Собрание сочинений в четырех томах. Том 2
Шрифт:
Испытывая мучительный холод, Наташа хрустнула тонкими пальцами, закрыла глаза.
Безумно захотелось воротить вчерашнее утро: синевато косые длинные тени, чутко дремлющий воздух, нешевелящийся лист на тополях и весело перекинувшееся между домами эхо:
— Эй, тетка, не надо ль воды?
ГЛАВНАЯ ТЕМА — ТРУД И БОРЬБА
«...Бороться, бороться во имя тех, кто молча с каплями пота на челе несет на своем хребте всю тягость жизни и общественных неустройств» — в этих словах А. С. Серафимовича, сказанных в первом году нашего XX столетия, как бы сформулирована основная направленность его творчества тех лет.
О нелегкой жизни тружеников на русском севере писатель знал не понаслышке. Находясь в мезенской ссылке, студент А. С. Попов собственными глазами видел бескрайние
13
В. Г. Короленко. Собр. соч. т. 8, М,. ГИХЛ. 1955, стр. 313.
Начиная с самых первых своих рассказов, А. С Серафимович на всю жизнь остался бескорыстно верен теме труда, рабочему человеку. Никогда не порывал он самых живых и тесных связей с трудящимися и постоянно был озабочен поисками путей активной борьбы — именно борьбы — против взбесившегося собственника или утратившего человеческий облик мещанина, борьбы за облегчение участи труженика, будь то рабочий, крестьянин или интеллигент. Но особую, братскую привязанность питал писатель-реалист к рабочему, сделав его главным героем своего творчества. И всегда, даже в самую черную пору реакции, Серафимович верил в победу людей труда над силами зла, над теми, кто исповедует аморальную идею эксплуатации человека человеком.
Так на переломе XIX и XX столетий на арену открытой литературной борьбы одновременно с молодым Горьким выступил еще один самобытный певец рабочего класса России.
Впечатляющие картины тяжкой жизни русского труженика благодаря творчеству Серафимовича стали достоянием широкой читающей публики из демократических кругов России. В «Стрелочнике», «Маленьком шахтере» и других рассказах, давно уже ставших хрестоматийными, с беспощадной правдивостью и художественной убедительностью были раскрыты кабальные, по существу, рабские условия труда и быта рабочих на капиталистических предприятиях. А в таких рассказах и очерках, как «На льдине». «В лапах амбарщика», «Большой двор», писатель-демократ, марксист со всей беспощадностью разоблачает уродливость, бездуховность, бесчеловечность буржуазных отношений, хищническую сущность самодержавно-помещичьего строя и идущего ему на смену капитализма.
Особое место в творчестве Серафимовича занимали фельетоны и корреспонденции. По тематике они нередко перекликались с рассказами и очерками, о которых говорилось выше, но были написаны «на злобу дня» и всегда имели твердую и точную документальную основу. С рассказами их связывала ясная, четкая и бескомпромиссная позиция автора — защита интересов трудового люда. Явно революционная направленность авторского поиска порой не могла быть реализована полностью на страницах органов печати, где «властителями дум» и, что еще важнее, издателями были представители либеральной интеллигенции, хранившей верность своим хозяевам — промышленникам или помещикам. Нельзя сбрасывать со счетов и тяжелый груз цензуры. Беря животрепещущие темы из сельской или городской жизни, А. С. Серафимович сначала в провинциальных газетах — «Приазовский край» и «Донская речь», — а затем в московском «Курьере» раскрывает социальный смысл происходящего. И будь то корреспонденция о том, как амбарщики объегоривают мужика, или повествование о злополучной доле бедняков, живущих «в людях», — всё одинаково остро, сатирично, точно бьет по цели — по «господам хорошим».
В московском «Курьере» Серафимовичу работалось не менее трудно, нежели в «Приазовском крае» и «Донской речи». Здесь господствовало то же осторожно-умеренное, в меру либеральное ведение всех дел. Только требовательность к сотрудникам была, пожалуй, намного выше. В Москве выходили «Русские ведомости», давно снискавшие популярность у множества своих постоянных подписчиков. Острая конкуренция с солидным органом печати, наконец, большой объем «Курьера» вынуждали руководителей газеты выжимать из своих сотрудников как можно больше интересных материалов. Редакторы настойчиво требовали от сотрудников постановки все новых и новых проблем, которые смогли бы удовлетворить запросы уже сложившегося круга читателей и вместе с тем помогали от номера к номеру увеличивать контингент подписчиков самых разных сословных групп. От газеты постоянно ждали сенсационных выступлений на потребу массового читателя из обывательских слоев. Чтобы создать впечатление о неограниченных возможностях газеты, приходилось давать разнообразную, будоражащую воображение информацию, поэтому многое даже из удачно задуманного Серафимовичем и, по мнению его редакторов, удовлетворяющего запросы публики сильно урезывалось. Серафимович каждый день без устали бегал по городу в поисках «самого-самого», а затем работал до позднего вечера, чтобы какой-либо особо броский кусочек из горы собранного и написанного попал на страницы очередного номера. От «этой белиберды голова становится как пустой бочонок», — жаловался как-то Серафимович на свою горькую долю газетчика в письме от 26 сентября 1902 года Виктору Миролюбову, редактору петербургского «Журнала для всех», с которым познакомился на телешовских «Средах». По склонностям и творческой манере Серафимович был беллетрист, а работа в «Курьере» оставляла ему на художественное творчество лишь ночные часы. Однако он ревностно и с полной отдачей сил трудился, чтобы насытить бездонную утробу газетной полосы, где публиковались его репортажи, фельетоны, очерки, а изредка и рассказы
Путь Серафимовича в большую литературу был особенно нелегким еще и потому, что он настойчиво и неустанно прорывался в самую гущу жизни, ибо был убежден в том, что настоящий писатель должен познать на собственном опыте тяжесть быта и труда людей самых разных профессий, общественного положения, званий.
Серьезно, с полной ответственностью относился Серафимович и к познанию природы, этой вечной среды, в которой живет и работает человечество. Прирожденный писатель-пейзажист, он с большой реалистической силой рисует картины природы, очень точен в передаче повадок и характера животных. Но на первый план у него все равно выступают человеческие, чаще всего социальные отношения. Скажем, в рассказе «Со зверями» он, по собственному признанию, главным героем сделал «опытного охотника и опытного пройдоху».
На природе писатель отдыхал, а в городе его нервы были постоянно напряжены, ибо изо дня в день Серафимович-газетчик наблюдал картины социального неравенства и бесправия. Особенно острой болью полнилось сердце писателя, когда он видел, в какой нищете, заброшенности, горьком одиночестве живут дети бедняков. Яркие, запоминающиеся картины несчастной жизни ребятишек Серафимович раскрывает со всей глубиной подлинного демократизма в «Заметках обо всем» («Маленькие рабы». «Малолетние бродяги». «Золотушные, малокровные» и др.).
О писателях нередко говорят: «часто общался с простым народом» или «его постоянно интересовали жизнь и думы простых людей». Серафимович не «общался», не «интересовался», а жил жизнью народа. Он вырос среди казаков глухой донской станицы, сам испытал на себе, особенно в долгие годы ссылки, все тяготы работы столяра, таежного охотника, рыбака-помора, затем провинциального журналиста-поденщика. А в Москве писатель долгое время обитал в рабочем районе, на Пресне, вместе с трудовым людом, населявшим здесь бараки, собственные ветхие домишки, доходные дома (в каком жил и Серафимович), — вместе с мастеровыми и разнорабочими огромного капиталистического предприятия старой России — Прохоровской мануфактуры. Словом, Серафимович был кость от кости, плоть от плоти русского пролетариата и крестьянства.
По-рабочему стойко, по-солдатски безропотно и терпеливо прошел писатель славный революционный путь рука об руку с пресненскими рабочими на баррикадах 1905 года. И перед революцией, приехав а 1902 гаду по приглашению Леонида Андреева в Москву, став корреспондентом либеральной газеты «Курьер», и в дни самой революции, и после ее поражения, когда идеи упадочничества захлестнули умы и сердца многих интеллигентов России и Запада, А. С. Серафимович оставался верен одной цели — идти вместе с рабочим классом до победного конца!