Собачья радость (Приятных кошмаров)
Шрифт:
«Во всех ты, душечка, нарядах хороша», – умиленно подумал Федор Михайлович и сказал, указывая глазами на собачку:
– Кто-то теряет, а кто-то находит.
В это время шустрый маленький песик умудрился подпрыгнуть, захватить в зубы стопку газет и оторвал угол у пяти штук.
– Простите, – смутилась незнакомка, – я заплачу.
Она положила деньги и ушла, потянув за собой маленького хулигана.
«Нет, ты не для меня», – расстроился Федор Михайлович.
Лола машинально подхватила Пу И на руки и перешла через дорогу. Она и сама не знала, куда идет, – просто утром Пу И срочно понадобилось
Лола бездумно тащилась за Пу И по улице, и тут ее остановили. Анфиса Саркисовна собственной персоной бросилась ей на перерез. Пу И нейтрализовала Джульетта.
– Здравствуйте! – вскричала Анфиса. – Я вас всюду ищу!
– Вот как? – холодно спросила Лола. – И что же?
– То есть не вас, а Леонида! – Анфиса не заметила Лолиного холодного тона. – Он мне срочно нужен, просто сверхсрочно!
«Еще одна, – злобно подумала Лола, – еще одна, кому срочно нужен Маркиз, просто необходим! Зря стараешься, милая, тебе там точно ничего не светит. Почему-то мне кажется, что вдова режиссера Модестова попригляднее тебя будет! Хотя это нетрудно…»
– Мне необходимо с ним связаться, чтобы передать одну вещь! – кричала Анфиса.
– Тише, – Лола невольно отодвинулась, – что вы хотите ему передать?
– Только ему! – заупрямилась вдруг Анфиса.
– Ну как хотите, – Лола рассердилась, – я, пожалуй, пойду.
– Он не оставил мне своего номера, – заныла Анфиса, – сказал, что сам свяжется со мной, когда будет нужно…
– Так что же вы от меня хотите? – холодно произнесла Лола.
– Но вы понимаете, у меня чрезвычайные обстоятельства!
– Ничем не могу помочь. – Лола отвернулась и бросила через плечо: – Леонид сейчас занят… кстати, вашим делом.
– Ну хорошо, – решилась Анфиса, – я скажу. Только не здесь.
Они прошли еще квартал, потом потянули своих собак в проход между домами и увидели две скамейки под чахлыми кустиками. С одной стороны крошечный скверик огораживала высокая кирпичная стена без окон, с другой – бетонный забор. На скамейках никого не было.
Анфиса села и достала из сумочки какие-то бумаги.
– Дело в том, что вчера Леонид очень заинтересовался одной фотографией, – начала она.
– Я в курсе, – вставила Лола, – я видела эту фотографию.
– И я стала делать уборку, потому что там было все так разбросано… все разлетелось с антресолей, – не слушая Лолу, бормотала Анфиса, – я стала делать уборку, я ничего не выбрасывала, я разобрала все бумаги… и вот, нашла вот это. – Она протянула Лоле еще одну фотографию.
Даже сейчас, когда тот, первый снимок, исчез в кармане у Лени, Лола могла с уверенностью сказать, что эта фотография – родная сестра той. Сделаны они были одним и тем же фотоаппаратом в одно и то же время, отпечатаны на одной и той же бумаге. Даже пейзаж, изображенный на снимке, был один и тот же: небольшая сонная речка, деревянные мосточки. Только сидели на мосточках не двое, а трое, и так же болтали в воде ногами. Лола вгляделась: слева, несомненно, Модестов, дальше Птичкин, а справа пристроился разбитной такой
«Июль, 1988 год, г. Владимир. Слева направо: Леша, Гоша, Миша».
«Вот как, – подумала Лола, – следовательно этот третий, с залысинами, – Миша».
– И вы, конечно, понятия не имеете, кто такие эти люди рядом с вашим мужем и что они там делали?
– Н-нет… – Анфиса наклонила голову.
– Отдыхали в санатории? – терпеливо спрашивала Лола.
– Нет, муж никогда не отдыхал в санатории, – твердо отвечала Анфиса.
– Владимир… – задумчиво сказала Лола, – может быть, ваш муж ездил по туристической путевке по Золотому кольцу?
– Возможно, – оживилась Анфиса, – он бывал во Владимире и Суздале, я точно знаю… рассказывал про Боголюбово… еще про Гусь Хрустальный и про Юрьев-Польский…
– И что нам это дает? – устало осведомилась Лола. – Все равно неизвестно, каким боком эта фотография связана со смертью вашего мужа. Хотя… возможно, нужно говорить об исчезновении…
– Вы что-то знаете? – Анфиса больно схватила Лолу за руку. – Умоляю, скажите, вам что-то известно?
– Но вы же сами вчера все время твердили, что муж ваш жив, что он приходит в квартиру во время вашего отсутствия и роется в вещах, – весьма недоброжелательно напомнила Лола.
Сегодня ее и так-то все раздражало, а уж бестолковая темпераментная вдова тем более. Искала она, видите ли, Маркиза, чтобы срочно отдать ему еще одну фотографию! На которой прибавился неизвестный Миша! Ну и что, интересно, это дает? Кто такой этот Миша? Откуда он взялся? Где проживает в данное время и вообще жив ли еще?
Как бы в ответ на Лолины невысказанные вопросы Анфиса робко протянула ей еще одну бумажку. Это была почтовая открытка более чем десятилетней давности. На открытке была изображена елка с игрушками, Дед Мороз в шубе, Снегурочка с косичками и зайчик с морковкой.
На обороте открытки тем же самым крупным разборчивым полудетским почерком было написано:
«Поздравляю с Новым 1989 годом! Желаю в Новом году счастья, радости, хорошего настроения и успехов во всех начинаниях! Помните ли вы еще город Владимир?»
И подпись: «Миша». Адресована была открытка Георгию Птичкину, а в графе «обратный адрес» стояло: г. Ломоносов, ул. Сочувствующих, дом 8, Сыромятников Михаил Степанович.
Миша, значит. Это уже кое-что. Лола повеселела и благосклонно поглядела на вдову. Оказывается, не так уж она и бестолкова! Сумела сопоставить даты и почерк на открытке и карточке.
– Как думаете, это поможет в расследовании?
– Надеюсь, что да, – бодро сказала Лола.
– Боже мой! – Из глаз Анфисы потекли обильные слезы. – Вы не представляете, как я измучилась от неизвестности! Не знать, жив твой муж или умер? Эти ли не мучение? За что, за что мне это?
– Скажите, – Лола прониклась сочувствием к несчастной брюнетке и тронула ее за рукав, – скажите, а вы не ссорились в последнее время с мужем? Не мог он… ну, сами понимаете, как это иногда бывает с мужчинами… возможно, он рассердился на вас и решил…