Снова замужем
Шрифт:
Она судорожно перевела дыхание. Ее соски на мгновение задели поросшую курчавыми завитками грудь Антонио, и Анджела с наслаждением застонала.
Однако губы мужа заглушил этот стон.
– Неужели ты и с ним такая, а, кара? – прошептал он, в такт словам лаская пальцами затвердевший сосок. – Неужели и с ним заводишься так же быстро? – И пальцы Антонио скользнули вниз по ее животу.
Анджела задрожала, снова застонала, пока ее мышцы сжимались и расслаблялись словно сами по себе.
– Тоньо… – выдохнула она так, будто самая ее жизнь зависела от мужа.
– Да, –
Три года воздержания пошли прахом, само ее тело, казалось, взывало к Антонио, молило его о любви. Анджела пришла в исступление.
Со злорадным смехом он вошел в нее. Но Анджела слишком наслаждалась силой его страсти, чтобы заметить недобрый блеск глаз мужа. Антонио, стиснув зубы, навалился на нее всем телом. Он пристально следил за ее опущенными веками, поскольку прекрасно знал свою жену и не хотел пропустить момент, когда она откроет глаза – за мгновение перед оргазмом.
Тогда посмотрим, каково ей будет увидеть перед собой мужа, а не любовника!
– Да, это я… – исступленно бормотал он, – Тоньо… – И повторял свое имя в такт движениям мощного тела: – Антонио… Рудольфо… Хуан… Валера…
Внезапно Анджела распахнула глаза и в упор взглянула на мужа.
– Свинья, – произнесла она, и по ее телу прошла дрожь наслаждения.
Потом они, тяжело дыша, лежали в темноте, мокрые от испарины и совершенно выдохшиеся.
– Свинья, – снова прошептала Анджела. Оба были по-своему правы, поэтому Антонио не стал спорить.
– Ты моя жена, – заявил он вместо этого. – Теперь наш брак возобновлен. Так что на будущее выбирай с большей осмотрительностью, кого видеть во сне.
И все! Анджела, сама того не зная, задела гордость мужа, во сне произнеся имя Мэтью. И то, что произошло после, имело своей целью не столько сексуальное удовлетворение, сколько месть.
В Валенсии стояла жара. И Анджела была рада, что Антонио свернул на дорогу, бежавшую по берегу моря.
Как обычно, он сам вел машину – открытый красный «мерседес», чуть ли не вчера купленный, судя по сохранности кремовой кожаной обивки. Волосы Анджелы развевал ветер, солнце ласкало кожу, и, если бы не мужчина за рулем, она была бы совершенно счастлива. Виды по сторонам дороги по-прежнему поражали великолепием. А Санди, крепко пристегнутый к заднему сиденью, радостно щебетал на обоих родных языках по очереди.
Стороннему наблюдателю они, должно быть, представлялись идеальной семьей. Но на самом деле…
На самом деле Анджела и Антонио хорошо если обменялись парой слов за сегодняшний день. Первым поднялся Антонио, вылез из постели и отправился в ванную. Впрочем, он всегда был ранней пташкой. Только услышав, как по лестнице сбежал Санди, Анджела нашла в себе силы встать.
Сын был ей нужен в качестве буфера, лишь в его присутствии она могла вести себя нормально. Антонио тоже мало говорил, словно был недоволен собственным поведением так же, как и его жена.
– … темные очки в бардачке.
Анджела успела уловить только конец фразы. Она машинально повернулась к мужу, моргнула и, нагнувшись, полезла за очками. Пока не спрятался за темными стеклами, боялся смотреть, ехидно подумала она. Внезапно ее глаза словно кольнула золотая искра. Это было обручальное кольцо Антонио, блеснувшее в солнечном свете. Анджела перевела взгляд на свои руки, сложенные на коленях, и тонкие белые пальцы показались ей голыми. Уйдя, она оставила мужу все свои драгоценности. Но теперь почувствовала себя неловко, когда большим пальцем прикоснулась к месту, где должно было быть обручальное кольцо.
– Хочешь свои кольца обратно?
Анджела вздрогнула, обнаружив, что Антонио не просто наблюдает за ней, но и читает мысли.
– Мне кажется, это помогло бы нам избежать лишних пересудов, – ответила она. – Ради Санди.
Анджела сама скорчила гримасу, чувствуя слабость собственных аргументов. И, даже не глядя в сторону Антонио, ощутила, что он тоже скривился. Поскольку оба супруга знали, что если Анджела снова наденет кольца, то сделает это ради себя.
Оба были жертвами собственной гордости, но каждый на свой лад. Гордость Анджелы требовала носить этот символ брака, который четко указывал на ее статус в жизни Антонио. Тогда она могла высоко держать голову и спокойно глядеть в глаза недоброжелателям, коих будет немало. Кроме того, не придется объясняться с людьми, которые считали, будто их брак давно распался…
Машина ехала вверх по склону холма, и чем выше, тем больше становились земельные владения, роскошнее – виллы. Когда автомобиль повернул к знакомым решетчатым железным воротам, которые автоматически отворились перед «мерседесом», сердце Анджелы учащенно забилось.
По сторонам подъездной аллеи тянулся сад. Аккуратные дорожки, ряды кустарников, каменные ступени, ведущие с террасы на террасу, фонтанчики, окруженные изгородями жасмина и цветущей бугенвиллей.
«Мерседес» выехал из-за деревьев, и перед ними предстала вилла Валера, построенная в так называемом мавританском стиле.
Причудливый резной орнамент декоративных композиций с геральдическими мотивами контрастировал с гладкой поверхностью белых стен и создавал живописную игру светотени на ослепительно ярком солнце. С забранных узорными переплетами высоких узких окон свисали цветущие растения. Во внутреннем дворике – патио – журчал фонтан с изображениями львов. Этот дворик окружала галерея, которую поддерживали изящные стрельчатые арки на витых колоннах. Четыре широкие ступени, ведущие ко входу, придавали вилле сходство с дворцом. Валера из поколения в поколение не жалели денег на украшение своего жилища.
Подъездной путь уводил дальше за дом, где располагались гаражи, два теннисных корта и плавательный бассейн, устроенный в естественной впадине. Однако Антонио остановил машину перед входом и выключил зажигание.
Санди уже карабкался на спинку сиденья Анджелы.
– Давай скорее, мам! – нетерпеливо воскликнул он. – Я хочу устроить бабушке сюрприз, пока она не узнала, что мы приехали!
Выбравшись наружу, Анджела опустила переднее сиденье, чтобы Санди мог вылезти из машины. Малыш немедленно бросился к дому.