Соблазнитель
Шрифт:
Урок третий. В общественном мнении существует убеждение: любовь можно пережить только раз, другими словами, особенностью этого чувства является его неповторимость. Чувство любви довольно часто сравнивают с банкнотом, который не следует разменивать на мелочь, ибо тогда нам не на что будет сделать эту неповторимую покупку. И некоторые ждут всю жизнь, пока банкнот не девальвируется. Я мог бы вам назвать фамилии авторов больших и маленьких романов, которые именно так и ставят этот вопрос, предостерегая людей, чтобы они слишком поспешно не растрачивали свои чувства, а оставляли бы их на так называемую большую и настоящую любовь. Мое понимание любви заключается в следующем: любовь не является ни крупным банкнотом, ни ведром воды, в котором после того, как из него вычерпнут несколько ковшей, появляется дно, она скорее напоминает источник. Чем больше из него вычерпывают, тем больше он дает чистейшей и вкусной воды. По моему мнению, любить можно много раз, ибо, чем чаще и больше кто-то любил, тем больше у него шансов полюбить глубоко и полно. Любовь развивает и будит человека, его воображение и впечатлительность, что дает возможность еще более прекрасных переживаний. Если же исходить из предыдущего предположения, то получается, что тот, кто много читает и смотрит фильмы, обедняет себя, ибо он теряет свежесть восприятия и естественную впечатлительность. Однако практика доказывает, что все выглядит совершенно иначе. Истинный ценитель искусства – это человек, воспитанный на чтении и общении со многими произведениями искусства. У любви много этажей. Можно и нужно на них взобраться с одним человеком или несколькими, но это уже другая проблема. Литература питает пристрастие к изображению людей, которые много раз любили, как истаскавшихся, гадких и омерзительных, с клеймом распущенности на лице. Когда к ним, наконец, приходит настоящая любовь, они уже к ней неспособны. Моя правда о любви подсказывает мне, что люди, которые много любили, долго сохраняют молодость и красоту, а также, что удивительно, свежесть чувств и даже на склоне лет
– Я хотел бы у вас побольше узнать про женщин, господин Эвен, – сказал я. – Мысль о них мучает меня по ночам. Мне с ними не везет, господин Эвен. Я постоянно ношу при себе в левом кармане тот крупный банкнот, который я всегда боялся разменять, и сейчас не знаю, можно ли на него еще что-то купить. Это старый довоенный банкнот с надписью «Bank of England».
– Вы все можете на него купить, – пренебрежительно махнул рукой Мартин Эвен. – Вопрос только в том, действительно ли вы хотите от него избавиться. Вы уже пытались это сделать?
– О, да. Не раз. Но, возможно, я прочитал слишком много книг, господин Эвен. Женщины мне кажутся существами загадочными, таинственными, жестокими или слабыми, сильными и непостоянными, умными, глупыми, коварными, фатальными. Я часто пою «La donna й mobile» [42] , вы ведь знаете эту арию, правда? И поэтому я так осторожен.
– Ерунда, дружище, – пожал плечами Мартин Эвен, – я ведь просил, чтобы вы на время забыли о литературе. Я уже трижды вам говорил, что женщины – просто обыкновенные человеческие существа женского рода. И это все. Они не лучше и не хуже нас. Женщины чуть иначе устроены и поэтому иначе реагируют на определенные явления. У них вагина вместо пениса, ежемесячно у них бывает менструация, они могут иметь детей, если их оплодотворит мужская сперма. Они детерминированы своей биологией и общественным воспитанием точно так же, как и мы – мужчины.
42
«Женщина непостоянна» (итал.).
– Этого мало, господин Эвен.
– Этого мало, чтобы написать роман о женщине, но вполне хватит, чтобы она не казалась вам существом лучшим или худшим, чем мужчина, таинственным, непостоянным либо коварным. Однако любое человеческое существо отличается не только несколько иным анатомическим строением, но каждое из них росло и развивалось в различных социальных условиях. Нет в мире двух идентичных существ. Также нет и двух одинаковых женщин. Другими словами, каждая женщина, хотя она и похожа на других, все же чем-то отличается. Конечно, эта разница в нюансах, но все равно к любой из них необходимо выработать особенный подход. Как же меня забавляют мужчины, которым кажется, что к каждой женщине надо подходить со стоящим пенисом. Они смешны, потому что шагают по миру, гордо тряся своим членом, а когда их время проходит, эти испуганные и отчаявшиеся люди часами сидят в приемных сексологов. А я могу заявить вам с полной ответственностью, что для многих женщин важнее, если их просто погладят по волосам. Я знал импотентов, у которых были прекрасные и страстные жены, так в них влюбленные, что им никогда даже в голову не приходила мысль об измене. Если вы так цените литературу, то такой случай, например, описывает Фрэнк Гаррис в книге «В погоне за полнотой жизни», которая когда-то была большим бестселлером. Вообще говоря, а каждое обобщение одновременно является некоторым упрощением, женщины – это существа, которые, прежде всего, хотят быть замеченными. Одни хотят, чтобы в них была замечена поэтическая душа, платье, настроение, юмор, интеллигентность, другие, наконец, жаждут, чтобы в них видели соблазнительную самочку. К женщине всегда следует подходить с большим вниманием, заинтересованно. Иногда, чтобы покорить женщину, мне приходилось изображать импотента, которого она, одна-единственная, могла возродить и «воскресить», как Христос воскресил мертвого Лазаря. Если вы хотите навсегда влюбить в себя женщину определенного типа, не давите на нее своей прекрасной мужественностью, говорите ей, что только она в состоянии сделать вас мужчиной. И если даже она на какое-то время отойдет от вас, то все равно вернется смиренная и верная, чтобы почувствовать себя настоящей женщиной. Самым большим мерилом женственности является пробуждение мужчины, которого ни одна до нее не смогла разбудить. Вот тогда она любит вас, как любит себя, а может, и еще больше.
– Вы – сатана, господин Эвен, – прошептал я.
– Но бывает совершенно другой тип женщин, дружище. Они больше всего ценят простоту. Как правило, это красивые женщины, почти что с детских лет привыкшие к комплиментам, к вечным заигрываниям, кажется, что они от них устали и считают их лживыми, поскольку всегда, раньше или позже, из уст мужчины слышат предложение уединиться с ним в каком-нибудь укромном месте. Красивая женщина знает, что она красива, ей об этом говорит не только зеркало, но и слова, и взгляды многих мужчин. Она знает, что возбуждает страсть у мужчин. Вы говорите о ее красоте, о цветочках, читаете ей стихи и ведете на прогулку при свете луны, а она смотрит на ваши уста и ждет, когда же, наконец, будут произнесены ожидаемые ею слова. Вы для нее – не тайна, и она, по сути дела, чувствует к вам нечто вроде презрения из-за того, что вы так петляете. Вы в ее глазах немного смешны, а такие чувства не возбуждают сексуального влечения. Поэтому к простой женщине надо подходить просто. Следует сказать, что вы ее страстно желаете. Она на это не обидится. Такая женщина ответит вам «да» или «нет», но даже если скажет «нет», то всегда вам оставит какой-нибудь шанс. Впрочем, я расскажу вам одну историю, которая, возможно, какому-нибудь литератору послужила бы канвой рассказа о том, какими загадочными и непостоянными бывают женщины, хотя вся эта история проста и понятна. Так вот, однажды зимой я поехал с моим другом, большим любителем женщин, на отдых в маленький пансионат в горах. Наши номера разделяла комната, где жила одна молоденькая актриса, которая к тому же сидела за нашим столиком. Уже в первый день я и мой друг высказали этой актрисе свое желание провести с ней ночь и получили презрительный и твердый отказ, что нас сильно задело, ведь мы тогда были молодыми и симпатичными мужчинами, жизнерадостными и полными благих намерений. Мы решили отомстить. В тот вечер мы отправились в ближайший городок в долине и привели на ночь двух девушек, которых мы уговорили издавать громкие и страстные крики. Стены в пансионате были довольно тонкими, поэтому наша соседка должна была слышать характерный скрип кроватей и вздохи дам. Наутро у нее были темные круги под глазами, и если бы не отсутствие свободных номеров в пансионате, возможно, она поменяла бы комнату, чтобы быть подальше от нас. К сожалению для нее, она оказалась обречена на наше общество. Думаю, что к тому же она стыдилась рассказать обо всем владелице пансионата, поскольку нас было трудно упрекнуть в чем-то другом, мы вели себя изысканно и предупредительно вежливо. За исключением одного – во время еды мы бросали на нее нахальные, похотливые взгляды. Наступила вторая ночь, и снова у нас были веселые и шумные девушки. На следующий день после обеда кто-то постучал в дверь моего номера. Это была она, «добродетельная» актриса. «Нет ли у вас спичек?» – спросила она. Подавая ей зажженную спичку, я заметил, что руки актрисы дрожат и ее всю трясет. Я предложил девушке рюмку коньяка в качестве успокаивающего, а потом показал на свою кровать, на которую она легла без всякого сопротивления. Следующую ночь она провела у моего приятеля, потом неожиданно уехала, не попрощавшись. Так вот, ничего подобного… Таинственная и загадочная, правда, дружище? Для нас она таковой не была. Мы действовали сознательно, зная, каким будет конец этой истории. Эротическое воображение человека имеет определенные границы. Достаточно его наполнить, и человек начинает действовать, как лунатик. Неожиданно он просыпается, его охватывает стыд и ужас, он не понимает, что с ним происходило, почему он сделал так, а не иначе. То, что еще вчера ему казалось ясным и понятным, сегодня становится мрачным и ужасным. Думаю, встреть я ее когда-нибудь потом в фойе театра, она даже не ответила бы на мое приветствие, хотя в ту ночь уверяла, что любит меня. Женщина непостоянна, как говорят поэты. Но я стихов не пишу, а всего лишь соблазняю женщин.
Зимой приехал Петр в маленьких санях, запряженных двумя лошадьми. Он их отослал обратно в Дом творчества, потому что моя жена пригласила его на ужин, а я обязался отвезти приятеля на своей старой машине. На дорогах лежали большие сугробы, озеро сковал льдом двадцатиградусный мороз. Я недавно вернулся из довольно продолжительной поездки во Францию, у меня было полно всякого рода впечатлений и богатые литературные планы. Я посмотрел за границей множество фильмов и театральных спектаклей, прочитал несколько самых новых книг, беседовал с издателями, писателями, журналистами, вращался в самых разных интеллигентных кругах. Везде доминировали вопросы секса, но совершенно по-разному: от примитивного, вульгарного взгляда на это дело, до сверхрафинированной и сублимированной формы. Искусство Запада производило такое впечатление, будто внезапно мужчины открыли, что у них есть ширинка, а женщины нашли под платьем нечто требующее особой заботы и живого интереса. К путешествию на Запад я относился как к своего рода рекогносцировке, поскольку, поддавшись уговорам моей жены, собрался писать диссертацию в области педагогических наук и, к тому же, по вопросам сексуального воспитания, которое начали вводить и в наших школах. К сожалению, мои беседы с научным руководителем, а вернее с руководительницей, поскольку профессором была женщина, становились все более напряженными, и мы все меньше и меньше понимали друг друга, обсуждая тезисы, которые я ей хотел предоставить.
– Мне кажется, Петр, – сказала моя жена, – что Генрик наконец-то хочет тебе что-то предложить.
– Да, – подтвердил я, – я ношусь с идеей написать сценарий шестисерийного телевизионного фильма о современном соблазнителе или, вернее, хочу, используя его похождения, рассказать все, что современная наука знает о любви.
И я рассказал о замысле сериала: знания о любви у современных мужчин и женщин в Польше просто мизерны, и, к тому же, они деформированы ложными мифами, которые углубляет и усиливает неправильная интерпретация литературной классики, а также современных романов, посвященных любовной теме. В результате огромное число женщин страдает нарушениями оргазма, что оказывает пагубное влияние на их психическую жизнь и здоровье, плохо отражается на супружеской жизни, на воспитании детей, на работе. Одновременно многие мужчины, прежде всего молодые, жалуются на сексуальные проблемы. К тому же мы имеем дело с явлением нарастающего гомосексуализма, трансвестизма, насилиями, склонностью к разврату. Что касается женщин, то, по мнению одних исследователей, число больных аноргазмией достигает восьмидесяти процентов, по мнению других – только сорока, а как установили последние исследования, проведенные Шнабелем, – сорока двух процентов. Одним словом – аноргазмия является социальной болезнью. Не вдаваясь в подробности, следует подчеркнуть огромную социальную цену, которую приходится платить из-за этой проблемы – переполненные женские консультации, психиатрические диспансеры. Нарушения оргазма ведут к неправильному кровообращению в области малого таза, гипертрофии мышечного слоя шейки матки, атрофии яичников, а также соединительной ткани околоматочной клетчатки, к частой головной боли, к нарушениям вегетативного типа, таким как боль в сердце, беспокойство и тому подобные вещи. Вину за это положение вещей в большой степени несут мужчины, которых никто не научил любви, не сказал им, что нужно не только «брать», но и «давать», а может быть, даже чаще «давать», чем «брать». К каждой женщине надо подходить иначе и освобождать в ней то, что ей свойственно и неповторимо. Возникает проблема, как это показать, и не просто сухо, бесцветно, малоубедительно, а в художественной форме, вызывающей отклик в душе зрителя. Так вот, я хотел представить в шести сериях мужчину, который завоевывает любовь шести женщин, подходя к каждой из них иначе. Итак, это будет соблазнитель, не напоминающий Дон Жуана или Казанову, а личность, обладающая современными знаниями о любви, о пружинах и движущих силах человеческих поступков, о том, как люди реагируют на определенные раздражители. Представим себе зрелого человека с жизненным опытом, несущего в себе чувство вины за десятки женщин, которых он испортил, растоптал, и который сейчас стремится искупить свою вину. Каким образом он должен это сделать? Заточив себя в монастырь? Но тем самым кающийся грешник не улучшит положения ни одной из своих жертв или жертв других мужчин. Значит, он должен действовать. Наш герой выбирает женщин, психически искалеченных любовью. И учит их любви. Речь идет о том, чтобы каждый мужчина понял, насколько деликатным и сложным существом является женщина, как легко ее погубить и как трудно вернуть к жизни. И что каждый мужчина мог бы стать в своем доме тем пророком, который возносит себя, свою жену или любовницу на недоступные до сих пор вершины, а не является лишь обычным производителем спермы и потребителем тела своей жены. Недостаточно дать женщине равные права на труд и связанные с ним обязанности, надо ей отдать равные права на счастье и наслаждение.
– Понимаю, – сказал Петр, – мне нравится твоя идея, и я сделаю все, чтобы ее приняли. Но ты, Генрик, должен отдавать себе отчет в том, какие могут появиться трудности. Идею твою каждый официально будет приветствовать, поскольку невозможно возразить против приведенных тобой очевидных фактов. Не представляешь, как будут смеяться члены сценарной комиссии: «Ничего себе искупление – заниматься обольщением женщин». Ты, так же как и я, хорошо знаешь, что женщина, у которой есть сексуальные проблемы, вызывает ироническую ухмылку, косые взгляды. Мы не любим правды о себе. Поэтому, может быть, целесообразно перенести действие твоего сериала в другую страну, на другую почву?
– Хорошо, – согласился я.
Я написал так называемую заявку и вручил ее Петру.
Через три недели мне прислали договор на сценарий сериала под рабочим названием «Соблазнитель». К договору было приложено условие, согласно которому после написания каждого отрывка я должен был сразу же прислать его в программную редакцию, поскольку от ее оценки должно было зависеть продолжение работы над фильмом.
Приблизительно в это же время я написал письмо своему научному руководителю по поводу моей диссертации:
Многоуважаемая госпожа!
С некоторых пор меня охватывает злость при виде уважаемых мужей, занимающихся педагогикой, социологией и популяризующих методы воспитания, которые нигде в мире не выдержали экзамена, а прежде всего потерпели фиаско в стране, где они родились. Даже их создатель, доктор Спок, полностью отказался от провозглашаемых им теорий, которые, к несчастью, все еще имеют своих пропагандистов и повсеместно применяются.
Раздражение также вызывают иногда появляющиеся на страницах нашей прессы сетования публицистов на непонятные им эксцессы, организованные молодыми людьми, на всякого рода массовые насилия, ширящиеся неврозы и извращения. «Никто нам на самом деле так и не объяснил причин, которые подтолкнули двух молодых людей на бессмысленное преступление!» – восклицает в столичной газете какой-то молодой журналист. А ведь не вызывает сомнений, что некоторые явления в нашей жизни оказались чем-то совершенно иным, не известным до сих пор. К ним, прежде всего, относятся распространяющиеся гомосексуализм и трансвестизм, а также массовое насилие. Новое заключается в том, что эти поступки совершают не сладострастные старички или мужчины в расцвете сил, а, как утверждает статистика, молодые люди в возрасте до двадцати пяти лет. В Англии в последнее время число насилий возросло в два раза. В США оно приобрело характер эпидемии. Эти явления только частично связаны с ситуацией в социальной сфере. То, что происходит в Оклахоме, происходит и в маленьком польском городке, и в Варшаве. Связь этих фактов с новыми педагогическими методами для многих мыслящих людей сегодня бесспорна. Те страны, которые раньше и более широко ввели у себя новые педагогические методы, первыми и почувствовали их последствия.