СОБЛАЗН.ВОРОНОГРАЙ [Василий II Темный]
Шрифт:
Побежали отыскивать дворецкого Луку. Но старик ничего не понимал. На все вопросы он только бессмысленно качал головой и недоумевающе разводил руками. Не то притворялся старик, не то в самом деле ума лишился…
Потормошили его да и бросили…
Побежали к новому государю и великому князю слуги и доложили, что не говорит старик ничего… Скрывает, мол, где всё спрятано…
— Уж мы его и так и сяк донимали — молчит, только головой мотает! Коли прикажешь, государь великий, мы и без него всё отыщем! — говорили
И вот всё перерыли услужливые Васильевы холопы в государевых горницах; в комнату, где сидел государь Дмитрий Юрьевич, натащили целую кучу всяких ларцов, утвари золотой и серебряной, целую гору шуб и кафтанов на драгоценных мехах…
Не было ключей — разбили ларцы и укладки…
Жемчуг, яхонты, алмазы брызнули миллионами искр перед глазами Дмитрия…
Перстни дорогие, запоны и обнизи, пояса тяжёлые — всего было вдосталь…
Всё приказал новый государь и великий князь ссыпать в один сундук. Так удобнее увезти было…
Много казны накопили отец и деды Василия!.. Одних кубков золотых, судков таких же да блюдцев, да солониц насчитали более двухсот!..
Ножи, ложки, вилки двузубые, ендовы в две-три гривенки весом — ссыпали в сундуки, не считая…
Платья всякого тоже немало набралось. Шуб дорогих — собольих, на чёрно-бурой лисице, на красивом горностае — до пятидесяти оказалось…
Кафтанов из объяри, из алтабаса и зарбева, с нашивками, с пуговицами золотыми, с кружевом таким же, с каменьем да жемчугом натащили холопы целую гору…
Было чем поживиться великому князю Дмитрию Юрьевичу.
Во дворец между тем прибыли боярин Старков, да Никитиных двое, да Друцкой-князь Семён и другие, кто держали сторону двоюродного брата Василия.
Все они, как приехали, поцеловали крест новому государю.
— Будем за тебя грудью стоять, государь и великий князь московский Дмитрий Юрьевич! Дай тебе Бог благополучного и долгого княжения! — говорили бояре, подходя один за другим и целуя руку Дмитрия…
После того как к кресту все приложились, боярин Старков да Друцкой подошли вдвоём к государю.
— Государь великий! — произнёс Старков. — А мы уж от себя, не во гневе твоей милости, распорядились обо всём: мои да князевы людишки, пока ты здесь управлялся, кое-кого из ворогов твоих позабирали…
— Кого да кого? — быстро спросил Дмитрий.
— Ряполовских троих, Семёнова, Кошку с сыном…
Хитрый старик действительно не потратил даром времени. Лишь только ему дали знать, что Дмитрий и Можайский успели пробраться благополучно в Кремль и заняли дворец, Старков сейчас же начал действовать и сам. Толпа его и князя Друцкого челядинцев, вооружённая с ног до головы, оцепила по очереди дворы бояр, известных как приверженцев Василия…
Сонных холопов боярских перевязали без труда, а кто сопротивляться вздумал — тех и приканчивали на месте…
Без шуму и без тревоги обделали все дело люди Старкова и Друцкого…
Бояр забрали…
Обходя боярские дворы, заглянули часом людишки Старкова и к торговым людям… Выбирали только, кто был позажиточней, чтобы недаром время потратить…
И здесь удалось без шуму дело сделать.
А Москва спала и не подозревала, какие дела творятся в самом её сердце в эту глухую зимнюю ночь…
Спали москвичи крепко и не знали, что за утро, когда проснутся, не будет у них больше их великого князя Василия Васильевича. Будет другой, пришлый и нелюбимый, хотя того же великокняжеского рода…
Обнял великий князь Дмитрий Юрьевич боярина Старкова и князя Друцкого за такую их верность и попечение, расцеловал и пообещал век не забыть их услуг…
— Из бояр да из духовенства нет более у тебя пока ворогов, государь великий! — заговорил снова Старков. — Только думаем мы с князем, надо твоей княжеской милости поторапливаться: упустишь время — не вернёшь потом…
— Я было думал до утра обождать, объявить обо всём народу, а там и за Василием ехать, — отозвался задумчиво Дмитрий.
Старков и Друцкой горячо запротестовали: — И не думай того, государь! На Москве мы сами останемся, поутру объявим всё — противиться некому будет.
… А ты с князем Иваном, не мешкая, в обитель отправляйся и там всё устраивай…
— А с матерью да женой Василия как быть?… Боюсь оставлять их…
— И не надо оставлять! — подхватил князь Друцкой. — Вели их усадить в колымагу да и вези за собой… Оно вернее будет так-то, государь великий!..
Дмитрий подумал и согласился со своими благожелателями…
Опять, как и третьего дня, на дворе позади Васильевых хором закипела работа. Вывели всех оставшихся лошадей. Вытащили все, какие были, колымаги, каптаны, пошевни и простые розвальни…
Все их наполнили добром Васильевым. Часа два, почитай, носили из дворца сундуки, укладки, ворохи шуб и платья… Жильцы, боярские дети и челядинцы Васильевы работали не покладая рук: очень уж всем хотелось выслужиться перед новым государем…
Никому и в голову не приходило пробраться тайком из дворца, ударить в набат на первой колокольне и поднять на ноги сонную Москву.
Да если и пришло — не удалось бы, пожалуй…
Челядь Шемяки и Можайского да людишки Старкова и Друцкого окружили вплотную весь государев двор. Трудно бы было пробраться смельчаку…
Приготовили каптану и для великих княгинь с детьми…
Осмотрел всё Дмитрий, велел готовиться людям к отъезду и сам пошёл на женскую половину дворца.
Старуха Софья сидела у постели невестки, когда в горницу вошёл племянник.
Княгиня Марья совсем занемогла, утомлённая долгими рыданиями. В горнице было тихо…