Сновида
Шрифт:
– Не хочется, - честно ответила я.
– Там много интересного и необычного можно сделать... Кстати, за ночь я стала видеть один, максимум два сна. Это связанно с вашим вмешательством?
– Да, - коротко ответил он и нахмурился.
– Я получаю лекарство?
– уточнила я, хотя Луке явно не нравились последние вопросы.
– Да.
– Лекарство - это те звуки, которые вы мне включаете?
– Ира, ты хочешь знать, что из себя представляет твоё лекарство?
– напрямую спросил метаморф.
– И делаешь это, чтобы понять могут ли его сделать другие?
–
На самом деле я давно задумалась над этим вопросом и сейчас внимательно следила за всем, особенно во время экспериментов. Но пока не могла понять, как на меня влияют. Больше всего под лекарство подходили те необычные звуки, которые включали, когда я ложилась спать. Однако, при одинаковом звучании, эффекты всегда получались разные. Слыша одно и то же, я могла заснуть и без сновидений, а могла видеть и яркий сон. "А есть и ещё вариант - в пищу или воду мне могут добавлять какой-нибудь препарат", - услужливо вставила интуиция. "И вычислить это проблематично".
– Ну, раз просто интересно, я попрошу, и просто довериться мне. Поверь, я не обману и лекарство ты получишь. А захочешь, и намного больше будешь иметь, - сказал Лука и так многообещающе посмотрел на меня, что я опять покраснела.
"Вот опять! Ну нафига так на меня смотреть, как будто готов на всё, и при этом выражаться такими туманными фразами. Сказал бы прямо что я его по-прежнему интересую... А может сейчас напрямую спросить его?" - я исподлобья бросила взгляд на мужчину и снова струсила, тушуясь под его пристальным взором, а чтобы не молчать, спросила:
– А расскажи мне про Салазара. Кто он, насколько сильный? Фото его имеется?
– Хочешь знать про Салазара? А зачем?
– Луке не понравился и этот вопрос.
– Ну должна же я хоть что-то знать о человеке, который возможно попытается меня убить, - ответила я.
– Например, если кто-то появится в моём сне, я хотела бы понимать, что нужно бежать, а не ждать, пока человек проявит свои намерения.
– Узнать, опасаться тебе человека или нет, ты можешь и проще. Если он подчиняется твоим желаниям, ничего не бойся, а если действует от себя, то лучше пожелать переместиться в другое место, - ответил мужчина, давая понять, что не хочет говорить о Салазаре.
– Думаю, ты даже не встретишься с ним, поэтому не нужно забивать себе голову.
– Всё же я хотела бы знать, кто мой противник, - настояла я, не собираясь отступать.
– И будет лучше, если ты расскажешь. Ты же сам говоришь, что я впечатлительна и это влияет на мои сновидения. Иначе я себе такого напридумываю, что могу во сне не туда попасть.
– Ладно, расскажу, - немного подумав, недовольно сказал Лука.
– Только обещай, что не будешь о нём думать и не попытаешься приблизиться к нему во снах.
– Я и не умею пока по заказу приближаться во снах к другим. Так что бояться нечего.
– Хорошо, - буркнул он и, набрав что-то на клавиатуре компьютера, развернул ко мне монитор.
– Это и есть Салазар.
"Ого, какой милашка!" - подумала я, увидев фото. Со снимка на меня смотрел подтянутый мужчина лет тридцати, одетый в деловой костюм. Аристократичное лицо, тёмно-русые волосы зачёсанные назад, пронзительно голубые глаза, аккуратная, ухоженная бородка, прямая осанка - всё это вкупе смотрелось очень привлекательно. "Никогда бы не подумала, что этот мужчина может быть убийцей. Скорее какой-то богатый бизнесмен и мужчина, знающий себе цену".
– Салазар потомок русских аристократов, сбежавших из России во Францию, во время революции. Причём сбежали они удачно, успев захватить своё состояние. А после ещё и приумножили его, как путём выгодных замужеств и женитьб, так и удачным вкладыванием денег. Умён, образован, владеет пятью языками, раньше любил конный спорт и коллекционировал предметы искусства. Может позволить себе всё... Хотя думаю, большая часть их состояния появилась благодаря их способностям. У них этот дар наследственный. Владела вся семейка, и пользовалась им без зазрения совести. Я ведь уже говорил, что информация дороже всего, а они её всегда могли доставать без проблем...
– Подожди, что значит наследственный дар?
– удивлённо спросила я.
– Наши способности что, передаются детям? Но как же тогда я? Мама у меня точно не сновида...
– А отец? Что ты, кстати, о нём знаешь?
– с интересом спросил Лука.
– Да ничего особенного. Мама училась с ним в одном классе и влюбилась. Но как потом рассказывала, он не готов был стать отцом... Всё бредил художественной школой, пытался рисовать какие-то сумасшедшие картины... В общем, мало интересовался семьёй и витал в облаках... О Боже!
– я замерла, вспомнив один из рассказов матери.
– А ведь он всегда говорил, что видит свои картины во снах!
– Скорее всего, он был пассивным сновидой. Таких много, - задумчиво пробормотал Лука.
– Да и уровень у всех разный. Кто-то сильный, а кто-то слабо проявляет способности... Думаю, твой отец был сильным пассивным сновидой и это передалось тебе. Ну а травмы лишь усилили твои способности, прибавив и сомнамбулизм, который сейчас помогает носить предметы из снов.
– Возможно, - согласилась я, но раздумывать о причинах появления дара у меня не очень хотелось, и больше интересовал противник.
– Так что там Салазар? Если дар наследственный, и был у родственников, то почему он единственный сновида? Неужели он и родных убил?
– Нет. Бабушки и дедушки давно покинули этот мир. Родители погибли в автокатастрофе, и из семьи Салазара оставались только он и его сестра-двойняшка Миа. Она считалась даже сильнее Салазара и могла делать такое, что другим не по силу. Она, кстати, тоже страдала сомнамбулизмом и умела двигаться во сне, а это огромное преимущество, ведь помогает взять предмет и сжать его в руке. Но и она умерла из-за несчастного случая. После этого Салазар и слетел с катушек. Сделал себе операцию, чтобы избавиться от атонии и начал обделывать свои чёрные делишки. Так что, если увидишь этого типа во сне, беги без оглядки. Прыгай в другой сон. Чем больше прыжков, тем меньше вероятность, что он тебя найдёт...