Со мной так нельзя!: каким бывает насилие и как его распознать
Шрифт:
Что противопоставить древнему мифу? Не надо ничего противопоставлять. Надо просто спросить себя: «А насколько я умею быть целой? Насколько богата моя жизнь в отсутствие этого человека, который стремится подменить для меня своей особой весь мир?» Мир богат и разнообразен, в нём немало людей, с которыми можно построить устраивающие вас отношения.
На момент написания этой книги, в августе 2020 г., численность населения Земли составляла 7 775 947 227 человек. Даже если вычесть тех, кто не подходит вам по возрасту или по иным признакам, количество внушительное, не так ли?
Есть пары, которые счастливы в одном-единственном браке всю жизнь, однако это не является всеобщим правилом: многие люди способны влюбляться, образовывать семьи и быть счастливыми несколько раз. История о лебедях, которые кончают жизнь самоубийством, если кто-то из пары погиб, не причина терпеть отношения, которые для вас мучительны: вы не лебедь и совершенно точно не умрёте, когда ваш домашний тиран исчезнет с вашего горизонта.
ЛЮБИТЬ – ЗНАЧИТ ТЕРПЕТЬ, ПРОЩАТЬ И УСТУПАТЬ.
То же самое касается прощения каких-либо проступков. Привыкнув к мысли, что истинная любовь всё прощает и терпеливо ждёт, вы именно так и относитесь к своему любимому – ждёте, пока он сам поймёт, что так, как он, делать нехорошо. Но почему-то в жизни это не работает, хотя в добрых книгах читали о другом: ваш партнёр не только не понимает и не раскаивается, но и продолжает в том же духе. И чем дальше, тем интенсивнее.
ЛЮБОВЬ – ЭТО ЧУВСТВО ГОРЯЧЕЕ, А УВАЖЕНИЕ – ХОЛОДНОЕ И ОТСТРАНЯЮЩЕЕ, ПОЭТОМУ ОНИ НЕСОВМЕСТИМЫ. «Что значит “ты меня не уважаешь”? Я тебя люблю, дура! Да, мне противны твои подруги, твои хобби, твои несносные родители. Почему это я должен сдерживаться? Да, если хочешь, я не проявляю к тебе уважения, но это только потому, что я переступаю его во имя тебя: я так сильно тебя люблю…»
На самом деле любовь без уважения – это какая-то очень странная любовь: некто заявляет, что ему дорог другой человек, но обращается с ним так, что ему неприятно. Если с вами так поступают – унижают, стесняют, не обращают внимания на ваши ценности, на то, что вам дорого и приятно, при этом говоря о великой любви – значит, вас просто используют.
ЛЮБЯЩИЙ ЗАБОТИТСЯ О ЛЮБИМОМ, ИСПРАВЛЯЕТ ЕГО, ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ ЛУЧШЕ. Это убеждение из детства, и внушено оно взрослыми, которые стараются оправдать себя: ведь многие не поддерживают своих детей, а упрекают по поводу и без. В нашей культуре вообще принято критиковать как тех, кто ниже по положению и слабее, так и равных: осуждению подвергаются увлечения, черты внешности, мельчайшие ошибки, всё, что можно, – чтобы потом присовокупить: «Я это тебе говорю, потому что добра желаю – это же правда». На самом деле, если такая «правда» была не запрошена тем, к кому обращена, о желании добра тут речи не идёт: это проявление агрессии, прикрытое маской заботы, иерархические игры с целью показать, кто здесь главный. Однако многие люди привыкли именно к такой заботе в родительском доме, и когда абьюзер обращается с ними, они страдают, чувствуют обиду, но в то же время видят в этом нечто привычное и – как их приучили считать – правильное. «Ну не уходить же из-за таких пустяков», – говорят себе они.
Когда ваш партнёр говорил вам о любви, когда давал согласие начать совместную жизнь с вами, он признавал, что вы для этого достаточно совершенны. Вы достаточно совершенны, чтобы жить на свете такой, какая вы есть, и не извиняться за это.
Если вы видите в вашем партнёре недостатки, с которыми невозможно мириться, у вас есть право от него уйти, но нет права его менять. Хочет ли человек меняться или нет, может решить только он сам.
У этого убеждения есть ещё один лик, широко используемый в массовой культуре образ «красавицы и чудовища» – женщина, разглядевшая тонкую чувствительную душу в теле жестокого грубого мужчины. На практике, увы, никакого прекрасного принца под мохнато-клыкасто-когтистой маской не обнаруживается. Как правило, в процессе совместной жизни выясняется, что это не маска, а настоящее, оно же и единственное, лицо. Так что начинать совместную жизнь с идеи исправления партнёра – верный путь к разочарованию.
Таким образом, слово «любовь» часто используется так, как нужно абьюзеру. Не соблазняйтесь этим словом, судите по поступкам и прислушивайтесь к своим чувствам.
Откуда они берутся – 2: насилию учатся в семье?
Когда Артём сказал: «Ну ты меня продавила: предлагаю тебе руку и сердце. Когда в загс?» – Юля почти не удивилась. В преддверии брака предстояло познакомиться с родителями друг друга, и если будущая тёща Артёму не понравилась, то свёкр и свекровь Юлю впечатлили. Их жизнь казалась чем-то из сериала: загородный дом, семейный стол с белой скатертью, хозяйственный отец и домовитая мать… Правда, Юля удивилась, когда узнала, что этой женщине всего 52 года: выглядела она лет на 10 старше. «Наверное, из-за болезни, – подумала Юля. – Недаром она вся седая и у неё трясётся голова». Мать Артёма ей не понравилась: и вид у женщины был какой-то неаккуратный, словно она махнула на себя рукой, и разговаривала она с Юлей холодно и надменно. Зато отец – другое дело: красивый, обаятельный, весёлый… Юлю, однако, немного удивило, что он сразу властно послал её на кухню помогать своей жене: «Ну-ка, девочки, займитесь салатами! Сейчас мы увидим, какая ты у нас хозяйка». Она не привыкла, чтобы так вели себя с гостями. Хотя вместе с тем, разве это не показатель, что она здесь уже не гостья, а совсем своя? Ведь в студенческой компании все одинаково трудились, готовя общий стол… И Юля последовала на кухню в сопровождении строгой седой женщины, которую всё-таки побаивалась.
– Поздравляю, ты прошла у моего отца тест, – огорошил её Артём на следующий день.
– Какой тест?
– Пошла на кухню беспрекословно, сделала всё так, как тебе сказали… Он сказал, молодец, приличную девушку нашёл, будет хорошей женой. Таких, говорит, сейчас мало, бери её. Надо, чтобы жена была, как в сказке!
И Артём начал пересказывать ей эту сказку о старике, который выбирал жену для сына нестандартным способом: ездил по деревням и предлагал сливы за сор. Тем девушкам, которые выносили много сора, отдавал сливы, а той, которая вынесла совсем маленькую горсточку и сказала, что подметает каждый день, поэтому так мало накопилось, дал в мужья своего сына. Юле хотелось спросить, понравились ли друг другу жених и невеста и что было бы, если бы горсточку сора вынесла старенькая бабушка или мужчина, но Артём был так горд отцовской похвалой, что она не стала иронизировать. В конце концов, главное состоялось: родители мужа её приняли! И она дала себе слово, что будет очень стараться. Стараться создать свою семью – такую же хорошую и правильную, как у них.
Учатся главным образом в собственной семье, которая является для каждого ребёнка первым образцом отношений между мужчиной и женщиной.
Мужчины учатся насилию в собственных семьях – как полных, так и неполных. Их отцами могут быть как алкоголики и психопаты, чья жестокость очевидна всем, так и вполне добропорядочные мужчины, чья репутация безупречна. Иногда семья производит со стороны положительное впечатление, но за красивым фасадом скрывается неблагополучие. Впрочем, такое неприятное открытие можно сделать не скоро: домашние тираны уделяют большое внимание красивой картинке, женщины их в этом поддерживают, стыдясь того, в каком положении они вынуждены жить.
Чему эти несчастные учатся на примере собственной семьи? Они чётко знают, что есть люди-субъекты и люди-объекты. Первые свободны делать со вторыми всё, что захотят, и вторые не имеют права сопротивляться. То, что мальчик до поры до времени может попадать во вторую категорию, не меняет положения вещей: ну да, сейчас я мал и слаб, а вот вырасту – буду, как папа. Однако есть люди, которые являются объектами от рождения до смерти и иными не станут: это женщины. Ребёнок учится, что мужчины властвуют над женщинами. Он растёт в мизогинной атмосфере, причём не имеет значения, от кого ребёнок слышит непристойные, грубые высказывания – от родственников или от родственниц. Важно, что оскорбления женщин, прямые или маскирующиеся под шутку, представление о том, что женщины – существа глупые, второстепенные, заслуживающие только подчинённого положения, – присутствуют в доме, где он растёт.
Не всегда мизогиния (от греч. misos – отвращение и gyne – женщина) выражается в такой гротескной и откровенной форме. Иногда она проявляется в форме шуток, в которых женщины предстают глупыми, истеричными, некомпетентными, или убеждений, что они сами провоцируют насилие. Даже как доброжелательный сексизм: «Женщина – это такое хрупкое, слабое, драгоценное существо, предназначенное для того, чтобы украшать собой жизнь, а мужчина – её кормилец и защитник от природы». На практике это может означать то, что, если женщина отклонится от представления данного мужчины о хрупкой драгоценности в сторону самостоятельных желаний и решений, к ней будут применены жёсткие санкции.
«Хочешь быть равноправной? Готовься получать по физиономии!» – такой довод часто приводят противники гендерного равенства. Хочется спросить такого мужчину: давно ли он бил по физиономии своего начальника? А полицейского? А мастера спорта по боксу? Или бить можно только того, кто слабее? Действительность такова, что в отсутствие равноправия женщинам гораздо труднее избежать побоев, чем когда оно есть.
К формированию будущего абьюзера может иметь прямое отношение жёсткая иерархичность и вытекающая из неё бедность эмоциональной жизни. То, что взрослые устанавливают свои правила в доме, – нормально: ведь они несут ответственность за детей, за их здоровье и воспитание; отсутствие границ вселяет в ребёнка неуверенность. Однако дети имеют право на внимание к себе, к своей эмоциональной жизни, а этим как раз неспособны похвастаться семьи с жёсткой иерархией. Глава семейства наделён статусом, остальные домочадцы играют заранее написанные для них роли, из которых нельзя выбиваться: делиться чувствами здесь не принято. Со стороны такая семья может показаться идеальной, иногда по-хорошему старомодной. Ведь окружающим так легко принять власть и контроль за любовь и сотрудничество, видя улыбки на лицах.