Сны богов и монстров
Шрифт:
– Выбирают союзников? Господи, ты о чем?
Зузана обругала себя последними словами. Ясно же: Эстер «выбрала» ангелов. Бримстоун мертв, а ее интересует только собственное благополучие. И тут момент, вспомнив настоящий возраст Эстер, она сообразила.
– Ты, – с отвращением выплюнула она, – ты и на нацистов работала, а, бабулька?
На ее удивление, Эстер засмеялась.
– Ты говоришь так, будто это плохо. Любой разумный человек предпочтет жизнь смерти. Знаешь, что глупо на самом деле? Погибать за идею. Посмотри, где мы. Это
– Ты шутишь? Виноваты христиане, а не римляне? Может, просто не надо было кидать их львам? Себе-то хоть не ври. Ты просто чудовище.
Эстер резко оборвала ее:
– Вам пора.
И добавила:
– Имей в виду, что со смертью Кэроу вся ее собственность переходит ближайшему родственнику. – Слабая безрадостная улыбка. – Ее преданной бабушке, конечно. Поэтому не пытайтесь получить доступ к счетам, не тратьте время.
С ее смертью, с ее смертью… Зузана больше ничего не слышала: в голове набатом гудели эти слова.
Эстер двинулась к холлу, и обезьяньи лапы охранников потащили их туда же.
– Одежду можете оставить себе, – сказала Эстер. – На здоровье. Да, и не забудьте растение.
Растение.
Это она про Элизу. За все время скандала девушка не пошевелилась. Эстер намеревалась выкинуть ее так же, как Мика с Зузаной, – на улицу, ни с чем.
Со смертью Кэроу… Набат в голове Зузаны утих, оставив только бубнящие голоса. Что произошло? Неужели они…
А ну, заткнулись!
– По крайней мере, верните наши вещи.
Мик говорил так спокойно и сдержанно, что Зузана почти разозлилась. Как он может быть таким спокойным и сдержанным?
– Я давала вам такую возможность, – ответила Эстер. – Вместо этого вы принялись меня оскорблять. Это ваш выбор. Как я уже упоминала, в жизни приходится выбирать.
– Отдайте по крайней мере скрипку, – настаивал он. – У нас ничего нет, а нам еще домой добираться. Чтобы добыть денег на проезд, мне придется играть на площади.
Они, значит, будут побираться, а эта дрянь – сидеть здесь в роскошном отеле? Мик выскочил из холла и вернулся, прижимая к себе скрипку, как младенца.
– Спасибо, – вежливо поблагодарил он, словно Эстер оказала ему милость.
Зузана изумленно уставилась на друга.
Он рехнулся?
– Забирай Элизу, – скомандовал Мик.
Элиза последовала за ними, как лунатичка. Зузана обернулась только один раз, к стоящей посреди гостиной Эстер.
– Я уже говорила, но, может, ты решила, это шутка. – Сейчас она не шутила. Шутки закончились. – Я отомщу тебе. Обещаю.
Эстер засмеялась:
– Мир устроен иначе, дорогая. Хотя, если тебе от этого полегчает, можешь попробовать. Желаю неудачи.
От толчка охранника Зузана пролетела по коридору, таща за собой Элизу, и оказалась на площадке у лифта. Через роскошный вестибюль их отконвоировали к выходу. Под чужими взглядами, под перешептываниями и – невыносимо! – под торжествующей усмешечкой соперницы по мастер-классу, которая снова осмелилась, учитывая изменившиеся обстоятельства, строить свои неумелые гримасы: «Ну что, получила?»
Укол унижения был сродни ударам крапивы – тысяче маленьких укусов. Впрочем, какое это имело значение по сравнению с сердечной болью и тревогой за друзей, полностью оказавшихся во власти врагов.
Где они сейчас? Что с ними?
Вероятно, Эстер предупредила ангелов. Что они ей пообещали, гадала Зузана. И, что еще важнее, как Мик и Зузана могут этому помешать? Как? У них ничего нет. Ничего, кроме скрипки.
– Ты ее поблагодарил; в голове не укладывается, – пробормотала девушка, когда они вышли наружу. Вокруг шумел Рим, и оживленный зной и суета его улиц отличались от искусственного покоя и прохлады гранд-отеля.
– Она позволила мне взять скрипку.
Мик пожал плечами, по-прежнему прижимая к себе инструмент, как ребенка или щенка. Он был… доволен. Ну, это уже перебор. Зузана остановилась – они шли куда глаза глядят, просто прочь – и уставилась на него. Он был не просто доволен, он сиял.
– Что это с тобой? – спросила она недоуменно, уже готовая сесть и разрыдаться.
– Скоро поймешь. Пойдем. Здесь нельзя оставаться.
– Да уж. Никаких сомнений.
– Нет. Я имею в виду: нельзя оставаться там, где она может нас найти, а она скоро начнет искать. Пошли.
Его голос подгонял, и это озадачивало еще сильнее. Мик обнял подругу, направляя, она потянула за собой Элизу, которая плелась следом, как сомнамбула, – и их поглотила толпа, людское море, в котором так легко раствориться. Городской круговорот, который они раньше проклинали, стал им защитой, и они затерялись среди пешеходов.
58
Не то уродство
Все шло по плану. Тяжелый шпингалет был заранее отодвинут, как и обещали, и Кэроу тихо толкнула створку. Раздался скрип. Как же недоставало сейчас скаппи, мелких монет для «почти бесполезных желаний», которые прежде она набирала в мастерской Бримстоуна сколько хотела и носила в виде ожерелья. Бусина между пальцами, и окно больше не скрипит. Но скаппи нет, и придется действовать осторожно.
Обошлось. Сердце заходилось и частило, но она справилась. Можно забираться: в царящей в помещении темноте лунный свет рисовал на полу яркий белый квадрат – словно ждущую гостей приветственную дорожку.
Они друг за другом проникли внутрь, и их силуэты разбили лунный луч на осколки. А потом больше ничего не мешало лучу сохранять целостность – трое шагнули из света в тень. Постояли, прислушиваясь. Темнота просачивалась сквозь свет, как вода через слой нефти.
Глубокий вдох. Начали!