Собор без крестов - 2
Шрифт:
— А я и не отказываюсь. Если сильно приспичит, то обращусь, конечно, и к ним, — заверил его Лесник.
Довольный услышанным ответом Штука оставил его в покое. Граф, убедившись, что сидящие за столом все реже и реже вступают в беседу с гостем, обращаясь к ближайшему его окружению, извинился:
— Друзья, как вы смотрите, если я на время уведу у вас Лесника?
— Зачем он тебе понадобился? — спросил его Гуцул.
— Гапа с Субуром скоро до ножей дойдут по одному принципиальному вопросу, но я их уговорил свой спор мирно решить через Лесника. Как он решит, так и будет.
— Мое согласие на судейство я дал им два дня назад, — пояснил Гуцулу Лесник.
— А я им уже подготовил зал судебного заседания, — пошутил Душман, указывая на деревянную дверь, ведущую в отдельный кабинет.
Просьба Графа к собравшимся ни у кого из них возражений не вызывала. Когда Лесник вошел в кабинет, там его уже ждали Гапа и Субур. Они сидели за столом друг против друга. Граф немногословно представил Леснику каждого из участников спора и попросил всех соблюдать порядок и не базланить, иначе беседа их слишком затянется.
— Ну что, друзья, сами не можете решить свои проблемы? —присаживаясь к столу, поинтересовался у авторитетов Лесник.
— Выходит, что не можем, — пробурчал Гапа, которого в детстве знали как Куприянова Никиту Агановича, получившего свою кличку по отчеству.
— Хотите, чтобы я по справедливости решил ваш спор?
— Да! — подтвердил Сабур, известный работникам милиции как Решетов Константин Владимирович.
— Я вашего дела не знаю, так же, как не знал и вас самих до сегодняшнего дня. Судить буду по справедливости, но учтите, мое решение для вас обоих окончательное и никто из вас потом не имеет права с ним не считаться или не соглашаться. Мои условия понятны? Вы их принимаете?
— Я да, а как решит Сабур, не знаю, — сообщил Гана.
—Я тоже их принимаю, — ответил в свою очередь Сабур.
— Кто из вас будет излагать суть вашего конфликта?
— Мне все равно, — отмахнулся Гапа.
— Пускай говорит он, — предложил Сабур, указывая рукой на Гапу.
— Значит так, — начал Гапа. — На моей территории проживает один фраер, к месту будь сказано, довольно денежный. Где-то месяца два тому назад он обратился ко мне за защитой, чтобы я предоставил ему свою крышу, не от кого-то конкретно, а вообще. За мою крышу он ежемесячно дважды отстегивал мне приличные бабки. И вот где-то полмесяца тому назад Сабур наехал на моего фраера с целью разделать его, как бог черепаху. Я же, отрабатывая бабки, полученные мною у фраера, и выполняя свое обещание, данное ему, всеми силами защищаю его от Сабура. Вот все, что я хотел сказать. Я ничего не выдумал? — завершая свой рассказ, обратился к своему противнику в споре Гапа.
— Все верно изложил, — подтвердил Сабур.
«Видать, в этом споре прав Гапа», — подумал Лесник.
Его положение судьи обязывало выслушать, пускай хотя бы формально, доводы другой стороны, поэтому предоставил слово Сабуру. Тот незамедлительно воспользовался своим правом:
— Ко мне обратился сосед, работающий инженером на одном заводе. Мужик с головой, трудолюбивый, компанейский. Я с ним даже несколько раз выпивал по случаю. Он мне пожаловался, что директор и главный бухгалтер их завода втихаря выкупили завод с отсрочкой платежей на пятьдесят лет, о чем впоследствии узнал весь обманутый коллектив. Работяги избрали актив, который через Госарбит раж стал бороться за свои интересы с бывшими своими ру ководителями. Сразу оговорюсь, что мой сосед не состоял в этом активе. Со своей головой он всегда найдет себе работу, а поэтому за свое будущее не боится. Короче, арбитражный суд сделку купли-продажи завода его бывшими руководителями признал недействительной со всеми вытекающими из этого решения последствиями. Сами понимаете, что работяги на место директора и главного бухгалтера поставили своих людей. Мой сосед как пахал на заводе добросовестно, так и продолжал работать, что бывшим его руководителям не понравилось. В один прекрасный вечер моему инженеру в дом, в окно кто-то забросил баллон с бензином, в спальню, где отдыхал его десятилетний сын. А соседа моего как раз в это время дома не было. Его старший сын, только вернувшийся из армии, сумел погасить возникший поджар. А если б его так кстати не занесло домой, то сгорела бы у инженера и хата, и младший сын. К тому же, в эту ночь аналогичным способом подожгли дом нового директора завода, что говорит о действиях, совершенных одними и теми же поджигателями и с умыслом. Сосед кинулся ко мне за защитой. Поклялся мне, что никому ничего не должен и никому ничего плохого не делал, а поэтому не желает быть жертвой какого-то дундука, чтоб на него страх наводил. И еще переживает, что если сейчас за руку того не поймать, дундука этого, так при новой попытке поджечь чего-нибудь может пострадать кто-либо из его семьи. Дал мне наводку, кого подозревает в шалости с огнем, И я согласился за него заступиться бесплатно, человек это просто хороший. К тому же он, когда наводку делал, сказал, что там очень богатые люди и я могу себя взять «се, что смогу из них выдавить. Мои ребята нашли поджигателей, — сопливые фраера, туфта, — через них вышли на организаторов. Один из них оказался главным бухгалтером, и заодно и тем самым фраером, которому Гапа предоставил свою крышу...
Слушая длинное, но толковое повествование Сабура,
Лесник постепенно изменял свое первоначальное мнение относительно правоты Гапы, понимая, что придется решать не такую уж простенькую задачу.
— Вот такие пироги, — закончил изложение своих мыслей Сабур. —А теперь, Лесник, выноси свой приговор: кто из нас прав.
Проведя несколько раз ладонью но щетине не щеке, Лесник задумчиво заговорил:
— Теперь такие фраера пошли грамотные, что с наскока их финты не очень-то расколешь. Но я думаю, что с вашей помощью мы эту задачу решим. Скажи, Гапа, откровенно, твой фраер, когда просился тебе под крышу, говорил, что он раньше натворил и какой хвост за ним тянется?
— Нет, не говорил.
— А если бы он тебе рассказал то, что ты сейчас услышал вместе со мной от Сабура, стал бы ты его брать по свое покровительство?
— Трудно вот так, не подумав, дать ответ, но вероятнее всего, я бы его отшил от себя.
— И правильно бы сделал. Ведь он живет на твоей территории, наверное, годы, а не два месяца, но, набедокурив, втихаря спрятался под твое крыло. Твой фраер не имел права поджигать дом человека, который ему ничего не должен. А он, сволочуга, едва не сжег к тому же пацана и только ради того, чтобы кого-то устрашить, получить моральное удовлетворение. Сабур так должен был наказать фраера поганого, чтобы у того не осталось бабок на покупку спичек! Ты, Гапа, морально перед собой и фраером чист. Деньги за свою крышу законно получил. А фраер, утаивая от тебя свой секрет, тем самым подставил тебя перед собратьями по общему ремеслу. Кроме ментов, ребята, очень много еще есть козлов, желающих сталкивать нас лбами. Поэтому мы всегда должны видеть, кто свой, а кто пират с чужого корабля. Как ты считаешь, я верно рассудил?
— Возражений не имею.
— Конфликт между тобой и Сабуром из-за фраера разрешен?
— Вполне.
— Пожмите друг другу руки, и на этом разойдемся.
Гапа, улыбаясь и пожимая руку Сабуру, пошутил:
— Мой фраер жирный бабками. Когда будешь его топить на сковородке, не забудь баночку жира и мне отстегнуть.
— Обязательно сделаю, — заверил его Сабур. — Мы с тобой на эту тему потом еще потолкуем.
Так удачно Лесник провел третейский суд. После закрытия заседания они втроем вернулись в зал ресторана, где продолжили отдых со всеми до глубокой ночи.
ГЛАВА 46. ЛЕСНИК ПРИБЫЛ В АМЕРИКУ
К своему удивлению Лесник обнаружил, что его вместе с телохранителями в аэропорту встречает не только Константин, но и Ричард Простон, а поэтому понял, что Душман успел созвониться с их американским другом и приготовил ему маленький сюрприз.
Понимая важность и необходимость беседы с Ричардом Простоном, он решил отдать ему предпочтение и сказал Константину:
— Сынок, спасибо за встречу, но теперь поезжай домой один без нас. Мне надо с одним человеком решить несколько не терпящих отлагательства проблем, после чего я вечером приеду к вам с Регитой ночевать.
— Отец, неудобно как-то получается, приехал ко мне в гости, а сам из аэропорта уезжаешь к какому-то своему другу, вместо того, чтобы сначала...
— С этим «каким-то моим другом», — перебил его Лесник, — я в первую очередь буду решать не свою, а твою проблему. Можешь за меня не беспокоиться. Часом раньше, часом позже, приеду к тебе домой, ничего от этого не изменится. но зато я успею осуществить нужное нам дело.
— Тебе, отец, виднее, как надо поступать. Ты уверен, что своей поездкой не подвергаешь себя риску?