Собственность Дьявола. Право на семью
Шрифт:
— Нет! Боже, нет! Это был необдуманный поступок. Порыв, — слукавив, отвожу в сторону глаза. Туда, где сооружена небольшая сценическая площадка. Там толпится народ. Доносятся голоса участников аукциона.
— Порыв? — скептически хмыкает Георгий. — Может быть, так велело твоё сердце, милая?
И он прав. Черт возьми, как же он прав! Разбивая в пух и прах все мои ложные отмазки.
— Покажи украшение. Что-то выбрала для себя?
Я тотчас краснею, прикусывая губу от неловкости.
— Не я. Варламов, — сжимая руки в замок, тяжело вздыхаю. —
Добродушный смех Астафьева выбивает меня из равновесия. Я теряюсь. Моргая, смотрю на него. Жду, когда он успокоится.
— Дай угадаю, девонька. С чёрными бриллиантами? — опустив ладонь на поясницу, мягко подталкивает меня в сторону сцены. Где вовсю идут торги.
— Откуда ты знаешь? — не могу сдержать очередное удивление.
— Когда возвращался из командировки домой, изучил каталог с представленными драгоценностями. Начальная стоимость этой вещицы, если мне не изменяет память, около трёх миллионов рублей. Так что, это не ты попала, Машенька, а кое-кто другой.
— Кто?
— Подумай хорошенько, — многозначительно подмигивает мне.
— Ну нет, Гер. Ты же не купишь её? — обеспокоено спрашиваю. — Не стоит. Вот правда, не стоит. Мне она ни к чему. Да и расчёт был на других, присутствующих в зале, мужчин.
— А если ещё лучше подумать?
Он что, намекает на Исаева?
— Зачем подвязка Руслану? Он не фетишист, — процедив, инстинктивно ищу его в зале среди гостей. Только высокой фигуры в чёрном идеальном смокинге нигде не замечаю. — Можно сделать определённый взнос и ничего не покупать. Разве не так? — уточняю.
— Всё так. Но дело ведь не во взносе. Купить подвязку, что сейчас на тебе, для многих станет делом принципа. В том числе и для него.
— Гер, он не знает, кто я! — напоминаю ему и в то же время сомневаюсь, что это так. — Или знает? Ты мне чего-то недоговариваешь?
— Разве? — ухмыляется Астафьев, выбешивая ещё больше.
— Обещай, что ты не купишь эту чертову подвязку, — цежу я. — Обещай!
— Боюсь, мне не оставят шансов. Посмотрим, Маша…
Глава 26. Аукцион
Маша
— Пятьсот тысяч рублей раз! Пятьсот тысяч рублей два! Пятьсот тысяч рублей три! Продано! Колье «Принцесса» достаётся господину Грановскому. Поздравляю!
Мы с Герой подходим к участникам аукциона. Занимаем свободные места во втором ряду. Сцену покидает симпатичная молодая девушка. Она сияет счастливой улыбкой. На тонкой шее поблёскивает утонченное колье. Я вспоминаю о подвязке, и меня в который раз пробирает до мурашек чувство неловкости.
Замечаю на себе взгляд Ильи. Подумав о чём-то, мужчина разворачивается и явно с какой-то целью направляется к ведущему торгов.
— Следующий лот под номером четыре. Браслет… — голос распорядителя затихает, как только Варламов начинает о чём-то его инструктировать. — Одну минутку, господа! — ведущий берёт тайм-аут,
Вот чёрт! Уже?
— Господа! — устремив на нас с Астафьевым цепкий взгляд, Варламов обращается к залу, а у меня в этот момент от волнения пересыхает во рту и ладони потеют. Сердцебиение зашкаливает. Не столько из-за этого аукциона, сколько из-за боязни очередного столкновения с Русланом. Интересно, он примет участие в торгах или уже ушёл?
Лучше бы ушёл.
Ещё одного близкого контакта с ним я не выдержу.
Сделав глубокий вдох, медленно выдыхаю отработанный воздух из легких, но успокоиться всё равно не получается.
— Наш следующий лот — подвязка «Искушение», — слова Ильи вынуждают моё сердце с треском разойтись по швам. Внутри всё холодеет и обрывается. Я буду вынуждена предстать перед всеми мужчинами в образе роковой искусительницы. Думаю об этом и ещё больше схожу с ума…
— Изделие в единственном экземпляре, — сообщает Варламов. — Эксклюзив. Чёрное золото и карбонадо! Общая масса алмазов 18 карат. Семь прекрасных камней украсят ножку счастливой обладательницы этого шедевра! Прошу нашу дорогую гостью подняться к нам на сцену и продемонстрировать лот.
— Гера, здесь так много мужчин… — начинаю включать заднюю, обводя взглядом всех присутствующих.
— Чего ты боишься? — Гера берёт мою ладонь и несильно сжимает её в знак поддержки. — Машенька, ты же у нас красавица. Вылитая богиня! Покажи себя с лучшей стороны. Я никому не позволю оторвать тебе ногу, поверь, — улыбается он, подшучивая надо мной.
— И ты туда же, Гер? Очень вдохновляюще, знаешь? — возмущаюсь я, сжимая на нервах пальцы в кулак.
— Тогда почему ты не отказала ему?
— Он надавил на больную мозоль, — вздыхаю, закатывая под лоб глаза.
— Иди. Расслабься и думай о том, что эти деньги спасут чью-то жизнь.
— Ладно… — недовольно поджав губы, встречаюсь с лукавым взглядом Ильи.
— Господа! Давайте поддержим нашу нерешительную гостью аплодисментами. Дорогая Марианна, просим Вас на сцену! Просим!
Зал взрывается овациями. Гера, поднявшись со стула, подаёт мне руку. Ситуация выглядит еще более забавной на контрасте моей растерянности и желанием пресыщенных буржуев развлечься во время скучного аукциона.
— Иди. Я в тебя верю, милая. Из присутствующих здесь дам сегодня тебе нет равных. Поверь мне.
Я подхожу к подмостку на ватных ногах. Илья, взяв меня за руку, помогает преодолеть пару ступенек. Как только я становлюсь в центре сценической площадки, в зале приглушается свет, луч прожектора выхватывает меня на полуосвещённой сцене. Ослепив, становится более мягким и щадящим для моих глаз.
Скорее всего, я выгляжу как живой музейный экспонат, помещённый в вертикальный пучок света. Именно такой огромный поток излучения мне всегда в кинокартинах напоминал защитную колбу. Казалось, если кто-то прикоснётся к яркой оболочке пальцем, воздух взорвёт оглушающая сигнализация.