Соблазни меня, если сможешь
Шрифт:
Как тихо. Странно, мне кажется, или я на самом деле осталась в доме одна?..
Очнулась я от приглушённых голосов, раздававшихся за дверью. Осмотрелась и тут же изумилась своему легкомыслию. Как я умудрилась заснуть? И это в то время, когда я должна держать уши и глаза открытыми!
Я прислушалась, но смогла понять лишь несколько отдельных фраз.
Похоже, в соседней комнате находилось двое собеседников, и один из них был мой странный спаситель.
– Добрый вечер, мисс Эванс, – раздался вдруг совсем рядом незнакомый мне женский голос. От неожиданности я вздрогнула и с удивлением уставилась на стоящую неподалёку пожилую женщину. Увидев мою реакцию, та тотчас начала извиняться: – Я не хотела вас напугать, но…
– Ничего страшного, просто я немного задумалась.
Женщина в ответ улыбнулась, тем самым вызвав у меня симпатию. Её улыбка показалась мне совсем не дежурной, а открытой и стопроцентно искренней.
– Я домработница мистера Кларка, миссис Рамирес.
– А вы можете называть меня Дианой, – охотно откликнулась я.
Но в ту же секунду всё внутри у меня похолодело, так как моя новая знакомая назвала меня мисс Эванс.
Неужели обо мне так быстро навели справки? Ведь моё знакомство с бородачом не задалось с первой же минуты, поэтому я ему даже не представилась. Да и он не горел желанием познакомиться со мной поближе…
– Мисс Эванс, я приготовила для вас ужин. Мистер Кларк сказал, что вы очень голодны…
– Что?! – завопила я, едва услышала про мистера Кларка. – Разве он уже здесь?!
Глаза миссис Рамирес заметно округлились, и она в страхе пролепетала:
– Да… Он вернулся сегодня, молодой Кларк почти месяц пропадал на своей яхте. А его отец никуда и не уезжал. Он обожает рыбалку, лес… поэтому Гордон Кларк часто здесь бывает.
В моей обескураженной голове тут же выстроилась логическая цепочка мыслей, заставив меня внутренне содрогнуться. Откуда же я могла знать, что этот бородач – отец Эдварда Кларка? Похоже, в этом семействе все странные. Но, если младший Кларк окажется таким же «приветливым» как и его папаша, то у меня невелики шансы…
Тут мой взгляд остановился на собственной ноге, и я поразилась ещё больше.
Насколько я помню, совсем ещё недавно моя травмированная лодыжка выглядела совсем по-другому. А сейчас… профессионально наложенная повязка и подозрительное отсутствие боли… Неужели я проспала визит доктора?!
– Миссис Рамирес, кто перебинтовал мою ногу?
– Доктор, конечно, – обескураженно произнесла женщина.
Я мысленно взвыла от отчаяния.
Оставалось только надеяться, что когда мне ставили обезболивающий укол, мистер Кларк не стоял рядом. Чёрт, я и понятия не имела, что мне придётся общаться с самим Гордоном Кларком! Но кто бы мог подумать, что этот заросший грубиян – настоящий конгрессмен, пускай даже бывший. Похоже, он здесь скрывался от всех и вся, а тут я вдруг нарисовалась со своей опухшей ногой!
Почему-то мне сразу же вспомнились его широкие плечи и накаченный торс, который неспособна была скрыть даже свободная одежда…
Однако для папаши Эдварда он неплохо выглядит. Прямо-таки крепкий орешек, даст фору любому юнцу. Надеюсь, сын тоже поддерживает свою физическую форму, как и его отец. И мне не придётся очаровывать миллиардера с фигурой пингвина.
ГЛАВА 7
Взвесив все «за» и «против», я поняла, что уже ничего не изменишь. В конце концов, я должна соблазнить Эдварда Кларка, а не его папашу, поэтому пускай этот грубиян дуется на меня сколько хочет. Я не стану перед ним пресмыкаться только лишь из-за того, что он бывший конгрессмен! Вот ещё!
Нога у меня почти не болела, поэтому я решила действовать. И пускай домработница заикнулась об ужине, для меня сейчас важнее было пронюхать обстановку в доме. А вдруг я случайно встречу Эдварда Кларка?
К сожалению, кресло, в которое мне помогла забраться Миссис Рамирес, не предназначалось для самостоятельного передвижения. Но мне не хотелось становиться беспомощной особой, которую возят на специальном кресле словно тяжёлого инвалида, поэтому я решительно схватилась за задние колёса. Поднатужилась и, благодаря неимоверным усилиям, я заставила их вращаться. Вскоре я оказалась в просторном холле…
Из-за трудностей с креслом у меня ушло минут пятнадцать лишь на то, чтобы обследовать несколько комнат первого этажа. А когда я уже собиралась возвращаться обратно, то очутилась в очень странном помещении.
Я поражённо уставилась на стены. Мониторы, много мониторов. Штук пятьдесят, не меньше. Наверное, их было столько же, сколько и комнат в этом доме. Они располагались рядами и полностью занимали одну из стен.
Неожиданно, на экране во втором ряду я увидела миссис Рамирес, склонившуюся над посудой…
Так, так, хозяин дома шпионил за своими работниками. Как мило. Похоже, в этом Трисия Кларк меня не обманула: Эдвард и на самом деле настоящий параноик!
Не успела я это осмыслить, как моё внимание привлекло движение на одном из мониторов… О Боже! Несмотря на свой шок, я без труда узнала на экране Гордона Кларка. Но поразило меня даже не это: подумаешь, бывший конгрессмен занимался сексом, что здесь такого? Но то, как он это делал…
Во-первых, Кларк был одет. Причём, в строгий костюм, который сидел на нём просто великолепно. Его тёмные волосы, волной спадающие на шею, и пушистая бородка в сочетании с классическим костюмом-тройкой смотрелись необычно. Но потрясно. Прямо-таки брутал во всём своём мужском великолепии.
Во-вторых, Гордон брал девушку настолько жёстко, что это, скорее, напоминало извращение.
Не понимаю такого… Честно говоря, я мало что в этом смыслю. Но меня эта сцена шокировала и… стыдно даже в этом признаться, чертовски возбудила. Но, если это и был секс за гранью, то партнёрше Кларка он очень нравился. Не просто же так эта мулатка с точёной фигуркой постоянно открывала рот. По-видимому, девушка стонала или даже кричала от удовольствия. Но я это могла только предполагать, так как звука на мониторах не было.
Она лежала на животе, прямо на столешнице посреди письменных принадлежностей (по-видимому, Гордон предавался любовным утехам в кабинете сына). Рядом с головой девушки красовалась бронзовая скульптура – знаменитая композиция из трёх обезьян, поочерёдно закрывающих лапами глаза, уши и рот. «Если я не вижу зла, не слышу о зле и ничего не говорю о нём, то я защищён от него» – известное изречение Будды, которое очень наглядно символизировали собой эти милые обезьянки.
Бог мой, оно словно бы для меня придумано! Мудрые слова… так почему я всё ещё торчу здесь и словно истукан и смотрю на то, как люди занимаются сексом? Разве это нормально?!