Собрать мозаику

Палей Натали

В пятницу вечером, когда я спустилась по лестнице и вышла на крыльцо, папа который в нетерпении уже переминался с ноги на ногу у экипажа, увидев меня, замер с открытым ртом. Мама, очень довольная, вышла следом за мной.

— Вот и обещанный сюрприз, — весело прощебетала графиня Ванесса Стенфилд.

– Куда вы дели мою дочь, графиня? — строго нахмурил папа брови. — И кто эта прекрасная незнакомка?

— Граф Стенфилд, позвольте представить вам леру Лорианну Стенфилд, — с серьезным лицом ответила мама. — Теперь она ваша дочь. А старую забудьте!

Ваша дочь Лори, которая любила босиком бегать по лесу, с косой за спиной, уехала навсегда в лесную глушь ловить зайцев и ежиков.

— Мама! — рассмеялась я и нежно подумала: «Ну, что за дети, честное слово. И как они радуются моему преображению».

— Ежики и зайчики — это серьезно, — с улыбкой ответил папа. — Надо и им с кем-то дружить. Ну, что ж, добро пожаловать в семью, лера Стенфилд, — он осторожно взял меня за руку, склонился и поцеловал легко пальчики, а я смутилась, особенно когда увидела лица домочадцев, которые уже окружили нас и тоже восторженно меня разглядывали. Матиус Сноу просто открыл рот и забыл его закрыть.

Я знала, что они сейчас все видели, и понимала, почему мой внешний вид вызывает у всех такое изумление. Я сама была поражена не меньше их, когда увидела себя в зеркале. Кто бы подумал, что идеальная укладка, выщипанные и подкрашенные брови, элегантное по фигуре в пол платье, сережки в ушах и идеальный маникюр могут так изменить человека? Девушку? Из простушки в скромном платье с косой, закрученной в узел на затылке, я превратилась в утонченную изящную девушку в элегантном платье и с идеальной прической. Легкий незаметный макияж дополнил образ.

Я не стала невозможной потрясающей красавицей, но преображение было налицо. И мне оно тоже очень нравилось.

*** *** ***

Наш экипаж подъезжал к поместью графа Тубертон. Я с ностальгией смотрела в окно экипажа на замечательную кипарисовую аллею, ведущую ко входу в дом. Сколько в детстве мы с Джейсоном носились здесь, по этой аллее. Мама с папой тихо о чем-то переговаривались и я слышала отдельные слова: «император», «Марилия», «министры», «посол». Все же они переживали из-за обострившейся между двумя империями обстановки, а я поняла, что очень рада возвращению, какие бы причины этому не способствовали.

Наконец, экипаж остановился. Мое сердце невольно застучало быстрее, и я заволновалась. Папа вышел из экипажа и подал руку маме, а затем и мне. В двух шагах от нас стояли граф и графиня Тубертон. Они улыбались нам вполне искренне, и я увидела изумление в глазах графини.

— Лорианна, девочка моя, как ты изменилась! — восхищенно произнесла графиня.

Она тепло обняла меня и поцеловала в щеку.

— Девочка наша, как же мы все соскучились по тебе, — прошептала она мне на ухо, смутив меня своей искренностью.

Сама же графиня Тубертон ничуть не изменилась. Все такая же потрясающая красавица, в элегантном темно-зеленом платье в пол, с идеальной прической и великолепными украшениями. Джейсон всегда был так похож на нее и на мгновение я засмотрелась. Глава рода граф Тубертон тоже мало чем изменился. Такой же высокий, широкоплечий, темноволосый, без единого седого волоса. С пронзительными карими глазами как у Кристофа. И тоже в идеальном костюме.

Граф поцеловал пальчики мне и маме, затем тепло обнял нас обеих, сказав, что мы слишком давно знаем друг друга, чтобы следовать этикету. Мы прошли в дом. Огромный и величественный, построенный буквой пэ, с тремя этажами и узкими высокими окнами. Я вспомнила, как однажды мы с Джейсом умудрились разбить вон то окно на втором этаже. Именно в той комнате от нас тогда прятался Кристоф.

— Ты тоже вспомнила, Лорианна, как вы с Джейсоном разбили нам стекло в этом окне, — со смешинкой в голосе спросил отец моего друга детства и я невольно вспыхнула, а все взрослые рассмеялись.

— Ох, и хулиганы вы были в детстве, — покачала головой графиня Тубертон. — Бедный Кристоф. Уж кто намучился больше всех от ваших проказ, так это он.

— Не то слово! И всегда же защищал этих хулиганов, — поддержал мой папа.

Все дружно стали вспоминать мои и Джейсона проделки, и благородство и доброту маленького Кристофа.

Ужин прошел тепло и весело. Мужчины вспоминали студенческие годы, мы слушали их байки. У мамы и графини не было магического образования, поэтому им тоже было интересно послушать об академических годах своих мужей. Кристофа не было на ужине, он задержался в Зарданской Академии магии, которая находилась в часе езды от их поместья.

Потом мы обсудили мое поступление в САМИМ, и графиня выразила восхищение моей смелостью, а когда граф и графиня узнали, что я хочу продолжить учебу в Зардане, то оба, на удивление, поддержали меня.

— Я давно считаю, что женщинам пора учиться наравне с мужчинами, — заявил граф. — И если бы у меня была дочь, то я обязательно отдал бы ее учиться магии. Это пережитки прошлого то, что женщина должна сидеть дома и смотреть за хозяйством. Марилия хоть и закрыта от нас, но все мы знаем, насколько развита эта империя. А в ней учатся и мужчины и женщины наравне. И даже простолюдины. Поэтому эта Земля и сильна во многом.

— Да, и женщины маги живут намного дольше, — печально произнесла графиня Тубертон. — Вот вскоре я начну стареть, а ты все такой же молодой будешь.

Граф нахмурился и недовольно уставился на красавицу жену.

— Вот опять ты о своем, Джена.

— Но я же не становлюсь моложе, дорогой, — печально произнесла она.

— А я решила тоже поступить в зарданскую академию, — вдруг тихо произнесла мама, а все с изумлением уставились на нее. Все, кроме папы, который ободряюще улыбнулся ей.

— Я хочу распечатать свою магию и договориться об индивидуальном обучении.

Я встретилась с мамой глазами и показала взглядом, как я рада этому решению. Какая же она молодец, если действительно наберется смелости и станет учиться.