Сновидения
Шрифт:
– А ты? – спросил Рорк.
Она сбросила пальто.
– А я примусь за дело.
Вернувшись к месту преступления, Ева начала наговаривать на диктофон детальное описание завернутых в мешки трупов.
– Скелетные останки двух жертв, каждая завернута в материал, похожий на плотную пленку. В пленке имеются отверстия, внешне похожие на следы проникновения грызунов. От этого доступ воздуха к телам увеличился – и теплого, и холодного, – продолжала она негромко. – И это, по всей видимости, ускорило разложение. Пока никаких данных о времени возведения этой перегородки нет. Определить на месте
Оставив в покое мешки, она попыталась лазерной рулеткой измерить рост погибших.
– Черт, сантиметры… – ругнулась она при виде цифр на экране. – Переведем в человеческие меры… то есть в футы. – Она, нахмурясь, прочла новые показания.
– Жертва номер два, верхняя: рост примерно пять футов. Жертва номер один, нижняя: четыре фута одиннадцать дюймов.
– Дети, – из-за ее спины констатировал Рорк. – Это были дети.
Он не стал входить внутрь, а остался в проеме.
– Для определения возраста мне понадобится судмедэксперт. – Ева сокрушенно покачала головой. Рорк был не просто свидетель. И даже не просто ее муж. Он реально помогал ей в расследовании бессчетного числа дел. – Да, по всей видимости, дети. Но утверждать определенно не могу. Ступай, пусть Пибоди снимет с тебя показания.
– Она сейчас Нину опрашивает. – Рорк обернулся – Пибоди продолжала беседовать с потрясенной архитекторшей, вся ее коренастая фигура выражала сочувствие. – Еще не закончили. А пока я мог бы тебе тут помочь.
– Не самая лучшая идея. Давай попозже. – Ева стала осторожно стягивать пленку с жертвы номер два. – В черепе никаких отверстий не видно – стало быть, явных признаков черепно-мозговой травмы нет. Видимых повреждений шеи тоже. Никаких вмятин или переломов в области грудной клетки. – Она надела очки-микроскопы. – На левой руке имеется трещина, повыше локтя. Возможно, результат удара. Вот этот палец с виду искривлен, но не мне об этом судить. Пока никаких повреждений, которые можно было бы квалифицировать как причину смерти, я не вижу. Идентификацию пусть проводят судмедэксперты, по скелетным останкам ничего не определишь. Ни одежды, ни обуви, ни украшений, ни каких бы то ни было личных вещей.
Продолжая сидеть на корточках, она снова повернулась к Рорку.
– Я вижу одни голые кости. Но обычно у мужчин линия челюсти более квадратная, а здесь, по-моему, прослеживается некоторая округлость. А вот тазовые кости у мужчин, как правило, более массивные. Это, конечно, только предположение, и оно требует подтверждения, но, на мой взгляд, это женские останки.
– Девичьи.
– Повторяю: это только гипотеза. А насчет времени и причины смерти у меня даже гипотез никаких нет. Может, удастся установить, когда эту перегородку поставили, потому что, скорее всего, ее воздвигли специально, чтобы спрятать тела. Имея эту дату и заключение судмедэкспертов, мы сможем приблизительно вычислить время смерти.
Она поднялась.
– Для установления личностей мне потребуется заключение экспертов. Как поймем, кто они такие, сможем начать выяснять, как они сюда попали.
Сделав все, что было в ее силах на данный момент, Ева вышла и встала рядом с Рорком.
– Они почти одного роста, – заметил он.
– Да. Возможно, один
Она направилась к Пибоди, та как раз закончила с Ниной.
– Извините меня, я вам совсем не помогла. Все это так ужасно! Я еще никогда не видела… – Нина обернулась на пролом в стене и быстро отвела взгляд. – Я даже толком не разглядела, но…
– Когда вы получили эту работу, вы не осматривали стены? Пол? – начала Ева.
– Мы, конечно, несколько раз обошли здание. Сняли замеры. Рорк распорядился выпотрошить здание и всю планировку и отделку сделать заново. У нас есть синьки и техзадания – архитектурные и инженерные. Скелет-то… – она запнулась и побледнела. – Я хотела сказать, остов у дома крепкий, а вот внутри – труха. Много дешевых материалов, убогий дизайн, все на живую нитку – и так на протяжении нескольких десятков лет. А в довершение еще и много лет без обитателей.
– Сколько именно?
– По нашим данным, здание не эксплуатировалось – во всяком случае, по бумагам – лет пятнадцать. Я немного покопалась в его истории – просто чтобы иметь отправную точку для новой планировки.
– Пришлите мне, что у вас есть. Сейчас можете быть свободны. Вам есть на чем добраться?
– Могу взять такси. Со мной все в порядке. Обычно я не такая… трепетная. Можно мне еще парой слов с Рорком перекинуться, пока я здесь?
– Конечно. – Ева переключилась на Пибоди. – По-моему, это дети.
– Черт! Даллас!
– Не на сто процентов, но, судя по первому осмотру, у меня сложилось такое впечатление. Мне надо, чтобы ты сняла показания с Рорка, так будет лучше. А я займусь прорабом. – Она обернулась на первого криминалиста, возникшего в массивных железных дверях. – Буквально через минуту.
Поскольку на данный момент делать ей больше было нечего, кроме как руководить, Ева дала задание экспертам, быстро сняла краткие, но выразительные показания с Пита, после чего вернулась к Рорку.
– Лучшее, что ты для меня сейчас можешь сделать, это выяснить по максимуму все про это здание за последние пятнадцать лет. Кто, когда, что… Понимаешь?
– За пятнадцать лет? Думаешь, они здесь столько пролежали?
– Если здание все это время никак не эксплуатировалось, вероятнее всего, да, это случилось где-то в этом промежутке. Ну, еще на разложение какое-то время ушло. Если получится добыть для меня сведения на этот счет, а еще лучше – и за предыдущие пять лет, то нам уже будет от чего отталкиваться.
– Значит, ты их получишь.
– А вон там – что это такое? Где в стене дыра? – Ева указала на проем.
– Должно быть, прежние хозяева исследовали старые коммуникации. На втором этаже есть похожий проем, где они, судя по всему, изучали состояние труб.
– Жаль, что сюда нос не сунули. Трупы обнаружили бы раньше, а тебе дом достался бы дешевле.
– Он мне и так дешево достался. Как раз когда они убедились, что проводка и трубы безнадежно изношены, они и кинулись изыскивать финансирование. И искать инвесторов. Но ни то ни другое не удалось.