Собрание сочинений в десяти томах. Том второй. Фауст

Гете Иоганн Вольфганг

Мефистофель

И я участие приму. Поищем приключений в стане И разбредемся по поляне Во все концы по одному. А ты б нам, малый, к сбору дал Своею колбою сигнал.

Гомункул

Вот будет что моим призывом.

Стекло сильно звенит и светится.

В путь! К новым чудесам и дивам.

Фауст

^(один)

О,

где она? Доведываться рано. Пусть шла она не этою поляной, Пускай не эта именно река Шумела ей волной из тростника, Пускай! Но этот воздух несказанный Ей множил звук родного языка! Здесь Греция, и я в ее краю! Я эту почву ощутил мгновенно Сквозь тяжкий сон, мне сковывавший члены, И, встав с земли, я, как Антей, стою. Пусть ждут там чудища и исполины, Пойду на розыски к кострам равнины.

^{(Удаляется.)}

У ВЕРХНЕГО ПЕНЕЯ

Мефистофель

^{(останавливаясь)}

На группы у огней смотреть мне тяжко: Нет ни рубашки ни на ком, ни лифа. Все голы, все наружу, нараспашку, Бесстыдны сфинксы, непристойны грифы. То спереди, то сзади, без прикрас Хвосты и крылья тычут напоказ. По сути, правда, и у нас стыда нет, Но древность лишней жизненностью ранит. По моде скрыть бы выпуклость фигур! Все это откровенно чересчур. Народишко! Польщу им тем не мене, Как подобает гостю. Честь отдам Прекрасным дамам, выкажу почтенье Премудрым стариканам-гривачам.

Гриф

^{(гнусаво)}

Не гривачам, а грифам! Очень странно Нам удружил, зачислив в стариканы! Звучанием корней живут слова. В них слышны грамматические свойства. «Грусть», «грыжа», «гроб» приводят нас в расстройство. Мы не желаем этого родства.

Мефистофель

К чему вдаваться в дебри лексикона? Грабеж — прямое существо грифона.

Гриф

^{(тем же тоном)}

Конечно! Кто хватает, тот и хват. Хватай именья, девушек, короны, И золото хватай, и ты — богат. Судьба к хватающему благосклонна.

Муравьи

^{(огромного роста)}

Вы «золото», сказали? Целый клад Скопили мы и заперли в ущелье, Но аримаспы это подглядели, Украли и над нами же трунят.

Грифы

Мы им покажем,

жуликам пропащим!

Аримаспы

Но не сегодня. Нынче торжество. А за ночь остальное мы растащим И в этот раз добьемся своего.

Мефистофель

^{(усевшись между сфинксами)}

По мере сил я к месту привыкаю И даже ваши мысли понимаю.

Сфинкс

Мы выдыхаем звуки грез едва, А вы их превращаете в слова. Но назовись, чтоб мы тебя узнали.

Мефистофель

Мне имена различные давали. Скажите, между прочим, с нами рядом Нет путешественников-англичан? Они так любят изученье стран, К полям сражений ездят, к водопадам. Им подошел бы вид таких полян. Мне также псевдоним был ими дан. Они меня назвали в старой пьесе «The old Iniquity» с обычной спесью.

Сфинкс

Но почему?

Мефистофель

Мне это невдомек.

Сфинкс

Ты сведущ в звездах? Ты б прочесть не мог, Что в их расположении таится?

Мефистофель

^{(подняв глаза к небу)}

Звезда сменяет на небе звезду, Свет молодого месяца струится. Я славный у тебя приют найду, Согрей меня своею шкурой львицы. Зачем нам уноситься в звездный край? Шараду иль загадку мне задай.

Сфинкс

Ты можешь сам задать ее успешно. Ведь, собственно, ты — парадокс сплошной. Ты это то, в чем с силою одной Нуждаются и праведный и грешный: Один, чтоб злу всегда сопротивляться, Другой, чтоб злу всецело подпадать. Все для того, чтоб Зевсу повод дать Премило над обоими смеяться.

Первый гриф

^{(гнусаво)}

Мне мерзок он!

Второй гриф

^{(еще более в нос)}

И мне не по нутру.

Оба

Мерзавец здесь совсем не ко двору.

Мефистофель

^(грубо)

Как ты — когтями, если не сильнее, Царапаться ногтями я умею. Попробуй-ка!

Сфинкс