Собрание тьмы
Шрифт:
Король схватил Магнуса за плечи так сильно, что тот содрогнулся.
– В тебе течёт королевская и ведьминская кровь. Каждая ведьма связана с Хранителями. Вот кто ты. Вот почему я видел в тебе что-то особенное, что-то превосходное.
Магнус не мог согласиться с этим. Он всю свою жизнь знал, что Сабина – любовница и советница его отца, но он всегда ненавидел её. Он не оплакивал её смерть ни одну секунду. Он ненавидел её.
Она никогда не будет его матерью.
Его сердце было тёмным и тяжёлым сейчас.
Хотелось пить. Непонятный туман окутал его ум, пока не уничтожил все мысли.
–
Тень задумчивости на лице короля сделала его старше своих лет.
– Мне следовало. Я жалею, что этого не сделал. Но теперь ты видишь, что Альтия – не твоя мать. Ты свободен от верности ей. Она жестокая и бессердечная женщина, всегда ею была.
"Нет, она не была. – подумал Магнус. – Не всегда".
– Я так часто видел, что ты голодал от любви матери, что не была привязана к тебе… Её ум невозможно изменить, её здравомыслие было шатким эти последние восемнадцать лет. Это заставило её сделать ошибки, запечатлённые в её судьбе. Она стояла на моём пути. Твоём пути. Ты должен принять это, и тогда ты сможешь идти вперёд. Ты мой сын. Мой наследник. Мы с тобой одной крови.
И он станет таким, как отец – сильным, безжалостным, вечно бегущим за своими целями. Это было то, чего он всегда хотел.
И Сабина добивалась этого очень многими способами.
– Всё, что я делаю, это для тебя, Магнус. Всё. Пожалуйста, прости меня за то, что я скрыл правду от тебя, за то, что причинил в прошлом тебе боль. Моя единственная цель – сделать тебя сильнее. Я люблю тебя, сын мой.
Король внезапно крепко обнял Магнуса. Тот стоял, как статуя, каменная и тихая, и его разум всё ещё был в ловушке смятения.
Он позволил кинжалу с грохотом упасть на пол.
Отец никогда не обнимал его прежде.
Пусть и на мгновение, перед тем, как покинуть тронный зал.
Глава 12
Йонас
Оранос
Мысли Йонаса были черны, как тёмное ночное небо.
В этот вечер он находился в деревне под названием Вириди, в полудне ходы от северо-восточной стороны Золотого Города. Это был не первый его визит сюда, он пользовался этим трактиром, как местом встречи. Он послал Феликса вперёд, чтобы встретиться с ним там сегодня вечером, тогда как сам провёл последние полтора дня, слушая слухи о повстанцах из группы пелсийских рабов, что сбежали с лагеря у дороги живыми. Но это были ложные слухи.
Даже если правила короля Гая вызывали беспокойство среди людей, то достаток всё ещё оставил свой след в Вириди, да и в любом другом городе Ораноса, что посетил Йонас. Улицы были вымощены
Это был дом тысячи граждан, что заплатили высокие налоги независимо от того, что за король сидел на троне, и они всё-таки жили хорошо. Никто не голодал, скитаясь по улицам в лохмотьях в поиске еды. Никто не умирал в переулках ,потому что ему было отказано в тепле и в ночном крове посреди холодной зимы, как это делали в Пелсии.
Но, в отличие от тех, кто на самом деле пережил боль и нищету, люди здесь не ценили то, что у них было. То, что они принимали это как должное, вызывало у Йонаса тошноту. Он не сомневался в том, что их слишком легко сломит то, что у них отберут их лёгкий образ жизни.
В целом, пелсийцы, в своей борьбе и наивных верованиях в неизбежность судьбы, были куда выносливее ораницев. Они выживали. И это было тем, что Йонас больше всего любил в своём народе.
Прогуливаясь по улице, он почувствовал, что кто-то схватил его за рукав плаща, останавливая посреди дороги.
– Ты, - к нему наклонилось уродливое лицо, и человек попытался рассмотреть Йонаса сквозь тень. – Я знаю тебя.
Йонас опасливо посмотрел на человека.
– Сомневаюсь в этом. Отпусти меня.
– Да, я знаю тебя, - улыбка медленно расцветала на его лице. – Ты тот мятежник, которого я видел на плакатах.
Йонас замер. Он бы предпочёл быть непризнанным этим вечером, если бы мог выбирать.
– Понятия не имею, о чём ты говоришь.
– Не волнуйся, парень. Я впечатлён, - невнятность его слов свидетельствовала о том, что он был пьян. Это особый день у оранийцев, день Огня, в который восславляли великую богиню Клейону. Праздник давал своим гражданам повод выпить больше вина, чем обычно, и наряжаться в оранжевые и жёлтые одежды, притворяясь вечным огнём своего божества. – Я думаю, я был бы хорошим мятежником. Мне нравится идея вытолкать короля в задницу прямо из мира живых!
– Я думаю, вы меня с кем-то путаете, - спокойно промолвил Йонас.
Он был не в настроении принимать сейчас рядовых граждан. Его встреча сегодня с представителями оранийцев была лишь для того, чтобы вытащить Лисандру и остальных.
Внезапно громкий треск вынудил его отпрыгнуть, и вокруг полыхнуло ярко-жёлтым светом. Кто-то кричал, и юный шестнадцатилетний блондин мчался по улице, его туника пылала. Он бросился лицом вниз в бочку с водой.
– Опять! – пробормотал пьяный. – Петрос, ты болван! - закричал он. – Ты собираешься убить себя, играя с огнём?
Мальчик вылез из бочки и бросил на пьяницу мрачный взгляд.
– Разум – это моё дело, старик!
– Ты сжёг мог дом, и это моё дело! Я тебя в этой бочке утоплю, если ты не сделаешь так, как я скажу!
Мальчик продемонстрировал неприличный жест старику, покосился на Йонаса и убежал прочь.
– Что это было? – поинтересовался Йонас.
– Это мой одержимый пожарами сын-идиот, - ответил мужчина, - он любит экспериментировать с нелепыми мыслями, что заставляют его делать большее, чем просто сжигать брови. Сегодня его оправдание в том, что это в честь богини огня, и он поджигает всё вокруг. Глупый мальчик.