Собственное мнение

Ричи Джек

Мои помощники быстро выполнили поручение и привели девушек вместе с их наставницами. Оставив последних томиться в коридоре, я пригласил девушек в номер и предъявил им зловещую записку.

Гретхен («Мисс Висконсин») с милой улыбкой вернула её мне и спросила:

— А почему там нет подписи?

— Не знаю. Возможно, автор забыл поставить своё имя. — Я оглядел девиц. Ответом мне было их невинное молчание.

Оливия («Мисс Нью-Йорк») тоже оказалась большой мастерицей по части милых улыбок.

— А почему

вы подумали на нас троих? Финалисток-то десять.

— А потому, что только вы трое умеете печатать на машинке! — бодро сообщил Стаббинс.

Слегка дрожащими руками я сложил листок и запихнул его в карман.

— Не понимаю, зачем кому-то убивать меня из-за какого-то там конкурса красоты. Разве я не был доброжелателен ко всем вам?

— Конечно, были, мистер Уокер, — поспешно заверила меня Мелисса («Мисс Южная Каролина»), — Вы такой милый, славный, воспитанный…

Я кивнул.

— Судить конкурс красоты — та ещё работёнка, но я стараюсь быть справедливым и беспристрастным. — Я достал платок и промокнул лоб. — Мне хочется, чтобы та из вас, которая сочинила эту записку, ещё раз хорошенько всё обдумала. Ведь не собираетесь же вы и взаправду меня убить!

Стоявший за спиной девушек Макги поднял со стола толстую книгу и вопросительно взглянул на меня. Я едва заметно кивнул. Макги выпустил книгу, и она с оглушительным хлопком шлёпнулась на стол. Я подскочил в кресле и дико заозирался по сторонам.

— Что это было? Кто стрелял?!

— Прошу прощения, мистер Уокер, — извинился Макги. — Я нечаянно выронил книгу.

Я нервно хихикнул.

— А звук был такой, словно кто-то пальнул из пистолета. — Я снова вытер лицо платком. — Вот что, девочки, не забывайте, что я — ваш друг. Я здесь затем, чтобы оказывать вам любую посильную помощь, и если вас что-то беспокоит, я охотно… нет, я с огромной радостью сделаю всё, что только можно, чтобы… — И так далее в том же духе.

Без нескольких минут девять в дверь моего номера постучали. Открыв, я увидел здоровенного детину, который смотрел на меня взглядом одержимого.

— Вы — мистер Уокер, один из судей конкурса красоты?

Я опасливо кивнул.

— Этому надо положить конец, — решительно заявил детина.

— Чему — этому? — спросил я.

— Я не допущу, чтобы титул «Мисс Пятьдесят Штатов» достался Гретхен.

— Позвольте поинтересоваться, почему?

— Потому что я намерен жениться на ней.

Я вздохнул.

— Заходите и садитесь.

Детина устроился на стуле.

— Я не могу допустить, чтобы все пялились на неё!

— На неё и так все пялились. От Шебойгана до Милуоки.

— Знаю. Но теперь конкурс будут транслировать на всю страну. Миллионы мужчин увидят мою Гретхен в этом узеньком бикини! Вы представляете себе, какие мыслишки начнут бродить в их головах? —

Детина запустил пятерню в свой белобрысый чуб и отбросил его со лба. — Мы с Гретхен росли вместе. Ходили в один детский сад, в одну школу! Вместе мусолили анатомию!

— Вы были настолько близки?

Детина засопел.

— Надо было покончить с этим раньше, — заявил он. — Сперва эта «Вишнёвая Королева Монтгомери», потом «Картофельная Принцесса Сибаго», «Яблочная Милашка Макинтоша»… Я всё думал, она угомонится, но эти победы только вскружили ей голову. — Похоже, детина был в отчаянии. — Вы хоть понимаете, чем чреват для неё выигрыш этого конкурса?! Она станет знаменитостью, сведёт дружбу с разными там толстосумами и видными людьми, сменит пять-шесть мужей, и всё, спеклась старушка Гретхен. И ведь на диете будет сидеть беспрерывно, а это вредно для здоровья. Она, когда четыре пуда весила, весёлая была и жизнерадостная… Вы уже решили, кто станет этой вашей «Мисс Пятьдесят Штатов»?

— Нет, пока размышляю.

Детина вскочил и подался ко мне.

— Мистер Уокер, если вы выберете Гретхен, я вас убью, честное слово. Мне и жить-то тогда незачем будет. — Он остановился на пороге и добавил: — Последний раз, когда я палил из дробовика по глиняным тарелочкам, расколотил девяносто девять из ста.

Всё-таки один раз он промазал. Это внушало некоторый оптимизм.

Когда детина удалился, я решил, что не помешало бы промочить горло, и наполнил бокал. Мгновение спустя в дверь опять постучали.

На сей раз пришла Оливия. Я высунул голову в коридор и огляделся.

— Где ваша наставница?

Оливия передёрнула плечами.

— Гостиничный врач дал мне снотворных пилюль, а я случайно опрокинула стакан с молоком, и пришлось принести наставнице другой. — Она прикрыла дверь, и мгновение спустя я с удивлением обнаружил, что мы с Оливией бок о бок сидим на диване. От её иссиня-чёрных волос исходил какой-то терпкий и, казалось, задиристый аромат.

Она чуть ощерила белые зубки.

— Мистер Уокер, я заметила, что вам, человеку учёному, нравятся женщины с мозгами, наделённые немалым дарованием. Какого вы мнения о моей картине?

Поскольку в рамках конкурса оценивалась не только наружность, но и всевозможные таланты, Оливия представила своё живописное полотно. Я не исключаю, что на нём мог быть изображён залитый лунным светом мост. Назывался этот шедевр «Над пропастью держи».

Художница придвинулась ещё ближе.

— Вы были так добры к нам. Не знаю, как остальные, но я очень вам признательна. — Её пальчики принялись ползать по моему затылку. — Я буду благодарна за любую, даже самую пустячную услугу, которую вы окажете мне завтра, мистер Уокер. Так благодарна! — Она заглянула в мои глаза; уста её были всё ближе, как, впрочем, и остальные части тела.