Собрание сочинений. Том 9
Шрифт:
Лондон, вторник, 24 мая 1853 г.
Общие выборы в Голландии, вызванные недавним роспуском Генеральных штатов, уже закончились. В результате выборов большинство в 12 голосов принадлежит ультрапротестантскому и роялистскому министерству.
Дания в настоящее время наводнена антиправительственными брошюрами, из которых наиболее значительными являются: «Объяснение датскому народу причин роспуска парламента» г-на Грундтвига и анонимный памфлет, озаглавленный: «Спорный вопрос о престолонаследии в Дании, или что должно быть предпринято европейскими державами». Цель обеих брошюр — доказать, что отмена прежнего закона о престолонаследии, на чем настаивало министерство и что предусмотрено Лондонским протоколом, приведет к гибели страны, превратив ее первоначально в провинцию герцогства Гольштейн, а затем в вассальное владение России.
Таким образом, датский народ, кажется, осознал, наконец, какие последствия для него самого имело его слепое сопротивление требованиям независимости, выдвинутым в 1848 г. герцогствами Шлезвиг и Гольштейн. Датский народ настаивал на сохранении вечной унии между его страной и Гольштейном и ради этого объявил войну германской революции; выиграв эту войну, он удержал за собой Голыптейн. Но за это завоевание датский народ вынужден теперь расплачиваться
97
«Neue Rheinische Zeitung. Organ der Demokratie» («Новая Рейнская газета. Орган демократии») выходила ежедневно в Кёльне под редакцией Маркса с 1 июня 1848 по 19 мая 1849 года. В состав редакции входил Энгельс, а также В. Вольф, Г. Веерт, Ф. Вольф, Э. Дронке, Ф. Фрейлиграт и Г. Бюргерс.
Боевой орган пролетарского крыла демократии, «Neue Rheinische Zeitung» играла роль воспитателя народных масс, поднимала их на борьбу с контрреволюцией. Передовые статьи, определявшие позицию газеты по важнейшим вопросам германской и европейской революции, писались, как правило, Марксом и Энгельсом.
Решительная и непримиримая позиция газеты, ее боевой интернационализм, появление на ее страницах политических обличений, направленных против прусского правительства и против местных кёльнских властей, — все это уже с первых месяцев существования «Neue Rheinische Zeitung» повлекло за собой травлю газеты со стороны феодально-монархической и либерально-буржуазной печати, а также преследования со стороны правительства, особенно усилившиеся после контрреволюционного переворота в Пруссии в ноябре — декабре 1848 года.
Несмотря на все преследования и полицейские рогатки, «Neue Rheinische Zeitung» мужественно отстаивала интересы революционной демократии, интересы пролетариата. В мае 1849 г., в обстановке всеобщего наступления контрреволюции, прусское правительство, воспользовавшись тем, что Маркс не получил прусского подданства, отдало приказ о высылке его из пределов Пруссии. Высылка Маркса и репрессии против других редакторов «Neue Rheinische Zeitung» послужили причиной прекращения выхода газеты. Последний, 301-й номер «Neue Rheinische Zeitung», напечатанный красной краской, вышел 19 мая 1849 года. В прощальном обращении к рабочим редакторы газеты заявили, что «их последним словом всегда и всюду будет освобождение рабочего класса!».
Теперь, когда выдвинутый Гладстоном план сокращения государственного долга прошел через парламент и подвергается проверке на практике, его поборники, — а почти вся лондонская пресса, казалось бы, в высшей степени одобрительно отнеслась к этому знаменитому плану, — немедленно умолкли. Предложенные Гладстоном на выбор три способа добровольной конверсии трехпроцентных бумаг на сумму в 500000000 ф. ст. свелись к столь платоническим пожеланиям, что ни один из них не нашел еще такого количества согласных его принять, которое заслуживало бы упоминания. Что же касается конверсии облигаций Компании Южных морей, то к вечеру 19 мая из общей суммы в 10000000 ф. ст. было обменено на новые ценные бумаги всего лишь 100000 фунтов стерлингов. Согласно общему правилу, если подобные операции не бывают завершены в течение первых же недель, то после этого с каждым днем все больше утрачивается вообще какая-либо вероятность их осуществления. Кроме того, процентная ставка, хотя и медленно, но неуклонно, растет. Вот почему едва ли не будет преувеличением предположить, что прежние ценные бумаги на сумму в 10000000 ф. ст. могли бы быть обменены на новые в намеченный для проведения такой операции срок. Но даже если бы это было так, г-н Гладстон должен будет уплатить по крайней мере 8000000 ф. ст. тем владельцам бумаг Компании Южных морей, которые не захотят обменивать их на новые ценные бумаги. Единственный фонд, которым располагает г-н Гладстон на этот случай, это государственные бюджетные средства в Английском банке, составляющие приблизительно восемь или девять миллионов фунтов стерлингов. Поскольку эти средства, однако, являются не излишком, образованным в результате превышения дохода над расходами, а лишь вложениями в банк, сделанными в силу того, что государственные доходы поступают несколькими месяцами раньше времени их расходования, то г-н Гладстон в будущем окажется в один прекрасный момент перед очень большими финансовыми затруднениями, которые одновременно вызовут в высшей степени серьезное расстройство в денежных операциях банка и на денежном рынке вообще. К тому же плохие виды на урожай дадут толчок более или менее значительному отливу золота.
Срок действия хартии Ост-Индской компании истекает в 1854 году. Лорд Джон Рассел заявил в палате общин, что правительство сможет 3 июня огласить устами сэра Чарлза Вуда свои соображения о будущем управлении Индией. Некоторые министерские газеты дают понять, в подтверждение уже распространившихся среди публики весьма достоверных слухов, что коалиции удалось свести даже гигантскую индийскую проблему почти к карликовым масштабам. Газета «Observer» [98] готовит умы английского народа к новому разочарованию. Мы читаем в этом негласном органе Абердина:
98
«The Observer» («Наблюдатель») — английская еженедельная газета консервативного направления; выходит в Лондоне с 1791 года.
«В области новой организации управления нашей восточной империей предстоит сделать гораздо меньше, чем это обычно предполагают».
Милорды Рассел и Абердин сделают гораздо меньше даже по сравнению с тем, что предполагается сделать.
Главное в предлагаемых изменениях сводится, по-видимому, к двум весьма незначительным пунктам. Во-первых, Совет директоров будет «обновлен» за счет пополнения его некоторыми новыми членами, назначаемыми непосредственно короной, но даже и эта свежая кровь будет вливаться «на первых порах экономно». Язвы старой директорской системы, стало быть, думают исцелять таким образом, чтобы вводимая сейчас с «большой осторожностью» порция свежей крови вполне успела застояться, прежде чем приступят к повторному вливанию. Во-вторых, будет положен конец совмещению в одном лице должности судьи и налогового инспектора и к занятию должности судьи будут допускаться только лица с образованием. Не кажется ли вам, когда вы слышите о таких предложениях, что вы переноситесь в ранние периоды средневековья, когда феодальных баронов еще только начали заменять в роли судей юристы, от которых требовалось, по крайней мере, умение читать и писать?
«Сэр Чарлз Вуд», который выступит в качестве председателя Контрольного совета по делам Индии с этим солидным образчиком реформы, — это тот самый дубоватый [timber] господин{7}, который при последнем правительстве вигов проявил такие недюжинные умственные способности, что коалиция находилась в страшном затруднении, не зная, как с ним поступить, пока не напала на счастливую мысль поставить его во главе Индии. Ричард III предлагал королевство за коня, коалиция предлагает осла для королевства. Право же, если нынешний официальный идиотизм олигархического правительства есть показатель того, на что сейчас способна Англия, значит времена английского владычества над миром миновали.
Мы не раз видели, как коалиция неизменно находила какие-либо удобные предлоги для отсрочки всякого, даже незначительного мероприятия. В настоящее время присущая ей склонность к отсрочкам встречает в отношении Индии поддержку со стороны общественного мнения обеих стран. Английский и индийский народы одновременно требуют отсрочки всяких законодательных мер по индийскому вопросу до тех пор, пока не будет выслушан голос населения Индии, пока не будут собраны необходимые материалы и пока не будут завершены начатые расследования. На Даунинг-стрит уже поступили петиции от трех президентств [99] с возражением против поспешного издания новых законов. Манчестерская школа основала «Индийское общество» [100] , которое должно будет немедленно приступить к устройству митингов в столице и по всей стран в целях протеста против издания в текущую сессию парламента каких бы то ни было законов в данной области. Кроме того, в настоящее время работают две парламентские комиссии, подготовляющие отчет о положении дел в управлении Индией. Но коалиционное министерство на этот раз неумолимо. Оно не хочет ждать, пока будет обнародовано мнение какой-либо комиссии. Оно желает немедленно и непосредственно издать законы для 150 миллионов человек — и издать их сразу на двадцать лет вперед. Сэр Чарлз Вуд жаждет прослыть современным Ману. Откуда же столь внезапно появившиеся поспешность и законодательный пыл у наших «осторожных» политических инвалидов?
99
Даунинг-стрит — улица в центре Лондона, на которой расположена официальная резиденция правительства.
Три президентства — согласно административному делению Британской Индии, название территорий Бенгалии, Бомбея и Мадраса, управляемых губернаторами, которые назначались Ост-Индской компанией. По акту 1773 г. об управлении Индией губернатор Бенгалии был превращен в генерал-губернатора всех английских владений в Индии.
100
Имеется в виду Ассоциация в пользу реформ в Ост-Индии, основанная фритредером Джоном Дикинсоном в марте 1853 года.
Они хотят продлить старую индийскую хартию еще на 20 лет. При этом они пользуются постоянной ссылкой на желание провести реформу. Почему? Английская олигархия предчувствует приближающийся конец своего славного правления и испытывает весьма понятное желание заключить с английским законодательством такую сделку, которая позволила бы ей, даже если бы Англия вскоре высвободилась из ее слабых, но жадных рук, сохранить для себя и своих сообщников привилегию, позволяющую грабить Индию еще в течение 20 лет.
В прошлую субботу из Брюсселя и Парижа были переданы по телеграфу депеши, содержащие известия из Константинополя от 13 мая. Немедленно по их получении в министерстве иностранных дел состоялось заседание кабинета министров, продолжавшееся три с половиной часа. В тот же день по телеграфу был послан приказ адмиралтейству в Портсмут, предписывающий, чтобы два паровых фрегата — 90-пушечный «Лондон» и 71-пушечный «Санпарай» отправились из Спитхеда в Средиземное море. Приказ отправиться в море получили также 21-пушечный паровой фрегат «Хайфлайер» и 16-пушечный паровой фрегат «Оден».
Каково же было содержание этих депеш, вызвавших столь внезапную активность министров и прервавших состояние безмятежной сонливости, в котором пребывала Англия?
Известно, что вопрос о святых местах был урегулирован в пользу России [101] ; по уверению русских посольств в Париже и Лондоне, Россия не притязала ни на что другое, кроме как на признание за ней главной доли в этих святых местах. Цели русской дипломатии были не менее рыцарскими, чем Фридриха Барбароссы и Ричарда Львиное сердце. Так, по крайней мере, уверяет «Times».
101
Старинный спор между греко-православной и римской церквами о праве распоряжаться так называемыми «святыми местами» — христианскими святынями в Иерусалиме и Вифлееме (Палестина) — был возобновлен в 1850 г. по инициативе Луи Бонапарта и вскоре разросся в крупный дипломатический конфликт между царской Россией, отстаивавшей привилегии православного духовенства, и Францией, стоявшей на стороне католиков. Обе стороны использовали спор как средство в борьбе за гегемонию на Ближнем Востоке. Колеблющееся правительство Турции уступило сначала французским требованиям, но 4 мая 1853 г., во время пребывания в Турции Меншикова, вынуждено было согласиться гарантировать особо права и привилегии православной церкви (соответствующий фирман был издан султаном через месяц). В то же время султан, поддержанный английским и французским послами, отверг требование Николая I о признании его покровителем православного населения Оттоманской империи.