Собачьи радости
Шрифт:
— Коленом, — посоветовала девочка, недвусмысленно переминаясь с ноги на ногу. Поняв, чем это может кончиться, я прижал дверь коленом, крутанул ключ сильнее и влетел в квартиру. Девочка метнулась в туалет.
Я оглянулся. Однокомнатная квартира. Но комната солнечная и больше нашей. Обстановка приличная, но беспорядок потрясающий. Не то что у нас дома, где каждую вещь заставляли обязательно класть на свое место.
На пианино стояла фотография красивой женщины: зеленые глаза, крупный рот…
— Я уже! — радостно сказала девочка.
— Молодец! — Я погладил ее по
— Папы у меня нет и не было. Мы с мамой вдвоем. А газ включите?
Я включил.
— Поставьте чайник, подогрейте оладушки.
— Бойкая какая, — подумал я, скидывая ножом оладьи со сковороды в тарелку.
— Спросите: Алиса, с чем ты хочешь оладушки, с вареньем или со сметаной?
Я спросил.
— С медом, — засмеялась Алиса. — А знаете, где мед?
Я наугад ткнул пальцем в холодильник. И угадал. Девочка принялась уплетать оладьи, запивая их чаем, черпая из банки мед. Я подумал, что, как порядочный человек, сделал все, что полагается, и могу уйти.
— Сказку! — повелительно сказала Алиса.
— Да, но… Черт побери! — сорвался я. — С какой стати ты командуешь?
— Сказку! Сказку! — настаивала она и облилась чаем. — Вот видишь, что ты наделал? А если бы я в чае утонула? Мама бы тебя побила. Кроме меня, у нее никого нет.
— В некотором царстве, в некотором государстве… — уныло начал я пересказывать «Анну Каренину» — единственное, что помнил из прочитанного. Слушала она необыкновенно! Не то что мой трехлетний оболтус Витька.
В конце истории Алиса зарыдала и бросилась мне на шею. Когда она успокоилась, я украдкой посмотрел на часы — полседьмого! Три часа неизвестно почему я находился в чужой квартире с этой девочкой. Я уже плюнул на визит к знакомому, но час назад пора было прийти домой. Все! Хватит!
— Видишь ли, Алисонька, я тебе рассказал все, что знал, а теперь мне надо…
— Правильно! А теперь надо, чтобы я тебе почитала стихи. Ну, слушай.
Эта девочка знала стихов намного больше меня. Сразу чувствовалось: девочкой занимаются. Не то что моя жена с моим сыном.
За окном были сумерки, когда Алиса, невнятно дочитав стихотворение, замурлыкала, свернувшись калачиком у меня на коленях. Внезапно вскочила: «Слушай! Почини замок! Почини! Мама обрадуется. Вот молоток».
Я посмотрел на часы — все равно дома будет скандал, так пусть он начнется позже. Я заворачивал ножом последний шуруп в замке, когда дверь распахнулась, ударив меня по лбу. Когда очнулся, надо мной склонилась женщина с зелеными глазами.
— Извините! Как хорошо, что вы все-таки пришли, — затараторила она, вытаскивая покупки. — Три месяца, как я вызвала слесаря из конторы, а вас все нет и нет. А что Алиса делала сегодня?..
Пока она болтала, я рассмотрел, кроме зеленых глаз и красивого рта, длинные золотые волосы, легкую фигуру в прелестном платье с большим воротником. Одевалась она современнее моей жены, которая только и может выписывать кучу журналов с дурацкими выкройками. Я протянул хозяйке ключ и предложил открыть дверь. Замок работал безупречно!
— Спасибо! — улыбнулась она. — Сколько я вам обязана? Трех рублей хватит или полагается пять?
Обидевшись, я хотел сказать: за то, что я сегодня переделал, полагается десять рублей, но сказал: «Извините! Я не слесарь. Шел мимо, ваша дочь затащила меня сюда. Сижу с полчетвертого, включаю газ, кормлю ее, рассказываю сказки — неужели за пять рублей?»
— Мама! Не ругай дядю. Он хороший. Про тетю Аню и поезд рассказывал, — вступилась за меня Алиса, уже перемазанная шоколадом.
— Ради бога, извините! — смутилась женщина. — Опять Алисины фокусы. Даже не знаю, как вас отблагодарить!
— Накорми дядю, он голодный, — сказала Алиса.
— Ой! Вы же проголодались! — Женщина бросилась на кухню. Алиса тем временем достала свои рисунки и стала объяснять, что нарисовано. Алисина мама вернулась с подносом, на котором аппетитной горкой лежали гренки, бутерброды с сыром, две чашки кофе…
Представив, что заявила бы супруга, застав меня тут, я вскочил.
— Благодарю, но…
— Никаких но. Садитесь, будем ужинать.
«Какая-то фантасмагория», — подумал я и пристально посмотрел в зеленые глаза женщины. Она не отвела глаз, и я пролил кофе на брюки.
— Ой! — испугалась она. — Что мы наделали?! Быстренько снимайте брюки, я замою, а то пятно будет.
— Да, но… — промямлил я.
— Пока наденьте мой халат.
Что оставалось делать? Явишься домой с таким пятном — скандал. Я вышел на кухню, надел мягкий, ароматный халат.
Пока Галя возилась с брюками, мы с Алисой смотрели телевизор и хрустели гренками. В жизни не ел ничего более вкусного!
А экран телевизора явно больше нашего. И видимость лучше.
Галя вернулась, сказала, что брюки сохнут над плитой, и села к нам на диван. «Курите?» — спросила она.
— Да, — ответил я и вспомнил, что дома жена не позволяла курить в комнате.
— Давайте закурим, — обрадовалась Галя.
Мы закурили. При вспышках сигарет, я любовался ее лицом.
В десять часов у Алисы стали слипаться глаза.
— Все, — сказала она, — будем спать.
— Да, но… — начал я.
— Нет. Уже поздно. Сейчас все спать, а утром в зоопарк поедем! — закричала Алиса.
Ну что мне оставалось делать?.. Утром действительно поехали в зоопарк.
Еще неделю я чувствовал себя неловко, понимал, что надо бы зайти домой или хотя бы позвонить. Но так и не собрался. Было много работы по дому. А я не люблю делать тяп-ляп.
Через два года Алиса пошла в первый класс. Успехи ее в рисовании были поразительные.
С Галей все это время жили прекрасно. Но последнее время стали жить хорошо. А вчера я понял: все-таки мы с ней разные люди. Посудите сами: дома постоянный беспорядок, никогда не найдешь то, что нужно. А что за манера курить в комнате при ребенке? И скажите, сколько лет подряд можно есть одни гренки? Но, как порядочный человек, я терпел, потому что не мог бросить женщину с ребенком.
Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы сегодня, поднимаясь по лестнице к знакомому, я не наткнулся на маленького мальчика. Он протянул ключ и сказал: «Дядя, открой дверь!» Разве я мог отказать ребенку?