Снежок

Емцев Михаил Тихонович

– А разве я но... Разве я не отсутствовал здесь несколько часов?

– Да нет же!
– Это, кажется,

кричит девушка.

В ее крике столько душевной боли. Боли за меня и еще за что-то.

– Так я не исчезал?

– Нет!
– улыбается Лорд. И лучики-морщинки вокруг его глаз говорят: "Ну, пошутил и будет. Эх-хе-хе, молодо-зелено".
– Не исчезал?..

Я снял обруч и выключил рубильник. Потом я подошел к Валентинову и протянул ему желтую записную книжку с ацтекским орнаментом. В руках профессора была точно такая же.

– Сравните эти две

книжки, профессор. Они должны быть совершенно одинаковыми. С одной лишь разницей: последняя запись в книжке, которую я держу в руках, сделана одиннадцатого декабря прошлого года. А сейчас июль, и я указал на окно, где в густой синеве летал тополиный пух.

Все почему-то тоже посмотрели в окно точно вдруг засомневались, а действительно ли сейчас июль, а не декабрь.

– Кроме того, вот!
– Я достал из кармана крепкий, смерзшийся снежок и с удовольствием запустил его в линолеумную доску, сверху донизу исписанную формулами. Снежок попал точно в середину и прилип.