Собака Баскервилей (сборник)
Шрифт:
Я был твердо убежден, Ватсон, что имею дело не с тремя, а с одной загадкой и что, если мне удастся понять смысл обряда Масгрейвов, я получу ключ к тайне исчезновения дворецкого Брантона и горничной Хоуллс. На это я и направил все свои силы. Почему дворецкому не давал покоя этот старинный документ? Очевидно, Брантон увидел в нем что-то такое, что просмотрели все эти поколения сквайров, и собирался извлечь из него какую-то выгоду для себя. Что же это было? И как это повлияло на его судьбу?
У меня не вызывало сомнений, что цифры в документе указывают на определенное место, о нем же говорится и в остальной части этого манускрипта. Так что, если найти это место, мы, возможно, узнаем и о том, что за тайну Масгрейвы посчитали необходимым сохранить для потомков таким удивительным способом. Для начала нам были указаны две отправные точки: дуб и вяз. С дубом все было понятно: прямо перед домом, слева от аллеи, там растет огромный старинный дуб, одно из самых величественных деревьев, которые мне когда-либо приходилось видеть.
«Наверняка этот дуб уже рос здесь, когда записывался ваш ритуал», – сказал я, когда мы проезжали мимо дерева. – «Очень может быть, что он стоял здесь еще во времена Нормандского завоевания, – ответил Масгрейв. – У него двадцать три фута в обхвате». – «А старые вязы у вас есть?» – спросил я. – «Вон там когда-то рос один, но десять лет назад в него ударила молния и мы его спилили». – «Место, где он раньше стоял, еще видно?» – «Разумеется». – «А другие вязы у вас есть?» – «Нет, но зато много буков». – «Я бы хотел осмотреть место, где рос вяз».
Ехали мы в двуколке, и мой клиент, не доезжая до дома, свернул и подвез меня к проплешине на лужайке, где раньше стоял вяз. Она находилась почти точно посередине между дубом и домом. Похоже, мое расследование шло по верному пути.
«Высоту этого вяза, я полагаю, установить не удастся?» – спросил я. – «Я могу вам назвать ее хоть сейчас. Шестьдесят четыре фута». – «Откуда вы знаете?» – удивился я. – «Мой домашний учитель считал, что изучение тригонометрии сводится исключительно к измерениям высоты. Я с детства знаю высоту всех деревьев и зданий на территории поместья».
Какая неожиданная удача! Необходимая информация шла мне в руки быстрее, чем я мог надеяться.
«Скажите, – спросил тогда я его, – а ваш дворецкий когда-нибудь задавал вам такой же вопрос?»
Реджинальд Масгрейв удивленно взглянул на меня.
«Когда вы спросили, я вспомнил, что действительно задавал, – ответил он. – Несколько месяцев назад Брантон спросил меня, какой высоты было это дерево. Он сказал, что они поспорили об этом с конюхом, и просил рассудить их».
Это была отличная новость, Ватсон, потому что она подтвердила, что я нахожусь на верном пути. Я посмотрел на солнце – оно уже клонилось к закату. Я высчитал, что менее чем через час оно будет находиться точно над кроной старого дуба. Одно из условий обряда будет выполнено. Тень от вяза, очевидно, служила продолжением тени от дуба, иначе ориентиром служил бы ствол. Таким образом, мне оставалось узнать, куда падала тень от верхушки вяза, когда солнце находилось точно над дубом.
– Холмс, наверное, это было трудно установить, раз вяза уже не было.
– По крайней мере, я считал, что раз это смог сделать Брантон, я тоже с этим справлюсь. К тому же на самом деле это оказалось не так уж сложно. Я сходил с Масгрейвом в его кабинет, выстругал колышек и прикрепил к нему длинную бечевку с узлом на каждом ярде. Потом я взял два трехфутовых удилища и вернулся вместе со своим клиентом к тому месту, где раньше рос вяз. Солнце как раз коснулось верхушки дуба. Я связал вместе удилища, получив примерно шесть футов, измерил длину их тени (получилось девять футов) и отметил ее направление.
Расчеты были несложные. Если палка длиной шесть футов давала тень длиной девять футов, то дерево высотой шестьдесят четыре фута дало бы тень длиной девяносто шесть футов. Направление тени, естественно, совпадало. Я отмерил получившееся расстояние и почти уперся в стену дома. На этом месте я вогнал в землю колышек. Восторгу моему не было предела, Ватсон, когда в двух дюймах от моей отметки я увидел коническое углубление в земле. Я понял, что это был знак, сделанный до меня Брантоном, значит, пока что наши с ним догадки совпадали.
С этой точки я начал отсчет шагов, сверяя направление движения со своим карманным компасом. Десять шагов каждой ногой я прошел параллельно стене. Это место я тоже отметил колышком. Потом, внимательно наблюдая за стрелкой компаса, я сделал пять шагов на восток, потом два шага на юг и оказался прямо перед старой дверью. Теперь нужно было сделать два шага на запад, а это означало, что мне придется войти в облицованный каменными плитами коридор. Это и было место, указанное в документе.
Никогда еще я не испытывал столь горького разочарования, Ватсон. Мне даже показалось, что я вообще неправильно истолковал смысл обряда. Лучи солнца проникали в коридор через открытую дверь, поэтому мне прекрасно было видно, что старые, истершиеся серые каменные плиты на полу были плотно пригнаны друг к другу и намертво зацементированы. Их явно никто не сдвигал с места со времени постройки здания. Никаких следов работы Брантона видно не было. Я постучал по плитам, но звук был такой же, как и в любом другом месте коридора. Никаких углублений или пустот под ними не было. Но к счастью, Масгрейв, который начал понимать смысл моих действий и теперь находился в таком же возбуждении, как и я, вынул из кармана документ, чтобы проверить мои расчеты.
«“Потом вниз”! – закричал он. – Вы забыли про “потом вниз”».
Я-то думал, что нужно будет копать, но, конечно же, сразу понял, что ошибался.
«Здесь внизу есть подвал?» – спросил я. – «Да, такой же старый, как и само здание. Вот эта дверь ведет туда».
Мы спустились по винтовой лестнице, мой спутник чиркнул спичкой и зажег фонарь, стоявший на бочке в углу. Нам сразу же стало понятно, что это именно то место и что до нас здесь недавно уже кто-то побывал.
Подвал использовали для хранения дров, но поленья, которыми раньше, похоже, был завален весь пол, теперь были разложены по углам, и в самой середине подвала открывалось свободное пространство. В этом месте к одной из больших тяжелых каменных плит посередине было приделано ржавое железное кольцо. К нему кто-то привязал шерстяной шарф в мелкую черно-белую клетку.
«Смотрите! – вскричал мой клиент. – Это шарф Брантона. Точно, это он, я сам видел его на дворецком. Что этот негодяй тут делал?»
По моему предложению из местного участка привели двух полицейских. Только после этого я взялся за шарф и попытался поднять каменную плиту, но смог лишь немного сдвинуть ее. Пришлось прибегнуть к помощи одного из констеблей, чтобы приподнять и перенести плиту в сторону. Под ней открылась темная дыра. Все мы сгрудились над ней, а Масгрейв, присев, опустил внутрь фонарь.