Соблазн двойной, без сахара
Шрифт:
Тогда я насупилась, отодвинулась от Андрея и скрестила руки на груди. Пусть везут так, насупленную и недовольную их буйством, и с поредевшим гардеробом. Они и везли. Смеялись только непонятно над чем, но не трогали. Даже согласились пустить меня на первое сиденье, от них подальше. А сами ухохатывались на заднем и о чем-то тихо переговаривались. Водитель такси постоянно косился на дикую пару в зеркало заднего вида – вот, только он меня отчасти понимает! Таких счастливых людей просто не бывает, как они изображают!
25
Утром я снова проснулась в тесноте – два полуобнаженных тела в непосредственной близости. Это одновременно и нравилось, и лишало личного пространства полностью. Спать ложились уже далеко за полночь, измотанные перелетом и сбором вещей, потому никому дела не было до битвы за место. Упали и уснули, как получилось, а вот утром такая непродуманность уже казалась легкомысленной.
Услышав, что я проснулась, Андрей тут же открыл глаза. Я повернула лицо к нему и прошептала, чтобы не разбудить мирно сопящего Костю.
– Андрей, а может, стоит мне выделить отдельную комнату, чтобы у меня было хоть какое-то место для изоляции?
Он улыбнулся и начал медленно пододвигаться ко мне.
– Какая жадная Аня. Это и есть твоя комната. Нравится изоляция?
– Моя? – я осмотрелась. У Андрея в доме несколько гостевых, мы находились в одной из них. – Тогда мне нужен способ как-то вас отсюда прогнать и привести себя в порядок.
– Позже, Ань. Ты же не надеялась, что мы будем постоянно втроем? Прости, но это слишком. Нам всем иногда нужна изоляция, чтобы отдыхать, – а в глазах ирония, будто бы слова и намерения вообще друг другу не соответствовали.
И его приближение явно свидетельствовало о том, что прямо сейчас об изоляции я могла бы только мечтать. Жаворонок, что с него взять! Или вообще не спит, я бы не удивилась. Поинтересовалась весело, когда он уже навис надо мной:
– Ты что делаешь, Андрей?
– Начинаю объяснять тебе простые вещи. Начнем с главного: «Что такое утренний стояк, и с чем его едят».
Невольно рассмеялась, но ответила на поцелуй и позволила рукам нагло задирать футболку все выше.
– Мы в офис не опоздаем? – спросила сдавленно, когда его губы переместились на шею.
– Только попробуй опоздать, - он запустил ладонь между ног и погладил поверх трусиков. – Я тебе уже давно наказание за это придумал. Будет приятно, не сомневайся.
Он не особенно нежно поглаживал, сжимал, а потом занырнул пальцами под белье. Вместо ответа на такое заявление, я выдала только стон. Но мне нагло заткнули рот поцелуем, а пальцы погрузились глубже. Задыхаясь, я пыталась расслабиться и устроиться поудобнее. Не стала сопротивляться, когда Андрей потянул трусики вниз. Толку сопротивляться? Особенно самой себе. И понимала, что он приспускает спортивные штаны, в которых спал, но не снимает полностью. Потом он снова приподнялся и рванул мою футболку вверх, стащил через голову, но оставил на руках. Мои локти оказались будто связанными. Резко прижал к постели и снова приподнялся, рассматривая. Я оказалась вся открыта перед ним, вытянута и не спрячешь даже пылающее лицо. Потянулась к губам, чтобы перекрыть поцелуем легкое смущение, но Андрей отстранился. Почему-то не позволил мне этого сделать. Другой рукой он раздвинул мои бедра, прошелся пальцами между складок, удовлетворился моей реакцией. А затем снова навис надо мной, приставил головку к влагалищу и резко вошел. Я вскрикнула от неожиданности и чувства неприятного растяжения. Андрей не позволял мне подстроиться, не давал времени на осознание ощущений, он двигался не слишком быстро, но каждый раз погружался в меня все глубже. И только когда член начал входить полностью, толчки ускорились. Я все еще спонтанно тянулась к губам и все еще не получала поцелуя, который меня отвлек бы от того, что происходит внутри.
– Подними ноги, обвей меня, - Андрей хрипел от возбуждения.
А сам даже на секунду не замедлился. Я выполнила и тотчас ощутила изменения. Это было почти больно, с каждым толчком внутри казалось, что он проникает слишком глубоко. Смотрела на его лицо, на пьяный взгляд и снова закрывала глаза, чтобы через секунду их открыть. Мои стоны переросли во вскрики, я не могла их сдержать. Удовольствие накрывало. Вихрь стал невыносимым, но он не был похож на приближение к оргазму, какой я испытывала раньше. Что-то более сильное, невыносимое до крика. Я понимала, что давно разбудила Костю, но не могла остановиться – готова была умолять, чтобы Андрей еще немного ускорился.
– Ты уже скоро? – Андрей вдруг замер и прошептал мне в ухо. – Тогда притормозим.
Я закусила губу, чтобы не выдать разочарованный стон. И он вдруг вышел из меня. Я неконтролируемо изогнулась, не в силах понять, зачем эта пытка.
– Еще немного, - проскулила почти жалобно.
– Нет, потерпи немного.
И он просто отодвинулся, переместился вниз. А потом резко подхватил меня за талию и приподнял. Перевернул на четвереньки, вынуждая смотреть на Костю. Тот, конечно, был свидетелем всего, что происходило и только оттого распалился донельзя. Рот приоткрыт от возбуждения, а ладонь скользит по напряженному органу. Он приподнялся, встал на колени передо мной, головка вся блестит от смазки. И я разомкнула губы, принимая член в рот. От перевозбуждения готова была делать что угодно, потому облизала головку и начала ритмично посасывать. Костя немного подался бедрами вперед и застонал.
Его возбуждение не давало остыть и мне, но хотелось еще большего. Андрей притом надавил на поясницу, заставляя сильнее выгнуться, но потом просто поглаживал талию, переходил на ягодицы, сильнее раздвигал колени, но я чувствовала касания только к разгоряченной коже и стонала в ожидании другого. Костя начал сам подаваться вперед, задавая ритм быстрее. Положил руку на сверху на горло, отчего я непроизвольно вытянула шею. Слишком глубоко, но он вряд ли мог остановиться.
– Зубы убери, расслабься, - подсказывал, не снижая темпа.
Я пыталась сосредоточиться на словах, но одновременно Андрей пристроился сзади и резко вошел. Член запульсировал во влагалище, напряженный, каменный, а руки сжались на бедрах, словно насаживая меня на себя. И опять толчки, возвращающие вихрь внутри. Наслаждение скручивало так сильно, что на глаза навернулись слезы. Но Костя тоже не останавливался, входя в рот. Скользко, пошло, он фактически трахал меня, врываясь резкими рыками. Меня брали оба, но в каком-то едином ритме. Брали с подчеркнутой дерзостью, удовлетворяя похоть, не желая останавливаться. И само это ощущение подрывало сильнее, чем остальное. Я не поймала момент срыва, уже летела из восприятия, а жар внутри все взрывался и не хотел отпускать. Меня прошибало чередой волн, но руки на бедрах держали крепко, не позволяя мне рухнуть на постель.
Сознание до конца не возвращалась, я будто со стороны ощущала, что волны идут на спад. А потом почувствовала и сперму во рту. Но Костя не отстранялся, а я по инерции продолжала посасывать. Андрей кончил через несколько секунд и тоже не сразу вышел, я чувствовала, как он сжимается во мне. И не могла изменить позу, поскольку меня удерживали с двух сторон. Как если бы осознанно закрепляли эту картинку в моем сознании: животную, некрасивую, но пьянящую до одури.
Андрей вышел первым, потом Костя, будто нехотя, отодвинулся. Мне пришлось проглотить остатки спермы. И, как только почувствовала свободу, упала на живот. Андрей сел рядом, проводя пальцами вдоль позвоночника. Я вся была покрыта потом, а тело горело. Такой оргазм вообще напрочь вышибает сознание, приходится прилагать усилия, чтобы собраться. И я собралась, прошептав: