Собрание сочинений в 15 томах. Том 10
Шрифт:
Леди Харман отложила это письмо, решив дочитать его потом, взяла второе, адрес на котором был надписан незнакомой рукой. Оказалось, что письмо от Элис Бэрнет, оно было написано размашистым почерком и необычайно многословно, как бывает, когда не очень образованный человек, волнуясь, излагает сложное дело. Но вся суть была изложена в самом начале письма — Элис выгнали из общежития.
«Мои вещи выбросили на улицу», — писала она.
Тут леди Харман заметила, что
— Сегодня приезжала миссис Пемроуз, миледи, — сказал он, обратив наконец на себя ее внимание.
— И что же?
— Она спрашивала вас, миледи, а когда я сказал, что вас нет дома, спросила, нельзя ли ей повидать сэра Айзека.
— И повидала?
— Сэр Айзек принял ее, миледи. Они пили чай у него в кабинете.
— Жаль, что меня не было, — сказала леди Харман, подумав.
Она взяла оба письма и поднялась по лестнице. Все еще с письмами в руке она вошла в кабинет мужа.
— Не зажигай света, — сказал он, когда она протянула руку к выключателю.
Голос был раздраженный, но лица сэра Айзека она не видела, потому что он сидел в кресле, повернувшись к окну.
— Как ты себя чувствуешь сегодня? — спросила она.
— Хорошо, — буркнул он сердито.
Когда справлялись о его здоровье, ему, казалось, это было так же неприятно, как и полное безразличие.
Она подошла к окну и выглянула из темной комнаты в сад, где под красноватым небом сгущались сумерки.
— У миссис Пемроуз опять неприятности с девушками, — сказала она.
— Она мне говорила.
— Она была здесь?
— Битый час просидела.
Леди Харман попыталась представить себе, о чем они разговаривали весь этот час, но не могла. Она перешла к делу.
— Мне кажется, она… допустила произвол…
— Не удивительно, что тебе так кажется, — сказал сэр Айзек, помолчав.
В его тоне было столько враждебности, что она испугалась.
— А тебе нет?
Он покачал головой.
— Мои взгляды и твои взгляды или, во всяком случае, те, которых ты откуда-то нахваталась… не знаю, уж откуда… одним словом, наши взгляды не сходятся. Надо как-то навести порядок в этих общежитиях…
Она поняла, что он уже подготовлен.
— Мне кажется, — сказала она, — что миссис Пемроуз вовсе не наводит там порядок. Она притесняет девушек и вызывает недовольство. Внушила себе, что некоторые девушки настроены против нее…
— А ты себе внушила, что она настроена претив некоторых девушек…
— Но ведь она, по сути дела, их выгоняет. А одну буквально выбросила на улицу.
— Это необходимо. Приходится кое-кого выгонять. Если все время гладить их по головке,
Слова «нелепые идеи» привлекли на миг внимание леди Харман. Но она не могла выяснить, что под ними разумелось, так как нужно было продолжить деловой разговор.
— Я хочу, чтобы в таких случаях спрашивали моего мнения. Уже многих девушек выселили…
Силуэт сэра Айзека оставался непреклонным.
— Она знает свое дело, — сказал он.
Тут он, видимо, почувствовал потребность как-то оправдаться.
— Они не должны устраивать беспорядки.
Некоторое время оба молчали. Леди Харман с волнением начала понимать, что дело обстоит гораздо серьезней, чем ей казалось. Она думала лишь о том, чтобы вернуть Элис Бэрнет, не понимая, к чему все это может привести, а ведь главное было в том, что она недооценивала миссис Пемроуз.
— Я не допущу, чтобы выселили хоть одну девушку, прежде чем сама не разберусь, в чем дело. Это… это очень важно.
— Она говорит, что не может руководить делом, если у нее нет власти.
И опять оба замолчали. Ее охватило беспомощное чувство обиды, как обманутого ребенка.
— Я думала… — начала она, — эти общежития… — Голос ее осекся.
Сэр Айзек стиснул подлокотник кресла.
— Я построил их, чтобы сделать удовольствие тебе, — сказал он. — Тебе, а не твоим друзьям.
Она посмотрела ему в лицо, серевшее в полумраке.
— Я построил их не для того, чтобы ты забавлялась с этим Брамли, — добавил он. — Теперь ты знаешь, в чем дело, Элли.
Она была застигнута врасплох.
— Как же это!.. — сказала она наконец.
— «Как же!» — передразнил он ее.
Она стояла, не шевелясь и даже не пытаясь найти выход из этого невероятного положения. Он первый прервал молчание. Его рука поднялась, потом снова упала, глухо стукнув о подлокотник.
— Эти общежития принадлежат мне, понятно? — сказал он. — И, что бы ты ни говорила, там необходимо навести порядок.
Леди Харман ответила не сразу. Она лихорадочно подыскивала слова и не находила их.
— Неужели ты думаешь… — проговорила она наконец, — неужели ты действительно думаешь…
Он снова отвернулся к окну. Ответ его прозвучал необычайно рассудительно:
— Я построил эти общежития не для того, чтобы там распоряжались ты и твой… друг.