Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 3. Князь Велизарий.
Шрифт:
Двое офицеров, тайные агенты Иоанна Каппадохийца, послали конфиденциальный отчет Юстиниану, там говорилось, что Велизарий собирается занять трон Гейлимера и оставить его своим потомкам. Они также сообщали, что после захвата лагеря вандалов, он публично оскорблял своих офицеров и солдат и проявил себя совершенным тираном, а также что у него был тайный сговор с дикими маврами, он их уговорил поддержать его тиранию. Он писал, что он снисходительно относится к пленным. Эти офицеры надеялись, что доверчивый Юстиниан пришлет приказ арестовать и казнить Велизария. Они также надеялись получить за донос значительный куш и стать губернаторами Карфагена и Хиппо. Один из них — Иоанн, — племянник Виталиана, был известен под именем Иоанн Кровавый, другой доносчик был Константин. На тот случай, если вдруг доклад потеряется, они послали Юстиниану две копии, чтобы хотя бы одна из них достигла цели. Моя госпожа не доверяла этим офицерам, и одна из копий была перехвачена, как раз перед отплытием судна, с которым были посланы обе копии.
Велизарий очень расстроился, прочитав это письмо. Он не мог отрицать, что у него существует договор с маврами, и что они снабжают его кавалерией. Как не мог отрицать, что отпустил многих старых вандалов на свободу или что он решал какие-то дела, сидя на троне Гейлимера. Он строго относился к офицерам и солдатам, но это делалось во имя дисциплины, как, например, рано утром, когда он стоял на холме в лагере при Трикамароне. Но сам вывод о его неверности был клеветническим. Велизарий решил ничего не предпринимать против Иоанна Кровавого и Константина, чтобы они не заподозрили, что ему известно об их доносе. Через несколько месяцев от Юстиниана пришло приветливое послание, где ни словом не упоминалось о письме доносчиков. Он писал, чтобы Велизарий продолжил свою политику. Велизарий мог вернуться в Константинополь с трофеями и пленными вандалами или прислать все с преданными офицерами и оставаться в Африке. Антонина сказала, что им следует сразу возвращаться, чтобы очиститься от подозрений. Ее особенно волновало, что ее подруга Теодора будет считать ее неблагодарной или предательницей. Вместе с посланием от Юстиниана прибыли подкрепления кавалерии, численностью в четыре тысячи человек под командованием опытных офицеров, включая Хильдигера, который был помолвлен с дочерью госпожи — Мартой. Велизарий теперь мог взять с собой кирасиров и гуннов-массагетов, чтобы сопровождать пленных в Константинополь.
Он назначил губернатором евнуха Соломона, в котором был уверен. Весной он передал Соломону детальные инструкции по управлению Африкой, которые последовали от Юстиниана, а Велизарий и госпожа Антонина отплыли домой.
Возвращаясь в Константинополь, мы не завидовали Соломону, которому предстояло управлять Карфагеном, потому что Юстиниан четко указал, что губернатор вновь завоеванного королевства не должен ждать от Константинополя помощи в военной силе. Он должен сам набирать войска из сметных рекрутов, постоянно приводить в порядок стены и траншеи, экономить расходы и строить погранзаставы. Восемьдесят тысяч всадников-вандалов не смогли противостоять налетам мавров, а теперь с этой задачей предстояло успешно справляться всего восьми тысячами солдат и вернуть назад захваченные маврами земли. Африка обязана пересмотреть систему выплаты налогов, и Соломон должен продолжать бороться с арианством и донатизмом, и вообще задушить ересь в зародыше. Не все кирасиры Велизария отправились с нами, потому что в последний момент в Карфаген прибыло сообщение, что в глубине страны зреет восстание мавров. Велизарий по просьбе Соломона оставил Руфиниса и Эйгана с пятьюстами солдатами, чтобы они действовали как карательные отряды. Решено было, что такого количества солдат вполне хватит.
Мы отправились в плавание мимо Триполи и Крита. Это было спокойное путешествие, и в середине лета 534 года после Рождества Христова мы снова входили в Босфор. Нас радостно приветствовали в порту, и нам был оказан по-настоящему королевский прием во дворце. Госпожа Антонина и императрица Теодора, обнявшись, прослезились. Юстиниан был настолько возбужден огромными богатствами, которые стали сгружать с судов, и на него столь сильно подействовало зрелище утомленных пленных, которых было полторы тысячи, что позабыл о подозрениях в отношении Велизария, и, назвав его «наш верный благодетель», подхватил его под руку. Но Юстиниан являлся Верховным Командующим Армией и официально поражение вандалов отнесено на его счет. В предисловии к новому кодексу законов, напечатанному в день битвы при Трикамароне, он уже называл себя «Покорителем вандалов и Африки» и употреблял эпитеты — Победитель, Счастливый и Радостный и к тому же Почитающий Бога. Он не стал называть никого, кто помогал ему ковать победу. Он описывал, как «ратный труд, голод и ночной дозор» помогли одержать подобную славную победу. Все должны были радоваться его триумфу, а не победе Велизария, ибо с тех пор, как была основана империя, более не праздновалась победа отдельного человека, дабы он не стал чересчур гордиться содеянным и не стал представлять угрозу трону. Участие императора в войне сводилось к тому, что он благословил экспедицию в порту, и потом он поздравлял эту экспедицию с успехом и счастливым возвращением через год или более. Но император всегда оставался Главнокомандующим!
Тем не менее Теодора настояла на том, чтобы Юстиниан, выполняя свою роль триумфатора в праздновании, не забывал о Велизарии, император обещал ей. В годовщину дня сдачи Карфагена Велизарий вышел из своей резиденции недалеко от Золотых ворот в Стене Феодосия и прошел во главе процессии две мили по главной улице. Он шел пешком и перед ним шествовали священники и епископы и пели торжественный гимн «Славим Тебя, Господи», размахивая кадилами. Велизарий шел пешком, а не ехал в колеснице, как требовал того старинный обычай, перед ним не шествовали трубачи. Улица была украшена цветами, из окон свисали полосы цветистого шелка, висели венки и приветственные лозунги. Толпы народа от души его приветствовали. Они проходили через огромные площади — площадь Аркадия, Бычий Базар, площадь Амастриана, площадь Братской любви, Бычью площадь, где собрались профессора и учащиеся университета и, наконец, площадь Константина — там для парада собралась городская милиция. Его приветствовали и преподносили подарки городские служащие, гремели фанфары. Позади Велизария, Иоанна Каппадохийца и других важных генералов, верхом двигались его кирасиры — гунны-массагеты, матросы и морские пехотинцы. На следующий день гунны-массагеты должны были возвратиться домой через Черное море. Затем двигались пленные вандалы в цепях, и их возглавлял Гейлимер в пурпурном плаще. Вместе с ним шествовали его брат, племянники и другие родственники. На повозках везли полученную в Африке добычу.
На это стоило посмотреть! Никогда в мире еще не добывали в войне больших богатств. Солдаты в Трикамароне хорошо пограбили лагерь, но это были мелочи по сравнению с тем, что было собрано в Карфагене, Хиппо, Булле и Грассе и в других городах, в городских сокровищницах, королевских дворцах и домах знатных вельмож.
Трофеи состояли из богатств, накопленных вандалами во время торговых походов, и были в самой Африке. Все это копилось сотни лет, кроме того, там были трофеи пиратских набегов Гейзериха. Вандалы были небольшой группой аристократов-повелителей в богатых землях. Они ленились много тратить на общественные работы и копили богатства. На повозках громоздились миллионы фунтов серебра в слитках, мешки золотых и серебренных монет, множество золота в слитках, золотые чаши, блюда и солонки, украшенные драгоценными камнями. Золотые троны и парадные золотые кареты, статуи из золота и книги Священного Писания в золотых чехлах с жемчугом, кучи золотых воротников и поясов, позолоченные кольчуги — словом, любая роскошная вещь, которую только можно себе придумать, включая бесценные старинные предметы из награбленных запасов короля Гейзериха из императорского дворца в Риме и храме Юпитера на Капитолийском холме. Там было также много священных реликвий — кости мучеников, чудодейственные иконы, личные вещи апостолов, гвозди с креста святого Петра, на котором он был распят вниз головой.
Но самыми великолепными и удивительными трофеями были священные вещи иудеев, которые были изготовлены Моисеем по приказу Гласа Вопиющего в Пустыне, позже они были установлены в Храме в Иерусалиме. Эти святые приношения описаны в двадцать пятой главе Книги Исхода: стол из дерева ситтим, обложенный чистым золотом, и к нему золотые ложки, чаши и блюда и золотой светильник — семисвечник из чеканного золота с щипцами и лотками. Кроме этого там были скиния и искусно изготовленные золотые херувимы с распростертыми крылами. [87] Все эти реликвии Гейзерих украл из Рима, куда их привез император Тит после захвата Иерусалима, Ковчег Завета исчез. Говорят, что он находится во Франции с другими трофеями из храма в руках короля франков, а другие заявляют, что он в Аксуме в Эфиопии. Еще кто-то считает, что он на дне Тибра возле Рима, а кто-то думает, что он находится на Небесах подальше от грешных рук.
87
Исход, 25, 23–40, 26, 1—29.
Сенат встретил процессию и присоединился к ней на площади Амастриана, там же к процессии присоединились монахи и другие священнослужители. Монахи безобразно себя вели: громко радовались трофеям, особенно священным реликвиям, которые Юстиниан обещал отдать церкви.
Во времена Римской республики победивший полководец ехал с своими пленными по улицам города и в этот единственный день ему не было равного. [88] Вражеского короля или вождя при закрытии церемонии приносили в жертву. Привычки и обычаи сильно поменялись с тех героических времен! Гейлимер не шагал в цепях. Когда процессия наконец добралась до ипподрома, где ожидал ее Юстиниан, сидя в королевской ложе, туда с остальными вошел Гейлимер. Он снял пурпурный плащ и, поднявшись по ступенькам к трону, низко поклонился. Его поняли и простили. Ему передали королевский указ, согласно которому в его собственность переходили огромные поместья в Галатии. Кроме того, ему присуждался титул Почтенного патриция, но при условии, что он отречется от арианства. Победитель Велизарий приблизился к трону, также снял свой пурпурный плащ и склонился к ногам императора. Ему не пожаловали поместий и не поблагодарили, а просто заявили, что он хорошо выполнял приказы.
88
…победивший полководец ехал со своими пленными по улицам города. — Торжественный въезд полководца-победителя в столицу в Древнем Риме назывался триумфом.
(Комментарий А. Николаевской)
Вам, наверно, интересно узнать, как вел себя Гейлимер в подобном унизительном положении. Он не рыдал и не смеялся. Он грустно покачивал головой и повторял снова и снова, как заклинание, слова Екклесиаста Проповедника: «Суета сует — и всяческая суета!».
Вскоре он отправился с семейством в Галатию и там прожил до старости, продолжая проповедовать арианство. Что же касается остальных пленных вандалов, то дееспособные присоединились к отряду кавалерии и отправились защищать границу с Персией. Но прежде Велизарий выбрал из них лучших для своего эскадрона. Остальные строили церкви или стали гребцами на императорских галерах.
После этого Теодора сказала Юстиниану, что если он хочет получить титул Великий, он должен быть щедрым, воздать должное заслугам Велизария. Юстиниан назначил его консулом на будущий год и приказал выбить специальную медаль, на лицевой стороне которой изображен Юстиниан, а Велизарий в полном облачении сидел на коне на обратной стороне медали. На ней была надпись: «Слава римлян», это было самой большой почестью нашего города. Велизария назначили консулом в день Нового года. Он сидел на носилках из слоновой кости, которые несли пленные вандалы, а у в руках у него был жезл из слоновой кости. Велизария пронесли по городу из его резиденции во дворце до Сената. Пока его несли, он раздавал деньги и драгоценности толпе — золотые и серебренные монеты, чаши, пояса, броши, всего на сумму в сто тысяч золотых монет. Госпожа Антонина, проявившая свою мудрость в эпизоде со свежей водой, постаралась, чтобы Велизарий сам не остался нищим. Когда толпа стала требовать еще золота, она сказала им, что они — наглые попрошайки и готовы лишить Велизария не только того, что он захватил в Африке, но и того, что он унаследовал от родителей или что ему пожаловал император. Мне хотелось бы, чтобы вы поняли, насколько была предусмотрительна моя госпожа, пока мы были в Карфагене, она без ведома Велизария забрала большое количество монет из казны Гейлимера, выбрав недавно отчеканенные деньги, чтобы потом не возникло никаких сомнений в их происхождении, и припрятала их на черный день. Расходы в хозяйстве Велизария были огромны. Он был очень щедрым человеком, всегда помогал несчастным и нуждающимся.