Собрание сочинений в 15 томах. Том 13
Шрифт:
Летит самолет. В самолете за рычагами управления Гордон. Он доволен. За ним сидит страж с розеткой. Гордон поворачивает машину. Виден Эвритаун далеко внизу. Машина летит дальше. Страж ерзает на своем месте. Он протестует, но его не слышно из-за рева мотора. Гордон не обращает на него внимания. Страж похлопывает Гордона по плечу, показывает ему знаками, что надо вернуться, и наконец, получив в ответ лишь веселую улыбку, наставляет на него револьвер. Они испытующе смотрят друг на друга. Страж неуверенно угрожает. Гордон указывает на край кабины. Он вдруг усмехается, раскусив своего противника,
Самолет делает мертвую петлю, затем «падение листом».
Страж все это время терпит невыносимые муки. Он роняет револьвер и хватается за борта кабины.
Револьвер падает. Ударяется оземь и взрывается.
Аэроплан улетает вдаль, за холмы.
«Вот я и удрал!» — доносится голос Гордона.
Пока он говорит, наплывает следующая сцена.
Конференц-зал в Басре, похожий на ультрасовременный кабинет для заседания правления. Меблировка темная, рациональная. Опять работают телефоны. В большое раскрытое окно виден огромный и все расширяющийся аэродром Басры, самолеты прилетают и улетают. Вдали дымят фабричные трубы. Картина являет неожиданный контраст с общей разрухой, господствовавшей на протяжении фильма, начиная с войны. С десяток молодых и пожилых людей сидят за столом; они привыкли к тому, что происходит за окном, и совершенно не обращают на это внимания. Гордон говорит стоя — он слишком возбужден, чтобы сидеть.
Гордон. Вот я и удрал. Там вы найдете Кэбэла. Босс Эвритауна — буйный хулиган, от него можно ожидать чего угодно. Нельзя терять ни минуты!
Пожилой мужчина. Разумеется, нельзя терять ни минуты. Полуэскадрилья «А» уже на вылете. Вы готовы полететь с нами, мистер…?
Гордон. Гордон, сэр.
Пожилой мужчина начинает набирать номер телефона.
Молодой человек. Это дает нам случай испытать новый анестетический препарат. Умиротворяющий газ… Жаль, что я не могу полететь…
Наплыв, следующая сцена.
Спальня Босса. Это большая неопрятная комната, обставленная лучшей мебелью, какую можно было награбить в округе. Босс в дезабилье, он только что встал с постели. Он еще заспанный. С ним Бэртон, а у дверей стоит курьер.
Бэртон. Наконец-то у нас есть определенные сведения.
Босс. Какие?
Слуга приносит поднос с завтраком и ставит его на стол.
Бэртон. Гордон не упал в море. Он удрал. С рыболовного судна видели, как он направлялся к французскому берегу. Вероятно, он добрался до своих приятелей.
Босс (кисло). Ну?
Бэртон. Он вернется. Он привезет с собой других.
Слуга уходит.
Босс еще не совсем проснулся и брюзжит: — Будь она проклята, эта Воздушная Лига! Черт бы побрал всех летчиков, и газометателей, и механиков! Зачем мы не оставили в покое их машины и химикалии! Надо было догадаться. Зачем я полез в это летное дело?
Бэртон. Что ж, нам нужны были самолеты — против Горного государства. Не мы, так кто-нибудь другой опять завел бы самолеты, газы и бомбы. Эти люди так или иначе вмешались бы.
Босс. Зачем только разрешили все эти науки? Зачем дали этому воскреснуть? — Он без увлечения принимается за завтрак. Опять начинает: — Наука! Это враг всего, что есть естественного в жизни! Мне эти летчики ночью снились. Рослые, страшные, все в черном, словно не люди. Наполовину машины. Бомбят и бомбят!
Бэртон. Да, бомбить они будут, это как пить дать.
Босс. Тогда мы будем с ними драться. После того, как Гордон сбежал, я вызывал к себе двух-трех летчиков. Это ребята смелые. Они еще покажут себя! (Он ходит взад и вперед, уплетая хлеб.) Мы будем драться с ними. Будем драться! У нас есть заложники… Теперь я рад, что мы их не расстреляли. Интересно, смог бы этот Хардинг… Ну, разумеется! Он может рассказать нам, как бороться с этим газом. Хотя бы даже нам пришлось для этого вывернуть ему руки или заставить его проглотить половину собственных зубов. Подать его сюда!
Бэртон у двери кличет людей и отдает приказания.
Босс ободрился и ест теперь с большим аппетитом: — Рано или поздно им придется спуститься на землю. Что такое эти Мировые Сообщения? Горстка людей, таких же, как мы. Они не волшебники.
Перед кое-как сколоченным ангаром выстроился ряд старых, потрепанных самолетов. Перед ними стоит несколько очень молодых и на вид неопытных летчиков. Босс делает им смотр. Возле него Роксана.
Босс (начинает свою речь). Вам вверяю я эти хорошие, эти испытанные и проверенные машины! Вы не механики — вы воины. Вас учили не мыслить, а действовать и — если понадобится — умирать. Я приветствую вас, я, ваш Босс!
Летчики довольно неохотно отправляются к своим машинам и запускают моторы. Это почти что показ наших современных (1935) машин, в последней стадии разрушения и после бесконечных ремонтов.
Общим планом, очень далеко — новый тип бомбардировщика, летящего с какой-то беспощадной решимостью по сравнению с прыжками и неуверенным летом машин Босса. Это возвращается Гордон. За ним, где-то над самым горизонтом, следуют еще два больших бомбардировщика.
У этой машины свой особенный, характерный шум, которому должна вторить угроза в музыке фильма.
Более крупным планом — части этого огромного бомбардировщика. Летчики (трое мужчин и две женщины), стоя, смотрят вниз, на землю, один из них Гордон. Гордон в тревоге.
Просторная пещера, перекрытая балками обрушенного строения. Из нее открывается вид на пригородные развалины и отдаленный холм. Босс с Бэртоном, Роксаной и своим штабом. Босс рассматривает в бинокль знакомую линию горизонта. Стражи вводят Мэри и Хардинга. Босс оборачивается к ним.
Босс. Что вы знаете об этих людях — о Воздушной Лиге? Есть у них газ? Какой газ?
Хардинг. О газе ничего не знаю.
Босс. Эй, где противогазы? Подайте сюда.
Два парня приносят противогазы — карикатура на существующие.
Босс. Расскажите нам хотя бы об этих масках.
Хардинг осматривает противогаз, разрывает его и бросает на пол: — Дрянь! Абсолютно бесполезны.
Босс. Какой у них газ?
Хардинг. Газовая война не моя специальность.
Босс. Ну они, во всяком случае, не могут отравить нас газом, раз вы здесь.
Бэртон (в ужасе). Вот они. Слушайте. Они уже летят!