Собрание сочинений. Том 6
Шрифт:
— Надеюсь, — пробормотал он, запинаясь и краснея, — надеюсь, в следующий раз меня представит вам кто-нибудь… другой… кому вы верите.
— К примеру, дядюшка Гарри, — ответила она со смехом, присела в насмешливом реверансе и тут же отвернулась.
Едва пассажиры отошли от хижины настолько, что их уже не могли услышать, все разом принялись обсуждать разыгравшуюся там сцену, а в особенности красотку, которой принадлежала главная роль, и все изъявили готовность сейчас же с пристрастием допросить Юбу Билла; но странное дело: когда они подошли к грозному кучеру, никто не решился начать разговор первым, и все молча забрались на свои места. То ли Юба Билл открыто проявлял свой крутой
Билл дернул вожжи, и через пять минут они доехали до того места, где упало дерево. Огромную сосну, что свалилась с крутого склона горы и преграждала дорогу, теперь распилили пополам, часть ветвей обрубили и обе половины ствола откатили в стороны, чтобы карета могла кое-как проехать между ними. Громоздкая карета замедлила ход, и Юба Билл искусно провел шестерку лошадей сквозь эту узкую щель; сосновые ветки, блестящие и влажные от дождя, шуршали о бока и обшивку кареты, совсем заслоняя окна. С империала казалось, что лошади усердно прокладывают себе путь в темно-оливковом блестящем море и оно, едва расступясь, вновь смыкается за каретой. Передние лошади уже выходили из этого моря. Билл начал было подбирать ослабшие вожжи, как вдруг раздался повелительный окрик:
— Стой!
Фонари кареты осветили всадника в маске, неподвижно стоявшего посреди дороги. Билл схватился было за кнут, но тотчас опомнился, натянул вожжи и, выругавшись сквозь зубы, окаменел на козлах. А почтальон — этот мигом схватил ружье, но Билл стиснул ему локоть и прошептал прямо в ухо:
— Поздно! Не дури! Нас взяли на мушку.
Внутри, в темноте, пассажиры только и поняли, что карета опять остановилась. Те же, кто ехал на империале, почувствовали, что из-за ветвей деревьев, темневших по обе стороны дороги, на них направлены невидимые ружья, и не шевелились.
— Я решил не мешать тебе, пока ты не кончишь работу, Билл, — повелительно сказал довольно приятный голос. — Подай мне денежный ящик — и скатертью дорога! Я никого не трону. Но обоим нам недосуг, так что пошевеливайся!
— Отдай деньги, — мрачно посоветовал Билл почтальону.
Тот нагнулся к ящику под своим сиденьем; лицо его было бледно, глаза горели. Он замешкался — видно, замок не сразу подался, — но наконец вынул денежный ящик и подал его другому вооруженному человеку в маске, который неожиданно появился из-за ветвей.
— Ну, спасибо, — сказал голос. — Можешь ехать.
— Покорно благодарю, — едко усмехнулся Билл, подбирая вожжи. — Первый раз в жизни вашему брату пришлось даже дерево свалить, чтоб остановить меня.
— Ну, уж это ты врешь, Билл, хоть и сам того не знаешь, — весело возразил голос. — Я и не думал валить сосну, наоборот, это я послал тебя остеречь, а то бы ты разбился и попал раньше срока к чертям в пекло вместе со всеми своими пассажирами. Ну, езжай!
Взбешенный Билл не стал дожидаться повторного приказа; он хлестнул лошадей, и карета рванулась вперед. Все произошло так быстро, что пассажиры внутри ничего и не заподозрили; даже те, кто сидел наверху, очнулись от оцепенения и постыдного бездействия только потому, что карету, летевшую с горы, отчаянно трясло, и им пришлось изо всех сил цепляться за что попало, чтобы не свалиться. И все же, как ни мчались лошади, Юба Билл заметил, что почтальон то и дело украдкой озирается. Конечно, во время налета молодой человек не струсил и готов был кинуться в драку, хоть от этого и не было бы никакого
— Не вешай носа, Брайс! Что толку маяться? — заговорил он с чувством и положил большую руку на плечо почтальона. — Будь мужчиной! Ведь ты ж нынче доказал, что не трус, хоть совсем еще желторотый, и что парень ты стоящий; только, если б я тебя не придержал, ты бы сейчас уже был покойником. Дело-то было гиблое с самого начала, ты бы им все равно не помешал. Ты и то уж вовсю старался спасти деньги, я свидетель, и перед Компанией так и скажу: мол, я горжусь, что ехал с таким парнем. Так что брось горевать, и вот… — Он налил в стакан виски. — Возьми-ка, выпей.
Но Брайс отвел стакан рукой, глаза его горели, губы пересохли.
— Ты еще не все знаешь, Билл, — сказал он сдавленным голосом.
— Что там еще знать?
— Поклянись, что никому ни слова, — молодой почтальон судорожно схватил Билла за руку, — и я тебе скажу.
— Давай выкладывай!
— Карету ограбили раньше!
— Чего-о? — вскричал Билл.
— Деньги… пачка долларов… их уже не было в ящике, когда та шайка напала на нас.
— Какого черта ты плетешь?
— Да ты слушай! Когда ты велел мне отдать ящик бандиту, я подумал… может, и глупо: выну-ка я деньги и соскочу! Ясно, они будут стрелять, но ведь только в меня одного, а я, может, и сумею удрать; ну, а если убьют, что ж, я выполню свой долг и никто другой не пострадает. Ну вот, добрался я до ящика, хвать — замок уже взломан и денег нет! Я кое-как исхитрился, опять закрыл замок да и отдал ящик. И потом всю дорогу боялся: вдруг сразу увидят, что ничего там нет, и опять погонятся за нами!
— Постой, стало быть, они ящик-то взяли, а там пусто? — ахнул Билл, вытаращив глаза.
— Ну да!
Билл вскинул руку, точно принося торжественную клятву, с размаху стукнул себя по коленке и согнулся в три погибели в приступе неудержимого, хоть и совершенно беззвучного хохота.
— Тьфу ты, пропасть! — бормотал он, задыхаясь. — Держите меня, не то лопну от смеха! Тссс! — И он ткнул пальцем в сторону соседней комнаты. — Ни звука никому! Оно, конечно, молчать про такое трудно, меня так и подмывает… но уж придется держать язык за зубами. Ах ты, прах меня побери! Брайс, ты только представь, Стрелок Гарри перед всей своей шайкой открывает этот ящик… Ну и рожа у него будет! Он же до того хитрый да ловкий, думает, сам черт ему не брат! Ну и потеха! Вот бы поглядеть, как он откроет ящик, да послушать, как он станет ругаться на чем свет стоит! — Билл снова затрясся от сдерживаемого смеха и весь побагровел; молодой почтальон тоже был теперь не так бледен, как раньше.
— Но деньги-то все равно пропали, Билл, — сказал он мрачно.
Юба Билл единым духом осушил стакан виски, утер рот и глаза, подавил новый приступ смеха и уже серьезно сказал:
— А по-твоему, когда и как их украли?
— Наверно, когда я пошел с другими в ту хижину при дороге, — с горечью отвечал почтальон. — Я-то думал, беспокоиться тут не о чем, и потом в карете оставались двое пассажиров, один внутри да один на козлах, — тот, который сидел рядом с тобой.
— Ах, чтоб тебе! — Билл хлопнул себя по лбу. — Я ж совсем забыл подобрать их по дороге! Да они и сами вроде не собирались влезать обратно.