Собственность монстра
Шрифт:
– Н-нет. Сейчас сделаю.
– Черт знает что, – выругался мой ночной кошмар и закрыл за собой дверь.
Я медленно выдохнула, чуть не потеряв сознание от облегчения. Пальцы с такой силой сжимали ремешок сумочки, что было больно. Шмыгнув носом, вернулась за стол.
– Мам, мне надо задержаться на работе, – виновато сообщила я по телефону.
– Надолго? – расстроилась она.
– Не знаю, – бросила взгляд на дверь, за которой сидел монстр. – Надеюсь, нет.
– Ну ладно, – вздохнула мама. –
– Начальство новое. Потом расскажу, – прошептала в трубку. – Сашку поцелуй.
– Хорошо.
Отложив телефон, я вернулась к приказу. Ну и как тут вообще разобрать, что написано его корявой лапой? Так он меня и до утра отсюда не выпустит. А, ладно, как поняла, так и напишу. Зря! Ой, зря! На меня так еще никто никогда не орал. Даже папа, когда я случайно спустила в унитаз ключи от его машины. Пришлось и унитаз менять и соседям ремонт в ванной делать. Косметический, правда, но все же. А тут.
– Я никогда никого тупее еще не видел! – брызгал слюной новый гендир. – Это, вообще, что?
– П-приказ, – лепетала я онемевшими губами.
– Что? Это бумага туалетная! – заорал он с новой силой. – Я тебе что написал? А ты что тут напечатала? Что у тебя в голове? О чем ты думаешь? О мужиках?
Я стиснула зубы и молчала. Обещание уволить по статье было еще свежо в памяти.
– Что ты молчишь? – навис шеф над столом. Взглядом он, видимо, пытался меня испепелить. И у него это даже почти получилось – я чувствовала, как по спине ледяной струйкой стекает пот.
– У вас почерк неразборчивый, – ответила, боясь поднять на него глаза.
– Что? – не расслышал ужас моей жизни.
– У вас неразборчивый почерк, – произнесла громче. – Я не поняла, что там было написано.
– Прелестно, – упал он в кресло и потер переносицу. – Угораздило ж меня. Так, записывай!
Что? Куда? Я ж не взяла с собой блокнот. Думала, сейчас он быстренько подпишет приказ и я свободна.
Гендир тяжело вздохнул, окинув меня презрительным взглядом.
– Ко мне в кабинет без ежедневника не заходить.
Я только кивнула.
– Чего сидишь? На лбу у себя писать будешь? Или на коленке? Иди за ежедневником.
Я сорвалась с места, споткнулась и едва не упала. Пронесло. Боже, такой тупицей я еще никогда себя не чувствовала. Хотя школу закончила без троек, а институт с красным дипломом. За спиной услышала негромкое:
– О, Боже!
Когда я вернулась с ежедневником, шеф откинулся в кресле и принялся диктовать. Быстро. Очень быстро. А я всегда недооценивала работу секретарей. Думала, непыльная, делать тут нечего. Да им молоко за вредность надо давать.
– Простите, после «посещение офиса» что вы сказали? – спросила я, приготовившись к очередной взбучке.
Мой ночной кошмар закатил глаза, но повторил:
– «в неофициальном
– Нет.
– И на том спасибо, – вздохнул он раздраженно.
Из офиса я вышла около восьми, после еще двух переделок приказа. То фразу замени, то запятую поставь, то дополни еще вот это. Зануда!
– Мама, я еду, – позвонила уже из автобуса. – Останешься сегодня у нас с Сашкой? Уже поздно.
– Да нет, поеду. Петровне помочь надо.
– А завтра тебе опять рано ехать к нам, – я все-таки надеялась ее уговорить.
– Ничего. Приеду.
– Ну смотри, – вздохнула, чувствуя вину перед мамой.
В ее пятьдесят мотаться каждый день через весь город туда и обратно уже непросто. Но и без ее помощи нам с Сашкой не выжить. Надо было квартиру покупать поближе к маме. Но Пашке тот район не нравился. Хотел жить в центре. А расхлебываем теперь мы. Его-то родители не особо рвутся помогать нам. Для себя живут, все занятые. Внучку уже месяца два не видели. Да и пусть. Справимся и без них, чтобы лишний раз не упрекали.
Поздно вечером, проводив маму и уложив Сашку спать, я забралась в постель и, уткнувшись в подушку, долго рыдала. Мяса, конечно, же не купила. На карточке денег оставалось на несколько упаковок смеси. Как раз хватит до аванса. А сама уже как-нибудь. На макаронах дотяну. Мало того, что в жизни непруха, так еще и на работе теперь ад кромешный. Ну где я так нагрешила-то? За что мне это? Жалко себя было до невозможности. И как из всего этого выбраться, даже не представляла. Скоро еще из банка начнут звонить. Я уже на две недели просрочили платеж по ипотеке. И в ближайшее время платить было нечем, а там не за горами новый взнос.
– Может, продать квартиру? – предложила мне как-то подруга Нинка.
– Продать? – удивилась я тогда. – Как? Она же в залоге. А денег погасить ипотеку у меня нет.
– Надо просто найти того, кто погасит ипотеку.
– А мы с Сашкой куда?
Впрочем, позже я все-таки сходила к юристу.
– Нет, вы не можете продать квартиру без согласия супруга, так как она куплена вами в браке, – пояснил молодой мужчина с маленькой бородкой.
– Но он пропал несколько месяцев назад, – произнесла я растерянно.
– Его признали без вести пропавшим или мертвым?
– Н-нет. Его ищут.
– Ну тогда вы ничего сделать с квартирой не можете, – поставил последнюю точку в нашем разговоре юрист.
Мне пришлось выйти на работу как только закончился послеродовой больничный. Мама в свободное от работы время сидела с Сашкой, а когда не могла, выручала соседка, Анна Павловна. За дополнительную плату, конечно, но это все равно было дешевле, чем нанимать няню на стороне. Да и ей я доверяла куда больше, чем посторонней женщине.