Собрание баллад
Шрифт:
Мне конец вещавший глас…
Скоро!.. лук свой напрягает
Неизбежный Аполлон, И пришельца ожидает
К Стиксу черному Харон. И Патрокл с брегов забвенья
В полуночной тишине Легкой тенью сновиденья
Прилетал уже ко мне.
Как зефирово дыханье,
Он провеял надо мной; Мне послышалось призванье,
Сладкий глас души родной; В нежном взоре скорбь разлуки
И следы минувших слез… Я простер ко брату руки…
Он во мгле пустой исчез.
От Скироса вдаль влекомый,
Поплывет Неоптолем [5];
И зеленый холм на нем; Кормщик юноше укажет,
Полный думы, на курган - "Вот Ахиллов гроб (он скажет);
Там вблизи был греков стан.
Там, ужасный, на ограде
Нам явился он в ночи - Нестерпимый блеск во взгляде,
С шлема грозные лучи - И трикраты звучным криком
На врага он грянул страх, И троянец с бледным ликом
Бросил щит и меч во прах.
Там, Атриду дав десницу,
С ним союз запечатлел; Там, гремящий, в колесницу
Прянув, к Трое полетел; Там по праху за собою
Тело Гекторово мчал И на трепетную Трою
Взглядом мщения сверкал!"
И сойдешь на брег священный
С корабля, Неоптолем, Чтоб на холм уединенный
Положить и меч и шлем; Вкруг уж пусто… смолкли бои;
Тихи Ксант и Симоис; И уже на грудах Трои
Плющ и терние свились.
Обойдешь равнину брани…
Там, где ратовал Ахилл, Уж стадятся робки лани
Вкруг оставленных могил; И услышишь над собою
Двух невидимых полет… Это мы… рука с рукою…
Мы, друзья минувших лет.
Вспомяни тогда Ахилла:
Быстро в мире он протек; Здесь судьба ему сулила
Долгий, но бесславный век; Он мгновение со славой,
Хладну жизнь презрев, избрал И на друга труп кровавый,
До могилы верный, пал".
Он умолк… в тумане Ида;
Отуманен Илион; Спит во мраке стан Атрида;
На равнине битвы сон; И курясь, едва сверкает
Пламень гаснущих костров; И протяжно окликает
Стража стражу близ шатров.
[1] Ахиллу дано было на выбор: или жить долго без славы, или умереть в молодости со славою, - он избрал последнее и полетел к стенам Илиона. Он знал, что конец его вскоре последует за смертию Гектора, - и умертвил Гектора, мстя за Патрокла. Сия мысль о близкой смерти следовала за ним повсюду, и в шумный бой и в уединенный шатер; везде он помнил об ней; наконец он слышал и пророческий голос коней своих, возвестивший ему погибель. (Примеч. В. А. Жуковского.)
[2] Приам приходил один ночью в греческий стан молить Ахилла о возвращении Гекторова тела. Мольбы сего старца тронулиДушу грозного героя: он возвратил Пряаму обезображенный труп его сына, и старец невредимо возвратился в Трою. (Примеч. В. А. Жуковского.)
[3] Аидом назывался у греков ад; Плутон был проименован Айдонеем.
(Примеч. В. А. Жуковского.)
[4] Менетий - отец Патрокла. (Примеч. В. А. Жуковского.)
[5] Пирр, сын Ахилла и Деидамии, прозванный Неоптолемом. В то время, когда Ахилл ратовал под стенами Илиона, он находился в Скиросе у деда своего, царя Ликомеда. (Примеч. В. А. Жуковского.)
ЭОЛОВА АРФА
Владыко Морвены, Жил в дедовском замке могучий Ордал;
Над озером стены Зубчатые замок с холма возвышал;
Прибрежны дубравы
Склонялись к водам,
И стлался кудрявый Кустарник по злачным окрестным холмам.
Спокойствие сеней Дубравных там часто лай псов нарушал;
Рогатых еленей И вепрей и ланей могучий Ордал
С отважными псами
Гонял по холмам;
И долы с холмами, Шумя, отвечали зовущим рогам.
В жилище Ордала Веселость из ближних и дальних краев
Гостей собирала; И убраны были чертоги пиров
Еленей рогами;
И в память отцам
Висели рядами Их шлемы, кольчуги, щиты по стенам.
И в дружных беседах Любил за бокалом рассказы Ордал
О древних победах И взоры на брони отцов устремлял:
Чеканны их латы
В глубоких рубцах;
Мечи их зубчаты; Щиты их и шлемы избиты в боях.
Младая Минвана Красой озаряла родительский дом;
Как зыби тумана, Зарею златимы над свежим холмом,
Так кудри густые
С главы молодой
На перси младые, Вияся, бежали струе й золотой.
Приятней денницы Задумчивый пламень во взорах сиял:
Сквозь темны ресницы Он сладкое в душу смятенье вливал;
Потока журчанье -
Приятность речей;
Как роза дыханье; Душа же прекрасней и прелестей в ней.
Гремела красою Минвана и в ближних и в дальних краях;
В Морвену толпою Стекалися витязи, славны в боях;
И дщерью гордился
Пред ними отец…
Но втайне делился Душою с Минваной Арминий-певец.
Младой и прекрасный, Как свежая роза - утеха долин,
Певец сладкогласный… Но родом не знатный, не княжеский сын:
Минвана забыла
О сане своем
И сердцем любила, Невинная, сердце невинное в нем.
На темные своды Багряным щитом покатилась луна;
И озера воды Струистым сияньем покрыла она;
От замка, от сеней
Дубрав по брегам
Огромные теней Легли великаны по гладким водам.
На холме, где чистым Потоком источник бежал из кустов,
Под дубом ветвистым - Свидетелем тайных свиданья часов -
Минвана младая
Сидела одна,
Певца ожидая, И в страхе таила дыханье она.
И с арфою стройной Ко древу к Минване приходит певец.
Все было спокойно, Как тихая радость их юных сердец:
Прохлада и нега,
Мерцанье луны,
И ропот у брега Дробимыя с легким плесканьем волны.
И долго, безмолвны, Певец и Минвана с унылой душой
Смотрели на волны, Златимые тихо блестящей луной.
"Как быстрые воды