлечением рассказывает о своей работе. Я вдруг понимаю, что наши с ним жизни совершенно разные. Оказывается,

подруга права, и Саша в прошлом знаменитый ведущий очень интересной передачи. Я почти не смотрела телевизор, поэтому и не узнала его на аварии. Мне хочется увидеть эти передачи, нужно посмотреть в интернете, может повезет найти их.

— Ого, здесь зима еще! — отвлекает меня от мыслей Саша.

Смотрю в окно, при свете фар видно, как летит снег, почти метель. Да, здесь зима задерживается дольше, чем в городе. Мы почти приехали, осталось миновать мой родной городок, который уже спит, ночь ведь уже. Но я знаю, что дедушка не ложится, ждет нас. Я позвонила ему, когда выезжали, предупредила, что буду не одна.

— Да, у нас всегда так, сугробы до мая, — смотрю на Сашины руки, которые уверенно держат руль, так хочется дотронуться до них, почувствовать его тепло.

Я еще никогда не была такой счастливой, одиночество всегда облаком окутывало меня, а сейчас будто тает оно, под ласковыми взглядами парня. Я ему нравлюсь! Но червячок сомнения грызет меня, будто призывая не обольщаться, не раскатывать губу, так сказать.

Вдруг он берет мою руку, сжимает ее, и сердце ускоряется, выбивая быструю барабанную дробь о ребра. Саша находит мой пульс на запястье, будто чувствуя мое волнение.

— Ты чего разволновалась? Устала? — спрашивает, оставляя наконец мою руку в покое. — Надо было остановиться у придорожного кафе, все-таки, отдохнуть.

— Да, есть маленько. Дорога всегда утомляет, даже Ромка успокоился, укачало, наверное, — киваю на заднее сиденье, где стоит тишина, пес сладко спит. — И волнуюсь, еще пара десятков километров и я обниму дедушку, давно не виделись. Спасибо тебе, Саш.

Теперь я в благодарность прикасаюсь к его руке.

— Хотел бы я посмотреть, где ты росла, — смотрит мне в глаза, улыбаясь. — Я хочу, чтобы ты тоже рассказала о своей жизни, мне интересно.

— Ладно… я выросла в этих местах, почти глушь, если не считать Зарянска. Там ничего примечательного нет, обычный городишко, райцентр, скучный и сонный. Это будто не со мной, в прошлой жизни. Моя жизнь была не такой интересной, как у тебя.

— А сейчас у тебя жизнь интересная?

— Как школу окончила, да, стало интереснее. Училась на фельдшера, работала в морге. Потом на «скорой»… но денег не хватало, вот я и пошла в фитнес-центр. Вот, вся моя жизнь уложилась в несколько слов всего…

— Ты просто не хочешь мне рассказывать, — подмигивает парень, попадая в самую суть.

Да, не хочу. Он вон какой интересный, а в моей жизни больше негатива, да ненависти. Боюсь, если расскажу все без утайки, то Саша сбежит от меня, считая меня неинтересной и проблемной. А может так и надо, чтоб сбежал?

Да, он выжил после аварии, депрессия его еще держала, чувство вины из-за погибших, он отвык от своей прошлой жизни. Но судя по его рассказам, жизнь его была бурной, веселья хватало, наверное, были и красивые стильные девушки, которым я в подметки не гожусь. Видала я таких. Пройдет еще немного времени и Сашу потянет к той жизни, знакомой и интересной.