Собрание сочинений. Том 1. Ким: Роман. Три солдата: Рассказы
Шрифт:
— Это очень большой обед, — сказал Ким, глядя на блюда.
— Чего же удивляться? Почетный гость не кто иной, как Джанг-и-Лат-сахиб (главнокомандующий).
— Ого! — произнес Ким подлинным горловым звуком удивления. Он узнал то, что хотел узнать, и, когда поваренок вернулся, его уже не было.
«И вся эта тревога, — сказал он себе, думая, по обыкновению, на индостанском языке, — из-за родословной лошади! Махбубу Али следовало бы немного поучиться у меня, как надо лгать. Прежде, когда я носил послания, это всегда касалось женщин. Теперь мужчин. Это лучше. Высокий
Он вернулся и нашел младшего брата двоюродного брата земледельца обсуждающим все подробности процесса с земледельцем, его женой и несколькими друзьями. Лама дремал. После ужина Киму подали трубку, и он чувствовал себя вполне взрослым, потягивая табак из гладкой скорлупы кокосового ореха, протянув ноги при лунном свете и вставляя время от времени в разговор свои замечания.
Хозяева были чрезвычайно вежливы с ним, потому что жена земледельца рассказала им о его видении Красною Быка и вероятном нисхождении из другого мира. К тому же лама возбуждал большое благоговейное любопытство. Позднее зашел сарсутский брамин, отличавшийся веротерпимостью, и, понятно, начал теологический разговор, чтобы произвести впечатление на хозяев. По вере, конечно, все были на его стороне, но лама был гость и представлял особый интерес своей новизной. Его кротость, доброта и внушительные цитаты на китайском языке, звучавшие как заклинания, приводили в восторг слушателей; и в этой атмосфере простоты и сочувствия лама развернулся, как лотос Бодисатвы, рассказывая о своей жизни на высоких горах Суч-Дзэна, «прежде чем я поднялся, чтобы искать просветления», как говорил он.
Потом обнаружилось, что во время своей светской жизни он был знатоком гороскопов и расположения звезд в час рождения. Брамин заставил его описать методы, которыми он пользовался. Каждый из них называл планеты именами, непонятными для другого, показывая вверх на большие звезды, сверкавшие во мраке. Дети хозяев безнаказанно теребили четки ламы, а он сам совершенно забыл о правиле, запрещающем смотреть на женщин, говоря о вечных снегах, обвалах, занесенных проходах, далеких горах, где люди находят сапфиры и бирюзу, и об удивительном пути по плоскогорью, ведущем в самый Великий Китай.
— Что ты думаешь об этом человеке? — спросил тихонько земледелец брамина.
— Святой человек, действительно, святой. Его боги — не настоящие боги, но он идет по верному пути, — ответил брамин. — А его способ составлять гороскопы, тебе это недоступно, — мудр и верен.
— Скажи мне, — лениво проговорил Ким, — найду ли я Красного Быка на зеленом поле, как было обещано мне?
— Что тебе известно о часе твоего рождения? — спросил брамин, преисполняясь важности.
— Между первым и вторым криком петуха в первую ночь мая.
— Которого года?
Я не знаю, но в тот час, когда я закричал впервые, произошло сильное землетрясение в Сринагуре, что находится в Кашмире. — Ким знал это от присматривавшей за ним женщины, которая, в свою очередь, узнала
— Ай! — взволнованно проговорила какая-то женщина. Это событие еще более подчеркивало необыкновенное происхождение Кима. — Не тогда ли родилась и дочь?
— А ее мать принесла своему мужу четырех сыновей в четыре года — славных мальчиков! — крикнула жена земледельца, сидя несколько поодаль, в тени.
— Никто, обладающий знанием, не забудет, как стояли в эту ночь планеты в своих созвездиях, — сказал брамин. Он начал рисовать на песке, покрывавшем двор. — Ты имеешь право, по крайней мере, на половину созвездия Тельца. Что гласит твое пророчество?
— В один прекрасный день, — сказал Ким, восхищенный вызываемой им сенсацией, — я стану великим благодаря Красному Быку на зеленом поле, но прежде явятся два человека, которые приготовят все.
— Да, так всегда бывает в начале видения. Глубокая тьма, которая постепенно проясняется. Вдруг входит некто с метлой и приготовляет место. Тогда начинается видение. Два человека, говоришь ты? Да, да. Солнце, выходя из созвездия Тельца, входит в созвездие Близнецов. Оттуда и два человека в твоем предсказании. Посмотрим. Дай мне ветку, малютка.
Он нахмурил брови, писал на песке какие-то таинственные знаки, стирал их, потом снова писал — к изумлению всех, кроме ламы, который с инстинктивной чуткостью воздерживался от вмешательства.
Через полчаса он сердито отбросил ветвь.
— Гм. Вот что говорят звезды. Через три дня придут двое людей, чтобы приготовить все, за ними последует Бык-знамение, противное ему, — это знамение войны и вооруженных людей.
— Действительно, в вагоне, в котором мы ехали из Лагора был солдат-сейк из лудианского полка, — радостно сказала жена земледельца.
— О! Вооруженные люди — много сотен. Какое отношение имеешь ты к войне? — сказал брамин Киму. — Твой знак — красный, гневный знак войны, который вскоре проявится в жизни.
— Никакого, никакого! — горячо сказал лама. — Мы ищем только мира и нашу реку.
Ким улыбнулся, вспомнив, что он подслушал в комнате. Решительно, он был любимцем звезд.
Брамин стер ногой грубо набросанный гороскоп.
— Более я ничего не могу увидеть. Через три дня Бык придет к тебе, мой мальчик.
— И моя река, моя река! — с мольбой проговорил лама. — Я надеялся, что его Бык приведет нас обоих к реке.
— Увы, что касается этой удивительной реки, то подобные вещи не очень-то обыкновенны, брат мой, — ответил брамин.
На следующее утро лама стал настаивать на отправлении в путь, несмотря на все уговоры остаться. Хозяева дали Киму большой узел с хорошей едой и три медные монеты на дорогу и, осыпая их благословениями, смотрели при свете утренней зари вслед уходящим на юг.
— Как жаль, что подобные люди не могут быть освобождены от Колеса Всего Сущего, — сказал лама.
— Тогда на земле остались бы только дурные люди, и кто дал бы нам мясо и приют? — проговорил Ким, весело шагая со своей ношей.