Собрание сочинений. Том 13

Энгельс Фридрих

ГЛАВА ВТОРАЯ

ДЕНЬГИ, ИЛИ ПРОСТОЕ ОБРАЩЕНИЕ

Во время парламентских прений по поводу банковских актов сэра Роберта Пиля от 1844 и 1845 гг. [20] Гладстон заметил, что даже любовь не сделала стольких людей дураками, сколько мудрствование по поводу сущности денег. Он говорил о британцах и обращался к британцам. Напротив, голландцы, эти люди, которые издавна обладали, вопреки сомнениям Петти, «божественным остроумием» в денежных спекуляциях, никогда не теряли своего остроумия и в спекулятивных размышлениях по поводу денег.

20

Стремясь предотвратить затруднения в обмене банкнот на золото, в 1844 г. английское правительство по инициативе Р. Пиля приняло закон о реформе Английского банка, разделив его на два самостоятельных отделения, банковое и эмиссионное, и установив твердую норму обеспечения банкнот золотом. Выпуск банкнот, не обеспеченных золотом, ограничивался 14 млн. фунтов стерлингов. Однако, несмотря на действие банковского акта 1844 г., количество находившихся в обращении банкнот фактически зависело не от фонда покрытия, а от спроса на них в сфере обращения. В периоды экономических кризисов, когда потребность в деньгах ощущалась особенно остро, английское правительство временно приостанавливало действие акта 1844 г. и увеличивало сумму банкнот, не обеспеченных золотом.

Главная трудность в анализе

денег преодолена как только понято происхождение их из самого товара. При этой предпосылке дело заключается только лишь в том, чтобы понять в их чистом виде своеобразные присущие деньгам определенности формы, а это в известной мере затрудняется тем, что все буржуазные отношения выступают позолоченными или посеребренными, как денежные отношения, и поэтому кажется, что денежная форма обладает бесконечно многообразным содержанием, которое чуждо ей самой.

При дальнейшем исследовании необходимо иметь в виду, что речь идет только о тех формах денег, которые вырастают непосредственно из обмена товаров, но не о тех формах, которые принадлежат к более высокой ступени процесса производства, как, например, кредитные деньги. Ради упрощения в качество денежного товара везде предполагается золото.

1. МЕРА СТОИМОСТЕЙ

Первый процесс обращения есть, так сказать, теоретический подготовительный процесс к действительному обращению. Товары, существующие как потребительные стоимости, создают себе прежде всего форму, в которой они идеально выступают по отношению друг к другу как меновые стоимости, как определенные количества овеществленного всеобщего рабочего времени. Первый необходимый акт этого процесса заключается, как мы видели, в том, что товары выделяют из своей среды один специфический товар, скажем золото, в качестве непосредственной материализации всеобщего рабочего времени или в качестве всеобщего эквивалента. Вернемся на минуту назад к форме, в которой товары превращают золото в деньги:

1 тонна железа = 2 унциям золота,

1 квартер пшеницы = 1 унции золота,

1 центнер кофе мокко = ¹/₄ унции золота,

1 центнер поташа = ¹/₂ унции золота,

1 тонна бразильского дерева = 1¹/₂ унциям золота,

Y товара = Х унции золота.

В этом ряде уравнений железо, пшеница, кофе, поташ и т. д. выступают друг для друга как материализация однородного труда, а именно материализованного в золоте труда, в котором совершенно стерты все особенности действительных видов труда, представленных в различных потребительных стоимостях этих товаров. Как стоимости, они тождественны; они суть воплощение одного и того же труда или одна и та же материализация труда, золото. Как однородная материализация одного и того же труда, они обнаруживают только одно различие, количественное, или выступают как стоимости различной величины, потому что в их потребительных стоимостях содержится неравное количество рабочего времени. В качестве таких отдельных товаров они вместе с тем относятся друг к другу как овеществление всеобщего рабочего времени, поскольку они относятся к самому всеобщему рабочему времени как к выделенному товару, золоту. Это же самое, имеющее характер процесса отношение, посредством которого они представляются друг для друга как меновые стоимости, представляет содержащееся в золоте рабочее время как всеобщее рабочее время, данное Количество которого выражается в различных количествах железа, пшеницы, кофе и т. д., — короче, в потребительных стоимостях всех товаров, или непосредственно развертывается в бесконечном ряде товарных эквивалентов. В то время как товары всесторонне выражают свои меновые стоимости в золоте, золото непосредственно выражает свою меновую стоимость во всех товарах. В то время как товары придают самим себе форму меновой стоимости по отношению друг к другу, золоту они придают форму всеобщего эквивалента, или денег.

Так как все товары измеряют свои меновые стоимости в золоте соответственно отношению, в котором определенное количество золота и определенное количество товара содержат равное рабочее время, то золото становится мерой стоимостей; и первоначально только благодаря этому своему определению как меры стоимостей, в качестве которой оно измеряет свою собственную стоимость непосредственно во всех имеющихся товарных эквивалентах, золото становится всеобщим эквивалентом, или деньгами. С другой стороны, меновая стоимость всех товаров выражается теперь в золоте. В этом выражении следует различать качественный и количественный моменты. Меновая стоимость товара существует как материализация одного и того же однородного рабочего времени; величина стоимости товара представлена исчерпывающе, так как в том же отношении, в котором товары приравнены к золоту, они приравнены и друг к другу. С одной стороны, здесь выступает всеобщий характер содержащегося в них рабочего времени, с другой стороны — количество последнего в их золотом эквиваленте. Меновая стоимость товаров, выраженная таким образом, как всеобщая эквивалентность и одновременно как степень этой эквивалентности в одном специфическом товаре, или в одном-единственном уравнении товаров со специфическим товаром, есть цена. Цена — это превращенная форма, в которой меновая стоимость товаров выступает в процессе обращения.

Таким образом, посредством того самого процесса, в котором товары представляют свои стоимости как цены в золоте, они представляют золото как меру стоимости, т. е. как деньги. Если бы товары всесторонне измеряли свои стоимости в серебре, пшенице или меди и поэтому представляли их в качестве цен в серебре, пшенице или меди, то серебро, пшеница или медь сделались бы мерой стоимости и тем самым всеобщим эквивалентом. Чтобы выступить в обращении в качестве цен, товары должны быть до обращения меновыми стоимостями. Мерой стоимостей золото становится только потому, что все товары в нем оценивают свою меновую стоимость. Всесторонность этого находящегося в состоянии процесса отношения, из которого только и возникает характер золота как меры стоимости, предполагает, однако, что каждый отдельный товар измеряется в золоте в соответствии с содержащимся в них обоих рабочим временем, что, следовательно, действительной мерой товара и золота служит сам труд, или что товар и золото путем непосредственной меновой торговли приравниваются Друг к другу как меновые стоимости. Каким образом происходит это приравнивание на практике, не может быть исследовано в сфере простого обращения. Очевидно, однако, что в странах, производящих золото и серебро, определенное рабочее время непосредственно воплощается в определенном количестве золота и серебра, тогда как в странах, не производящих ни золота, ни серебра, тот же самый результат достигается окольным путем, при помощи прямого или опосредствованного обмена товаров данной страны, т. е. при помощи обмена определенной части национального среднего труда, на определенное количество материализованного в золоте и серебре рабочего времени стран, обладающих рудниками. Чтобы золото могло служить мерой стоимостей, оно должно быть стоимостью, способной изменяться, ибо оно может сделаться эквивалентом других товаров только как воплощение рабочего времени, между тем одно и то же рабочее время с изменением производительной силы реального труда воплощается в неравных количествах тех же самых потребительных стоимостей. Как при выражении

меновой стоимости всякого товара в потребительной стоимости другого товара, так и при оценке всех товаров в золоте предполагается лишь, что золото в данный момент представляет определенное количество рабочего времени. В отношении изменений в стоимости золота имеет силу развитый — выше закон меновых стоимостей. Если меновая стоимость товаров остается неизменной, то всеобщее повышение их цен в золоте возможно только в том случае, если падает меновая стоимость золота. Если меновая стоимость золота остается неизменной, то всеобщее повышение цен в золоте возможно лишь в том случае, если меновые стоимости всех товаров повышаются. Обратное происходит в случае всеобщего понижения товарных цен. Если стоимость унции золота вследствие изменения рабочего времени, требуемого для ее производства, падает или повышается, то она падает или повышается равномерно для всех других товаров, следовательно, она по-прежнему представляет по отношению ко всем товарам рабочее время данной величины. Те же самые меновые стоимости оцениваются теперь, в больших или меньших количествах золота, чем прежде, но они оцениваются соответственно величине своей стоимости, следовательно их стоимости сохраняют то же самое отношение друг к другу. Отношение 2:4:8 есть то же самое, что отношение 1:2:4 или 4:8:16. Измененное количество золота, в котором меновые стоимости оцениваются при изменившейся стоимости золота, так же мало мешает золоту выполнять функцию меры стоимостей, как мало мешает вытеснить серебро из этой функции то обстоятельство, что стоимость серебра в 15 раз меньше стоимости золота. Так как мерой золота и товара служит рабочее время, а золото становится мерой стоимостей лишь постольку, поскольку все товары измеряются в нем, то представление, будто деньги делают товары соизмеримыми, есть всего лишь видимость процесса обращения^{35}. Наоборот, только соизмеримость товаров как овеществленного рабочего времени делает золото деньгами.

Реальная форма, в которой товары вступают в процесс обмена, это — форма их потребительных стоимостей. Действительным всеобщим эквивалентом они должны еще стать посредством своего отчуждения. Определение их цен есть только идеальное превращение их во всеобщий эквивалент, есть такое приравнение к золоту, которое еще подлежит реализации. Но так как товары в своих ценах превращены в золото лишь идеально или превращены только в мысленно представляемое золото, так как их денежное бытие в действительности еще не отделено от их реального бытия, то золото превратилось пока только в идеальные деньги, оно есть еще только мера стоимостей, а определенные количества золота функционируют в действительности еще только как названия для определенных количеств рабочего времени. От определенного способа, которым товары выражают друг в друге свою собственную меновую стоимость, зависит в каждом случае та определенность формы, в которой золото кристаллизуется как деньги.

Теперь товары противопоставляются друг другу как двойственные существа: реально — как потребительные стоимости, идеально — как меновые стоимости. Двойственную форму труда, содержащегося в них, они представляют теперь друг для друга таким образом, что особенный реальный труд в качестве их потребительной стоимости действительно имеется налицо, между тем как всеобщее абстрактное рабочее время получает в их цене мысленно представляемое бытие, в котором они суть однородная и только количественно различная материализация одной и той же субстанции стоимости.

Различие между меновой стоимостью и ценой представляется, с одной стороны, только номинальным; так, Адам Смит говорит, что труд есть реальная, а деньги — номинальная цена товаров. Вместо того, чтобы оценивать 1 квартер пшеницы в 30 рабочих дней, его оценивают теперь в 1 унцию золота, если одна унция золота представляет собой продукт 30 рабочих дней. Но, с другой стороны, это различие отнюдь не есть только различие названий, ибо в нем сосредоточены все превратности, угрожающие товару в действительном процессе обращения. 30 рабочих дней содержатся уже в квартере пшеницы, и поэтому его не приходится лишь теперь представлять в рабочем времени. Золото же — товар, отличный от пшеницы, и только в обращении может обнаружиться, действительно ли квартер пшеницы станет унцией золота, как об этом заранее объявляет его цена. Это зависит от того, окажется ли он потребительной стоимостью или нет, окажется ли содержащееся в нем количество рабочего времени общественно необходимым рабочим временем, требуемым для производства квартера пшеницы, или нет. Товар как таковой есть меновая стоимость, он имеет цену. В этом различии между меновой стоимостью и ценой проявляется то, что содержащийся в товаре особенный индивидуальный труд еще должен через процесс отчуждения предстать в качество своей противоположности, как лишенный индивидуальности абстрактно-всеобщий, и только в этой форме общественный труд, т. е. как деньги. Способен ли труд к такому превращению или нет, кажется делом случая. Поэтому, хотя в цене меновая стоимость товара получает отличное от него существование только идеально, а двойственное бытие содержащегося в товаре труда существует пока еще только как различие в способе выражения, и поэтому, с другой стороны, материализация всеобщего рабочего времени, золото, противостоит реальному товару еще только как мысленно представляемая мера стоимостей, — тем не менее в бытии меновой стоимости как цены или золота как меры стоимостей, уже заключается в скрытом виде необходимость отчуждения товара за звонкое золото и возможность того, что он не будет отчужден, короче, заключается в скрытом виде все противоречие, которое проистекает из того, что продукт является товаром или что особенный труд частного лица, чтобы иметь общественное значение, должен представляться как его прямая противоположность, как абстрактно-всеобщий труд. Утописты, которые хотят сохранить товар, но не деньги, сохранить покоящееся на частном обмене производство, но без необходимых условий этого производства, последовательны поэтому, когда они «уничтожают» деньги не только в их осязаемой форме, но уже в их газообразной и призрачной форме меры стоимостей. В невидимой мере стоимостей скрываются реальные деньги.

Если имеется налицо процесс, посредством которого золото стало мерой стоимостей, а меновая стоимость — ценой, то все товары в своих ценах суть лишь мысленно представляемое золото различного количества. Как такие различные количества одной и той же вещи, золота, они приравниваются друг к другу, сравниваются друг с другом и измеряются друг другом; таким образом возникает техническая необходимость относить их к определенному количеству золота как к единице измерения; последняя развивается далее в масштаб благодаря тому, что она делится на равные части, которые, в свою очередь, опять-таки делятся на равные части^{36}. Но количества золота, как таковые, измеряются по весу. Следовательно, масштаб находится уже в готовом виде в общих мерах веса металлов; поэтому эти меры веса при всяком металлическом обращении служат первоначально также масштабом цен. Так как товары относятся друг к другу уже не как меновые стоимости, подлежащие измерению рабочим временем, но как одноименные величины, измеряемые в золоте, золото превращается из меры стоимостей в масштаб цен. Сравнение товарных цен между собой, как различных количеств золота, кристаллизуется таким образом в знаках, которые соответствуют воображаемому количеству золота и представляют последнее как масштаб, разделенный на равные части. Золото как мера стоимостей и как масштаб цен обладает совершенно различными определенностями формы, и смешение одной с другой породило самые сумасбродные теории. Мерой стоимостей золото является как овеществленное рабочее время, масштабом цен — как определенный вес металла. Мерой стоимостей золото становится благодаря тому, что оно как меновая стоимость относится к товарам как к меновым стоимостям; а в качестве масштаба цен определенное количество золота служит единицей для других количеств золота.