Собрание сочинений. Том 1. Священное одиночество

Ростокин Виктор

Бывшие вояки

Старички. Стручки. Дрючки.Разве так-то гоже?Вслед кричи им, не кричи…Да простит им Боже!Со двора молчком уйдут,Бабки завздыхают,За собою дверь запрут:«Пусть себе лытают!»А деды уж у ларькаПо карманам шарят.– Есть чехонь!– Неси пивка…Вишь, как солнце жарит!Вся компашка в холодке —Бывшие вояки.Нету пальцев на рукеДля веселой драки!А они, чуть опьянев,Головой не никнут,Вразнобой орут: «Я – лев!Ну-к,

посмей-ка пикнуть!»«А я тоже на виду —Я медведь!..» – вздыхает.На отраду ль? На беду?Бог один лишь знает.

Ангел

Он услышал плач отца,Содрогнулся жалко… В далиЛепесточки запорхали,Оброненные с венца.Кто-то думал: снегопад,Подставлял свои ладони,И в беззвучном этом звонеОн смеялся: «Как я рад!»Кто-то спрятался в избеИ приткнулся он к божнице:В небесах убили птицу,Пух летит… летит к беде!А один, один седой,Ничего не замечая,Шел, все тягостно вздыхая, —Был от горьких слез слепой.

««Я Бога твоего не признаю…»

«Я Бога твоего не признаю,И, более того, я с ним воюю,С усмешкой на икону я плююИ на лице гримасу строю злую!» —Так он сказал, не глядя мне в глаза,Носком ботинка землю ковыряя.Подобные не новы «чудеса»,Их жизни рок нередко повторяет.И я к ним отношусь без суеты,Без убеждений, строгого протеста.Ведь истины земные так просты,Что для глаголов пылких нету места.А истины небесные как свет,Как благодать… Они ежеминутноСтруятся в души, что счастливей нет —Они сродни безоблачному утру!

«Дышит май надрывно…»

Дышит май надрывноВ грозовом чаду.Солнышко – нарывомВ скомканном саду.Кто его запряталВ спешке горевой?Вот она, расплата!Жест утробно-злой!Ропот: в небе дыры,В пропасть рухнул дом.Доживем не с миром.Без войны умрем.

«Пропала улыбка с лица…»

Пропала улыбка с лица,Как в предзимье пожухлый листок.Поутру не вспаришь ты с крыльца,Не испробуешь неба глоток.Чем, родимый, ты душу сгубил?На каком частоколе завис?Кто тебя отлюбил? Позабыл?Скуден взор, как прогнивший карниз.В иступленье вздыхаешь: судьба…И глядишь – а вокруг никого.Только падает камнем вода,И удары слышны далеко.

«С ликом Вещего Иисуса…»

С ликом Вещего ИисусаМановением рукиИсцелял он от присухи,От навязчивой тоски.И не брал за это плату,Милосердно говорил:«Мы в Руси едины братья,Всех Господь нас полюбил».Он ходил по селам летомЗагорелый и босойИ в худой одежде, ветхой,Но с великою душой.

«Жизнь поэтичная? Неверно…»

Жизнь поэтичная? Неверно,Не скажет так простой народ.Он на войне сто раз проверен,Отыщет в водополье брод.По осени поднимет пашню,Дрова на зиму запасет.Супруге скажет: «Нету краше…»,К груди застенчиво прижмет.А ежели случайно спросят:«Как ты живешь в родном краю?»,Ответит по-земному просто:«Живу и хлебушек жую».

«Успокоилась гладь…»

Успокоилась гладь.Манит мирная жизнь.«Здравствуй!» – бодро сказатьИ по-братски обнять:«Я с тобою! Держись!»Всем простил. Сам прощен.Шар земной на руках!Куст цветочный взращен,Пчел полуденный звон.И Христос на устах.Нету выше небес!Нету счастья светлей!«Не бывает чудес…» —Обронил. Волком в лесСкройся ты поскорей!

«Лихорадка и кондрашка…»

Лихорадка и кондрашка,Целый день в душе озноб.Тоньше спички стала Машка,И сгорбатился Ивашка —Им уже заказан гроб.Довели страну до ручки,Квелым сделался народ.Все темней и ниже тучки,Все больней огонь летучий,Перекошен злобой рот.Позабыл поэт улыбку,Не стыдясь, он матом гнет.На болоте грязно-зыбкомЗолотая брешет рыбка,Счастье, мол, вот-вот грядет.Счастье русское разбилось —Поворот был слишком крут!На крыльце Ивашка с милойБедной Родине на милостьПеснь-отраду не споет.Стариков поэт зароет,Общий крест поставит им,Не заплачет, не завоетИ уйдет – и скоро скроетПо земле ползущий дым.

«Жучки»

1

Расползаются «жучки»По российским закоулкам,Где – тишком, а где и – гулко,Далеко не дурачки.Прибирают все к рукам,Что народным называлось:Земли, реки, утра алость,Облака и птичий гам.Скоро все – под молоток,Русь загонят за долл'aры.Тары-бары-растабары!Золотой летит «жучок!».

2

Друг предложил мне: «КупиМед – полезный, самый первый!»Господи, его прости,Заблудился он, наверно.Для меня ведь этот медГорше вызревшей полыни,Как огонь мне губы жжет —Есть не буду мед отныне!Друг мой, друг, ну как же ты?!Деньги нюхал, как цветы,Он содрал с меня немало!Мне его, ей-богу, жаль:Продал дьяволу он душу!Лето, ведреная даль,Пчелы суетные кружат.

Отрава

Стал хозяином хутора злой самогон,Многих он уложил на кладбище.Мужиков не зови, не кричи им вдогон…Ветер сам никого не отыщет!Лишь один уцелел, холостяк Харитон,Ко двору не пришелся он Богу.Чуб его повитель оплела – сладок сонВ потаенной чащобе отрога.Спал всю ночь и весь день. Пробудился, зевнул,Поразмыслил: куда бы податься?И полез из кустов – похмелиться пора,Крепкий гонит первач дед Митрошка.…Харитона рыдала потом до утра,С белым светом прощалась гармошка.

«Жизни мизерный обзор…»

Жизни мизерный обзор,Жизни узенький просвет.Разговор, как вечный спор,На ночь. Утром: «Мать, привет!».А она ему: «Блины…Ты худой». – «Ты говорила…»Телевизор у стеныО нечистой брешет силе.А герань завяла – котНа нее мочой побрызгал.Майку задом напередМуж надел. От смеха прыснул.Час… второй… Орбита их —Тридцать метров захламленных.«Ты савоха!» – «А ты псих!»Всяк прожженный, закаленный!Всяк и ломок, всякий хвор!«Прогулялся бы за хлебом».Горизонта нет. И взорНе наполнен дивным небом.