Сны суккуба
Шрифт:
Что мне было сейчас необходимо, так это энергия. Тауни я отдала чуть ли не последнюю. И никоим образом не могла допустить возвращения того обличья, в котором родилась. Лаская Сета, я представила, как это было бы легко — дотянуться и поцеловать его сейчас. По-настоящему. И целовать, целовать...
Желание и необходимость.
С превеликим сожалением я выбралась из-под одеяла. Сет уже крепко спал и не заметил этого, только перевернулся на другой бок. Выходя из дома, остатки энергии я истратила на то, чтобы принять другое обличье. Жертву нашла без труда — еще раз озадачившись,
Вскоре я уснула.
И увидела сон.
Услышав плач, я сновиденная метнулась из кухни в комнату. Обри и незнакомая кошка, потревоженные резким движением, недовольно вскинули головы. Малышка, держась ручонкой за лобик, сидела на полу в другом конце гостиной, возле стола с острыми углами. По щечкам ее катились слезы.
Я сновиденная мгновенно оказалась рядом, стиснула дочь в объятиях. Настоящая я переживала все ее чувства и чуть не расплакалась тоже, ощутив в руках пухленькое, теплое тельце. Сновиденная принялась укачивать девочку, прижавшись губами к шелковистым волосикам и бормоча что-то бессмысленное, успокаивающее. Малышка перестала плакать, положила головку ей на грудь, счастливая, что ее любят и качают.
Открыв глаза, я увидела над собой гладкий белый потолок. Сет сладко спал рядом, благоухая массажным маслом. Увиденное во сне казалось живей самой реальности. Я все еще чувствовала запах волос девочки, тепло ее тела, слышала стук маленького сердца. И тосковала по ней так, что не сразу вспомнила об энергии, взятой ночью. Которая вновь исчезла. Это уже становилось настоящей проблемой.
Осторожно, чтобы не потревожить Сета, я отодвинулась и села. Задумалась, что же мне делать, и тут обнаружила в своем сознании некую неотвязную мысль.
Об Эрике. Ничего особенного. Ничего конкретного. Просто его лицо так и стояло перед моим внутренним взором, о чем бы я ни пыталась думать — о работе, потере энергии, Сете. Это было непонятно. И потому тревожило.
Сет потянулся ко мне, но я увернулась от его рук. Вынула мобильник из сумочки, вышла в гостиную. Позвонила в магазин Эрика. Никто не ответил, хотя было почти десять... обычно в это время он уже открывался. В поисках домашнего номера я позвонила в справочную, но в телефонной книге его не оказалось.
Мне становилось все тревожнее. Не зная, что предпринять, я набрала номер Данте.
— Привет... по-моему, с Эриком что-то случилось, а у меня нет его домашнего телефона, и...
— Тихо, тихо, суккуб. Давай помедленнее. Сначала.
Спохватившись, я объяснила ему, что снова видела сон и не могу почему-то отделаться от мысли об Эрике.
— Может быть, это ерунда, но после той истории с утонувшим парнем... не знаю. У тебя есть его телефон?
— Да, — после небольшой паузы сказал он. — Звякну ему сам и перезвоню тебе.
— Спасибо, Данте. Жду.
Когда я нажала на отбой, из спальни
— Что за Данте? — спросил он. — То был оплаченный звонок в ад?
— Черта с два там возьмут расходы на себя, — проворчала я.
Сет заметил мою встревоженность и посерьезнел.
— Что случилось?
С ответом я замешкалась. Не потому, что не хотела рассказывать ему о Данте. Не знала просто, стоит ли его во все это впутывать. И наконец предупредила:
— Речь пойдет о делах бессмертных. И высших вселенских силах.
— Я им жизнь посвятил, — сказал он хмуро, садясь на подлокотник кресла. — Рассказывай.
И я рассказала — о потерях энергии, о том, что вытягивали ее из меня сны... содержание их, правда, передавать не стала. О странных случаях исполнения ложных видений. Об ощущении холода и сырости, с которым однажды проснулась. И о сегодняшней навязчивой мысли об Эрике.
Потом сердито посмотрела на телефон.
— Черт. Что же он не перезванивает?
— Почему ты мне никогда и ничего не рассказываешь сразу? — спросил Сет. — Я думал, у тебя только раз энергия пропала. А ты, оказывается, живешь в тревоге все это время.
— Не хотела тебя беспокоить. Знаю ведь, как ты относишься к делам бессмертных.
— То, что тебя задевает и может тебе повредить, меня не беспокоит. То есть беспокоит, конечно, но суть не в этом. Возвращаясь к общению...
Зазвонил телефон.
— Данте? — жадно спросила я, не удосужившись даже взглянуть на номер.
К счастью, это оказался он. И мрачно сказал:
— Хорошо бы ты приехала. К Эрику.
— В магазин?
— Нет, домой. Это рядом со мной.
— Что случилось?
— Приезжай, узнаешь.
Данте назвал адрес и объяснил, как проехать. Я тут же превратила ночной наряд в выходной и уже собиралась вылететь за дверь, когда Сет попросил меня подождать и начал одеваться. Готов был через минуту — не так быстро, как я, но тоже неплохо.
Я как-то не задумывалась раньше, есть ли у Эрика свой дом. Встречались мы только в магазине, и, казалось, там он и жил. Приехав по адресу в старый, но обихоженный район, в миле от лавочки Данте, я увидела небольшой домик с верандой, каких полно на окраинах Сиэтла, и розы во дворе, заботливо укрытые на зиму. Поднимаясь на крыльцо, невольно представила себе Эрика, ухаживающего за цветами летом.
Не успели мы постучать, как Данте уже открыл. То ли в окно нас увидел, то ли почувствовал мое присутствие. На Сета он никак не отреагировал и повел нас в спальню.
Убранство дома выглядело так, словно его не обновляли очень давно. Чуть ли не с середины двадцатого века, судя по мебели — дивану, обитому шотландкой, потертому бархатному креслу в стиле золотых семидесятых. Способность телевизора передавать цвет казалась весьма сомнительной.
Впрочем, особого интереса все это у меня не вызвало. Единственное, что привлекло внимание, — фотография в рамке, стоявшая на полке с книгами. На ней был запечатлен довольно молодой Эрик — не старше сорока, без единого седого волоса и почти без морщин. Он обнимал за талию брюнетку лет тридцати, с большими серыми глазами. Оба широко улыбались.