Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 3. Князь Велизарий.
Шрифт:
Суд состоялся во дворце за закрытыми дверями. Об этом заседании не было опубликовано никаких документов. Судила Велизария сама Теодора. Велизарий решил защищаться сам. После перекрестного допроса по отдельности Иоанна Эпикурейца и Петра было обнаружено, что они противоречат друг другу. Велизарий пытался доказать суду, что эти люди являются недисциплинированными, плохими, вздорными, жадными и неблагодарными офицерами. Он признал, что выступил против правления Теодоры в качестве единоличного монарха. Ему удалось представить запись совещания, которую вел его секретарь в качестве доказательства отсутствия этого умысла в своих замечаниях. Велизарий заявил, что он процитировал и защищал римскую Конституцию. Теодора не могла обвинить его в предательстве и измене. Но она желала наказать его как можно сильнее, потому что он не стал настаивать, что она является единственной наследницей Юстиниана.
Иоанна Эпикурейца и Петра похвалили за их верность трону и вознаградили подарками и новыми титулами.
Три генерала были осуждены, в том числе и Бутц, которого поместили в темное подземелье.
Один раз в день ему бросали остатки мяса и хлеба, как дикому зверю в клетку. Он провел там два года и четыре месяца. К тому времени он потерял здоровье и начал ползать на четвереньках. Локти и коленки у него были покрыты толстыми мозолями. Он облысел и потерял почти все зубы. Когда его вывели наружу, слабые глаза не вынесли яркого света, и Бутц больше не мог читать и различать различные предметы. Так были отомщены жители Антиохии, чьи деньги на выкуп Бутц украл у славных жителей Эдессы.
Велизарию удалось доказать, что он не виновен в предательстве и измене, но его обвинили в том, что он «подтвердил и далее распространял порочащие важных персон слухи». То есть он распространял слухи о смерти Юстиниана, не наказал Бутца за его вредные слова и позволил захватить Каллиникум! Его сняли с поста главнокомандующего, а вся его собственность — земли, деньги и вещи передавалась Короне.
Велизарий достойно выслушал приговор и не стал его оспаривать. Он только заметил, что без денег он не сможет платить придворным кирасирам, покупать им снаряжение и кормить, а они верно служили императору во многих войнах.
Теодора ответила:
— Они напоминают ваших собственных рабов, вам больше не надо о них заботиться. Мы их тоже забираем у вас.
Велизарий промолчал, но так сильно сжал кулаки, что у него стали белыми костяшки пальцев. Он любил воинов-кирасиров, и ему было очень горько, что их у него забирают и они станут подчиняться плохим генералам.
Теодора обратилась к Нарсесу:
— Рабов бывшего Командующего Армиями на Востоке, некоего Велизария, разделить между дворцовыми генералами и полковниками, вам первому представляется выбор. Если из них останется некоторое количество, которое не возьмет ни один генерал, пусть государственные секретари назначат для них работу.
Велизарию было тяжело узнать, что многие способные воины, которых он готовил для ратных подвигов, стали дворецкими и слугами надушенных евнухов.
Велизарий потерял всех своих кирасиров. Он снова тайно отправил им послание:
«Терпение, друзья: Я прошу вас об этом! Все со временем войдет в норму. Пока отдыхайте в городе и продолжайте тренироваться, как я вас учил. Меня не жалейте и не отвечайте на оскорбления. Терпение!»
Кирасирам пришлось повиноваться этому призыву.
Городские толпы выслушали приговор Велизарию с тайной радостью — в винных лавках начали болтать:
— Будьте уверены, теперь император и императрица погубят сами себя своей неблагодарностью. Наш Велизарий не стерпит подобного отношения. Он — смелый и гордый человек! Погодите — вскоре начнут распространяться слухи о тайном мятеже придворных кирасиров и о кровавых убийства в священных апартаментах дворца.
Люди ждали этих новостей с нетерпением. Но ничего не случилось. Они начали с презрением бормотать, что их прежний идол, их великолепный герой Велизарий уступил клевете и неблагодарности власть имущих и все терпеливо сносит, как это обычно делают мирные монахи во время покаяния. Они сидят, как лягушки, в своих кельях, пока надсмотрщик ходит вокруг со своим проволочным кнутом и хлещет им спины, пока не станут кровоточить старые раны. Когда в первый раз вокруг Велизария на улице собрались горожане и начали громко возмущаться, он резко крикнул:
— Прекратите! Это недоразумение между мной и императором. Прошу вас, оставьте меня в покое, и занимайтесь своими делами.
У него теперь было всего четыре-пять молодых офицеров. Они не покидали его из верности, хотя были предупреждены Нарсесом, что император станет их подозревать в измене и они никогда не смогут продвигаться по службе. Все остальные его кирасиры старались с ним не встречаться и не разговаривать, хотя если бы он поднял знамя восстания, большинство из них сразу примкнули к нему… Велизарий нашел себе скромную квартиру неподалеку от Бычьей площади в доме, который относился к залам развлечений. Эти залы были построены вокруг центрального фонтана, их могли нанимать семьи, живущие в небольших домиках, чтобы справить там свадьбу, или провести праздник, или помянуть покойника. Велизарий зависел от своих офицеров в каждодневной жизни. Если бы не они, ему пришлось пользоваться благотворительностью, ибо Теодора не только забрала у него все богатства. Она также послала в Эдессу, где он положил в банк крупную сумму денег на военные расходы, и конфисковала все деньги. Каждый день он отправлялся с приветствиями во дворец, как он это делал и раньше. Юстиниан пытался спровоцировать его, постоянно издевался и насмехался над Велизарием. Его возмущало долготерпение Велизария. Как-то он отказался принять Велизария, заявив, что очень занят, и приказал ему ждать у ворот дворца до самого вечера. Велизарий ему повиновался и прождал у ворот весь день без крошки во рту, а зеваки толпились рядом. Они разозлились, потому что считали подобное поведение проявлением отвратительного рабства и забросали его гнилыми фруктами и грязью. Тога патриция была вся запятнана грязью. Велизарий не проронил ни единого слова и не пытался избежать отвратительных «снарядов». Он строго наказал наглого юнца, который потихоньку пробрался вдоль стены и попытался дернуть его за бороду. Велизарий схватил парня за штаны и далеко его отбросил. Говорят, что парень получил такие раны, что страдал от болей многие годы.
Наконец, в сумерках Велизария пропустили во дворец. Он просил позволения предать свою просьбу императору. Юстиниан на это согласился, в надежде, что Велизарий теперь выскажет ему в открытую свое возмущение. Но он был разочарован. Велизарий попросил у него новую одежду, чтобы на следующую встречу прийти в приличном виде.
Юстиниан надменно ответил:
— Господин Велизарий, у нас нет денег, чтобы одевать вас. Если вы не можете прилично одеваться, вас лучше вычеркнуть из списка патрициев. Тогда вы будете освобождены от всех церемониальных обязанностей.
Велизарий низко поклонился и заметил:
— В каком бы ранге или должности мне не будет позволено служить Вашему Величеству, я всегда буду преданно исполнять свои обязанности.
Его имя было вычеркнуто из списка патрициев, и он много месяцев не появлялся при дворе.
Все это время госпожа продолжала дружить с Теодорой. Она не страдала от бедности. Наоборот, стала еще богаче, потому что к ней перешла недвижимость Велизария, включая огромное поместье в Руфиниане. Она делала вид, что ее не волнуют несчастья мужа, но я понимал, что это было не так. Я ей никогда не говорил о том, как у Велизария обстоят дела, и старался держаться нейтрально вне зависимости от того, как могла повести себя моя госпожа. Я был вне себя от ярости, когда видел, что Феодосий радовался несчастью Велизария. В то время он был важной шишкой при дворе и везде появлялся в сопровождении свиты из четырехсот фракийцев из придворных кирасиров, которых отдала ему Теодора. Он постоянно секретничал с Теодорой, и его назначили ответственным за дворцовые развлечения.
О том, что случилось далее, ходило множество слухов — некоторые были просто глупостями, какие-то — выдумкой, но ни один из них не был настоящей правдой. Феодосий умер от дизентерии в день святого Стефана, на следующий после Рождества день. Никто не мог определенно сказать — случайность это или его отравили во время праздничной трапезы. Если так, то кто это сделал? Но ничего не удалось узнать. Люди, осматривавшие его тело, были уверены, что это было отравление.
Одно можно сказать абсолютно точно — Велизарий не был виновен в его смерти, и это не сделал ни один из друзей Фотия.