Собрание сочинений в 19 томах. Том 5. Сладострастие бытия
Шрифт:
Кармела не знала, что такое сари. Но сделала вид, что ищет его. Черное бархатное пальто с потертостями, походившими на капли кислотных слез, пальто с оторочкой из меха пантеры – вот все, что она увидела в темном и пустом шкафу. На дне шкафа тускло блестели замки сафьянового чемодана, пряжки старых и растоптанных атласных туфель, защелка сумки, расшитый жемчугом в стиле барокко пояс.
– Нашла?
– Да-да, – ответила Кармела, закрывая шкаф, так ничего оттуда и не взяв.
– Да нет же, у тебя в руках ничего нет, ты смеешься надо мной. Я ведь сказала тебе, справа на полке.
Девушка снова открыла шкаф.
– Здесь
– Принеси ее сюда.
Коробка была совсем невесомой.
«Что могло лежать в ней когда-то? – подумала Кармела, ставя коробку перед Санциани. – Почему она ее сохранила?»
Какие воспоминания всколыхнули графиню, странными жестами берущуюся за пустоту?
– Мне подарил его индийский посол, – сказала Санциани. – Он специально выписал его для меня со своей родины. Я надевала его всего пару раз. Но думаю, оно приносит счастье. Оба раза, когда я была в нем, со мной происходили счастливые события… Раздевайся!
Кармела попятилась.
– Ну же, скорее, Жанна, мы ведь и так опаздываем, – сказала Лукреция, – делай, что я тебе говорю, или я не стану больше с тобой заниматься. Снимай это убогое платье, ты в нем похожа на прислугу.
Голос ее звучал властно. Она гордо стояла в своих кружевах вдовствующей императрицы, и Кармела, побежденная и пристыженная, повиновалась. «Если нас кто-нибудь увидит… если об этом узнают… – подумала она, – меня непременно уволят. Что она хочет со мной сделать?»
Она сбросила с себя передник, сняла хлопчатобумажное платьице, аккуратно сложила их и повесила на медную спинку кровати.
– Снимай все. Не станешь же ты надевать сари на белую нижнюю рубашку. С сари носят тунику… И нет ничего страшного в том, что ты покажешься мне обнаженной, уверяю тебя. Стыд – это от неполноценности. Это добродетель, проповедуемая уродливыми женщинами… И от него следует избавиться сразу же, как только узнаешь, что ты красива.
В комнате горела лишь ночная лампа.
Кармела увидела свое отражение в зеркале: она стояла, скрестив руки на груди, ссутулясь; на бедре была заметна маленькая ямочка. Она чувствовала, что колени ее трясутся.
Санциани внимательно осмотрела ее с головы до пят.
– Ну-ка выпрями спину. Гордись своей грудью, гордись своим животом и своей кожей! – воскликнула она. – Отказаться от радости этой гордости – значит отрицать то, что дано Богом, хулить Всевышнего.
Кармела схватила свои одежды.
– Нет, синьора, я не хочу. Лучше мне уйти, – сказала она, и на лице ее было написано безумие.
И остановилась на полуслове, так и не сделав шага, и застыла от изумления, увидев, как старуха приподняла покрытую пылью крышку коробки, в которой действительно было нечто: великолепная ткань, тщательно сложенная и напоминающая наряд феи из сказки.
– Подними-ка руки, – сказала Санциани. – Постой, а где же туника?
И она сделала рукой неопределенный жест, означавший: тем хуже.
Кармела, разведя руки в стороны, как бы предлагая полюбоваться своим телом, с замиранием наблюдала за тем, как из коробки появилась огромная шелковая вуаль темно-синего цвета невиданной на Западе тончайшей работы. Казалось, что нематериальная прозрачность ткани с вплетением золотой нитки вобрала в себя ночь и звезды.
Стоя не шелохнувшись, натурщица и статуя одновременно, Кармела чувствовала, как вуаль накручивалась вокруг ее тела. Вся кожа ее вздрогнула от соприкосновения с этой легкой паутинкой, сотканной руками человека. Под мышкой прошла чуть покалывавшая кайма, а золотые нити слегка раздразнили соски. Когда она открыла глаза и повернулась к зеркалу, то увидела, что вся окутана в небесный свод.
Вокруг нее мелькали ловкие опытные руки, совершавшие четкие движения. Время от времени Санциани отступала на шаг, чтобы полюбоваться своим творением не лишенным строгости взглядом.
– Он хочет тебя, а не меня, – сказала Лукреция. – Девочка, пришло твое время быть желанной и выбирать, сегодня вечером я могу или ненавидеть тебя, или руководить тобой. Бороться с тобой с помощью неравного оружия или послать тебя в бой под моим щитом… Что ты сказала? Возможно, но не стоит извиняться, дорогая! Ты не виновата в том, что тебе двадцать лет… Тебе надо сделать другую прическу. Сядь!..
Через ткань сари Кармела видела, как белели ее бедра и икры. По голове скользила гребенка, собирая волосы к затылку, скручивая их в плоский невысокий пучок, который закреплялся толстыми заколками…
Кармела была как во сне. Это было чудесно. Она богата, у нее ловкая служанка, которая ее наряжала. Или, еще лучше, она была восточной принцессой, и королева, ее мать, готовила дочь к балу. Поскольку для девушки, в какой бы стране она ни была, воплощением праздника всегда был бал.
– Не знаю, смогу ли я сделать все как надо, – вновь произнесла Лукреция, – с женщиной, которая на меня похожа. Но у меня, во всяком случае, такое ощущение, что я переселяюсь в другую плоть. О чем бы я вспоминала, убрав тебя с моего пути? Как он нападет на меня, в худшем случае, в конце вечера? Его я не хочу, мне хотелось бы обладать его могуществом, которым я распорядилась бы гораздо лучше, нежели он. Между нами будет тайна небольшого преступления, от которой он возгордится. Не надо меня благодарить. Я сейчас учусь быть старой.
Она вложила в руку Кармелы свое зеркальце, открыла старую сумку с косметикой, в которой не хватало половины пузырьков, взяла из маленьких баночек небольшое количество оставшейся там косметики и подрумянила Кармеле щеки, нанесла мизинцем краску на губы, удлинила разрез глаз, наложила на веки перламутровые тени и отступила на шаг, для того чтобы оценить свою работу. Потом взяла ниспадавший конец сари и накинула его девушке на голову, словно кусочек ночного неба.
– А теперь посмотри на себя, – сказала она, подводя девушку к зеркалу на дверце шкафа.
– О!.. – только и смогла произнести Кармела, увидев свое перевоплощение.
Она показалась самой себе таинственной, словно божество.
– Надо, чтобы это обошлось ему как можно дороже, – сказала стоявшая позади нее Санциани. – Только не наделай глупостей. Не стоит никогда ждать, чтобы тебе что-то преподнесли, нельзя ничего грубо отвергать и нахально выпрашивать. Надо удивлять и очаровывать уже самими своими желаниями. Слушай меня внимательно. В холле отеля есть витрина с ювелирными украшениями. Так вот, проходя мимо правой витрины, укажи на большое рубиновое колье, в котором сочетаются высокая цена и хороший вкус… И произнеси с детским выражением на лице: «О, как это красиво!» И все, пройди мимо. А если он не поймет, что должен будет сделать, я берусь все ему объяснить.