Снова вместе
Шрифт:
Либби посмотрела на Алека с самодовольной, удовлетворенной улыбкой.
Алек не шевельнулся, так что нельзя даже было понять, услышал ли он.
Мальчик продолжал:
– А здесь я хожу ловить рыбу с Артуром и его отцом. Позавчера мы поймали акулу. – И добавил: – Она была огромная! Вот такая! – Он широко развел руки.
– Такая большая? – Голос Алека дрожал.
– Бывает и больше. Лайман говорит, что здесь водятся огромные рыбы. Завтра мы снова пойдем ловить. – Сэм посмотрел
– Алек очень занятой человек, Сэм, – быстро сказала Либби.
– Я думаю, что смогу. – Не обратив внимания на суровый взгляд Либби, он продолжил: – Если, конечно, у Лаймана в лодке есть место.
– А как же твоя дочь? – напомнила ему Либби.
– Она, наверное, захочет пойти с нами. Ей это будет интересно. Ей… – он помолчал, как будто искал подходящее слово, – ей надо немного развеяться.
Сэм взглянул на него с любопытством.
– Развеяться?
– У нее был тяжелый год, – сказал Алек. – Умерла ее мама.
– О-о-о. – Мальчик оторвался от молока и метнул быстрый взгляд в сторону своей мамы. – Она, наверное, очень грустит.
– Да, тем более что она и до смерти некоторое время не виделась с мамой.
Либби внимательно посмотрела на него, с любопытством размышляя, оправился ли он после смерти Марго. Наверное, нет. Если некогда он был так подавлен смертью Клайва Джилберта, что говорить о смерти женщины, которую он любил?.. Она попыталась представить себе, как Алек, Марго и их дочь жили вместе.
Интересно, ездила ли Марго с Алеком, оставляя ребенка с нянями? Вполне возможно, предположила она. Марго никогда не производила впечатления, что может быть хорошей матерью. Либби стало жалко эту бедную девочку.
– Как ее зовут? – спросил Сэм.
– Джулиет.
– У нас в классе учится одна Джулиет. Она свинья. А сколько лет вашей?
Алек ухмыльнулся.
– Скоро будет восемь. Но она не свинья.
– Ну тогда можешь взять ее с нами, – сказал Сэм. – А мне семь с половиной, – добавил он, вытирая рот рукой.
– Я знаю.
Сэм удивленно на него взглянул.
– Откуда ты знаешь?
– Твоя мама сказала.
Сэм повернулся в сторону мамы, как бы спрашивая, что еще она могла рассказать этому незнакомцу.
– Я бы очень хотел, чтобы ты как-нибудь зашел к ней, – сказал Алек. – Она будет рада с кем-нибудь поиграть.
Наконец терпение Либби лопнуло. Она не знала, к чему клонит Алек, но во что бы то ни стало своего сына она должна уберечь.
– К тебе идет Артур, – сказала она Сэму. – Может, переоденешься? Вы же, кажется, собирались поплавать.
– Да, ты права. До свидания, – сказал Сэм Алеку и, схватив со стола еще один кусок хлеба, исчез
– Чего ты добиваешься? – спросила Либби у Алека в наступившей тишине.
Он пристально смотрел вслед Сэму, но, услышав вопрос, обернулся к ней.
– Лучше узнать своего сына, – сказал он.
– Моего сына, – поправила Либби.
– Моего тоже. Ты не можешь этого отрицать.
– Биологический несчастный случай. Иногда бывает и такое.
– Конечно, бывает, – сказал Алек с раздражением в голосе. – И еще как бывает!
Либби повернулась к нему спиной и стала смотреть в окно, досадуя на то, что он пробудил в ней такие чувства.
Он не имеет никакого права приходить сюда и снова врываться в ее жизнь. И, самое главное, он не имеет никаких прав на Сэма.
– Когда ты собираешься ему рассказать, что я его отец?
Либби пожала плечами.
– Возможно, никогда.
– Какого черта!
Либби обернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
– А с какой стати?
– Потому что он имеет право знать.
Она плотно сжала губы. Это, конечно, правда. Но нельзя так сразу обрушивать все это на ребенка. Необходимо все учесть, подготовить его.
– Когда-нибудь, – согласилась она наконец. – Это не к спеху.
– А я думаю иначе.
– Неужели? А еще два дня назад ты даже не подозревал о его существовании.
Алек сжал челюсти.
– А сейчас знаю. И я хочу лучше узнать его.
– Не будь таким упрямым.
– Черт возьми, Либби. Он мой сын.
– С каких это пор? С тех самых, как тебя это стало устраивать? А что потом?
– Меня это всегда будет устраивать.
Либби покачала головой.
– Откуда мне знать?
– Ты думаешь, я его брошу?
– Ты бросил меня.
На некоторое время их взгляды скрестились. Лицо Алека явственно отражало его чувства: челюсти гневно сжались, глаза горели огнем. В отчаянии он взъерошил волосы и воскликнул:
– Я вернулся!
– Ну да? И это дает тебе какие-то права? – Она окинула его презрительным взглядом.
– Да, – огрызнулся он, – чертовски верно. У меня от тебя ребенок, и я имею право быть его отцом.
– Лично я считаю, что ты не имеешь никаких прав, Алек. Ты сделал свой выбор восемь лет назад.
– К черту, Либби, я не мог…
– Мог. Уходи, Алек. Просто уходи.
Либби мысленно вознесла к небу молитвы, чтобы он ушел, чтобы дверь за ним наконец захлопнулась и он оставил ее так же, как восемь лет назад.
Тишина была ей ответом. А потом он тихо подошел к ней сзади. Она чувствовала тепло его тела всего в нескольких сантиметрах от себя. Она напряглась. Его рука коснулась ее руки, и она отшатнулась от него.