Собачий Глаз
Шрифт:
Катафалк из ангара я вывел, как и ожидалось, без помех. Летающая погребальная ладья медленно плыла над плитами причального балкона, словно увозя в последний путь первые счастливые месяцы нашего с Хиррой брака. Постепенно разгоняясь, набирая ход, делая прошлое невозвратимым...
— Сто-о-о-ой!!! — разнеслось над каменной гладью пристани.
Оглянувшись через плечо на этот отчаянный вопль, я увидел совершенно неописуемое зрелище: придерживая одной рукой высоченную прическу, а другой подбирая асимметричный подол, за катафалком на немереных каблуках
Хотя это уже кому как. Лично мне сие зрелище, при всей его комичности, нравилось. Настигнув летающую лодку у самого края причального балкона, моя высокородная классическим прыжком в высоту перелетела через борт спиной вперед — только шлейф мелькнул в воздухе широкой дутой.
Немилосердно сминая парчу, газ и замшу немыслимого платья, веером рассыпая драгоценности, она прокатилась по палубе между ютом и возвышением для гроба. В последний момент успела — под днищем катафалка открылась тысячеярдовая пропасть, окружающая скалу, на которой стоит замок.
Перед возвышением заднего помоста Хирра выпрямилась во весь свой немалый рост, ухватившись обеими руками за колонку штурвала. Наши лица едва ли не впервые за все время оказались на одном уровне. Набегающий поток воздуха хлестко швырял мне в лицо пряди ее чудовищной прически, так что приходилось жмуриться, как нашкодившему псу под хозяйским веником.
— Нам надо поговорить! — решительно заявила моя высокородная, слегка отдышавшись.
Вот ведь насколько синхронно. Значит, действительно нужда пришла. Ничего не поделаешь...
— Не надо, — надеюсь, горечь в моем голосе была не так уж заметна. — Я все понимаю. Иногда число Низких клятв нуждается в расширении...
— Это ты о чем? — жена непонимающе распахнула темные глаза без белков.
— О твоем кузене... — с растущим недоумением пояснил я.
— Если он так тебе нравится, ты на нем и женись! — Лицо Хирры страдальчески скривилось. — Только живите где-нибудь отдельно!!!
Так. Оказывается, официальный родственник не мне одному надоел хуже горького батата. Настроение стремительно поперло вверх.
— Выстави его из дома, наконец! — жалобно попросила женушка. — Мне, как кровной родственнице, это непозволительно. А ты, как первовладелец собственности, вполне можешь!
— Хоть сейчас! — радостно проорал я, закладывая вираж. — Сию секунду!!!
Хирра отцепила опутавший голову шиньон и с видимым облегчением кинула его за борт катафалка. Туда же полетели отломанные в прыжке каблуки. Похоже, ей этот официоз при всей его эффектности тоже не доставлял удовольствия. Ну и демоны с ним! Главное — мы возвращались в свой дом. Снова вместе!
Никуда нам теперь друг от друга не деться. Беги, не беги, все пути приведут обратно. И это не клятвы эльфийские — сама Судьба связала нас накрепко, так что обе наши нити жизней сплелись по ее воле воедино. В прочный шнур, который никому не порвать!!!
Мысли мои приняли такой высокий строй, что даже самому слегка боязно стало. Как бы на землю вернуться из-под самых небес... Да не в буквальном смысле — катафалк уже подходил к створу ворот ангара. В другом совсем...
Но в этом, как всегда и во всем прочем с момента соклятия, мне помогла жена.
— Кстати, я уже все... — как-то вскользь обронила Хирра, когда летающая лодка вплыла под своды замкового дока.
— Что — все? — не понял я, продолжая парить думами в горних высях. В ответ моя высокородная лишь кокетливо опустила двухдюймовые накладные ресницы. Ах, в этом смысле все...
Похоже, период вынужденного воздержания завершается!
Откладывать проверку этой догадки я не стал. И убедился, что не только дурные мои ожидания сбываются в ошеломляющих размерах.
Далеко ходить не пришлось. Все произошло прямо тут же, в доке, на чехлах от какой-то жутковатой алхимустановки, назначение которой я так и не смог определить. Да и не до того как-то было. Каюсь, чехлы оказались несколько более замасленными, чем я ожидал. Но это уже нас не волновало.
После краткого, но бурного финала нашего примирения Хирра удалилась к себе — сносить под корень остатки официального великолепия вперемешку с машинным маслом. Ушла босиком, неся в руке короткий левый сапожок, а длинный правый перекинув через плечо.
Я же еще некоторое время приходил в себя на вдрызг облюбованных нами чехлах. Шевелиться и даже думать совершенно не хотелось. Но делать было нечего, пора исполнять обещанное. Хотя сейчас выдворение надоевшего родственничка перестало казаться такой уж простой задачей...
Поиски темного принца увенчались успехом довольно быстро, куда скорее, чем мне сейчас хотелось бы. Семь с лишним футов изящной снисходительности трудно не заметить. Даже в гигантских помещениях замка такой не потеряется.
Родственничек обнаружился на выходе из Шестичасовой оранжереи, со своеобычным цветком синей лилии, задумчиво поднесенным к точеному носу под серебряной челкой. Так вот он их откуда берет, оказывается. Просто переносит телепосыльными чарами в нужный момент. А я-то думал...
Помявшись пяток секунд перед высокородным кузеном, я мотнул головой в сторону одного из периферийных баров, как раз подведенного к нам неумолимым вращением замка.
— Пошли, что ли... Поговорить надо.
— Почту за честь, — темноэльфийский принц учтиво кивнул в ответ, пропуская меня, как хозяина, вперед.
Я, не знаю уж, с какого перепуга, попятился, пытаясь выказать гостеприимство. Хорошо, что двери в замке по ширине редко уступают деревенским воротам, а то мы попросту заткнули бы их собой в попытке протиснуться одновременно, как давеча гоблины в подвалах. Но обошлось. Похоже, родственничек не меньше меня хотел попасть в помещение. Только воспитание сдерживало.