Собрание баллад
Шрифт:
В дичи глухой, непроходимой
Его таился кров - Приют для сироты гонимой,
Для странника покров.
Непышны в хижине уборы,
Там бедность и покой; И скрыпнули дверей растворы
Пред мирною четой.
И старец зрит гостеприимный,
Что гость его уныл, И светлый огонек он в дымной
Печурке разложил.
Плоды и зелень предлагает
С приправой добрых слов; Беседой скуку озлащает
Медлительных часов.
Кружится резвый кот пред ними;
В углу кричит сверчок; Трещит меж листьями сухими
Блестящий огонек.
Но молчалив пришлец угрюмый;
Печаль в его чертах; Душа полна прискорбной думы;
И слезы на глазах.
Ему пустынник отвечает
Сердечною тоской. "О юный странник, что смущает
Так рано твой покой?
Иль быть убогим и бездомным
Творец тебе судил? Иль предан другом вероломным?
Или вотще любил?
Увы! спокой себя: презренны
Утехи благ земных; А тот, кто плачет, их лишенный,
Еще презренней их.
Приманчив дружбы взор лукавый:
Но ах! как тень, вослед Она за счастием, за славой,
И прочь от хилых бед.
Любовь… любовь, Прелест игрою
Отрава сладких слов, Незрима в мире; лишь порою
Живет у голубков.
Но, друг, ты робостью стыдливой
Свой нежный пол открыл". И очи странник торопливый,
Краснея, опустил.
Краса сквозь легкий проникает
Стыдливости покров; Так утро тихое сияет
Сквозь завес облаков.
Трепещут перси; взор склоненный;
Как роза, цвет ланит… И деву-прелесть изумленный
Отшельник в госте зрит.
"Простишь ли, старец, дерзновенье,
Что робкою стопой Вошла в твое уединенье,
Где бог один с тобой?
Любовь надежд моих губитель,
Моих виновник бед; Ищу покоя, но мучитель
Тоска за мною вслед.
Отец мой знатностию, славой
И пышностью гремел; Я дней его была забавой;
Он все во мне имел.
И рыцари стеклись толпою:
Мне предлагали в дар Те чистый, сходный с их душою,
А те притворный жар.
И каждый лестью вероломной
Привлечь меня мечтал… Но в их толпе Эдвин был скромный;
Эдвин, любя, молчал.
Ему с смиренной нищетою
Судьба одно дала: Пленять высокою душою;
И та моей была.
Роса на розе, цвет душистый
Фиалки полевой Едва сравниться могут с чистой
Эдвиновой душой.
Но цвет с небесною росою
Живут единый миг: Он одарен был их красою,
Я легкостию их.
Я гордой, хладною казалась;
Но мил он втайне был; Увы! любя, я восхищалась,
Когда он слезы лил.
Несчастный! он не снес презренья;
В пустыню он помчал Свою любовь, свои мученья -
И там в слезах увял.
Но я виновна; мне страданье;
Мне увядать в слезах; Мне будь пустыня та изгнанье,
Где скрыт Эдвинов прах.
Над тихою его могилой
Конец свой встречу я - И приношеньем тени милой
Пусть будет жизнь моя".
"Мальвина!" - старец восклицает,
И пал к ее ногам… О чудо! их Эдвин лобзает;
Эдвин пред нею сам.
"Друг незабвенный, друг единый!
Опять, навек я твой! Полна душа моя Мальвиной -
И здесь дышал тобой.
Забудь о прошлом; нет разлуки;
Сам бог вещает нам: Все в жизни, радости и муки,
Отныне пополам.
Ах! будь и самый час кончины
Для двух сердец один: Да с милой жизнию Мальвины
Угаснет и Эдвин".
АДЕЛЬСТАН
День багрянил, померкая,
Скат лесистых берегов; Реин, в зареве сияя,
Пышен тек между холмов.
Он летучей влагой пены
Замок Аллен орошал; Терема зубчаты стены
Он в потоке отражал.
Девы красные толпою
Из растворчатых ворот Вышли на берег - игрою
Встретить месяца восход.
Вдруг плывет, к ладье прикован,
Белый лебедь по реке; Спит, как будто очарован,
Юный рыцарь в челноке.
Алым парусом играет
Легкокрылый ветерок, И ко брегу приплывает
С спящим рыцарем челнок.
Белый лебедь встрепенулся,
Распустил криле свои; Дивный плаватель проснулся -
И выходит из ладьи.
И по Реину обратно
С очарованной ладьей Поплыл тихо лебедь статный
И сокрылся из очей.
Рыцарь в замок Аллен входит:
Все в нем прелесть - взор и стан; В изумленье всех приводит
Красотою Адельстан.
Меж красавицами Лора
В замке Аллене была Видом ангельским для взора,
Для души душой мила.
Графы, герцоги толпою
К ней стеклись из дальних стран Но умом и красотою
Всех был краше Адельстан.
Он у всех залог победы
На турнирах похищал; Он вечерние беседы
Всех милее оживлял.
И приветны разговоры
И приятный блеск очей Влили нежность в сердце Лоры -
Милый стал супругом ей.
Исчезает сновиденье -
Вслед за днями мчатся дни: Их в сердечном упоенье
И не чувствуют они.
Лишь случается порою,
Что, на воды взор склонив, Рыцарь бродит над рекою,
Одинок и молчалив.
Но при взгляде нежной Лоры