Сочинения. Том II. Энциклики. О святом Иоанне Креста. Молитвенные размышления. Речи и проповеди. Поэзия

Иоанн Павел II

Часть I

Характерные особенности энциклики Rerum novarum

4. К концу прошлого столетия Церковь стала свидетельницей начавшегося ранее исторического процесса, который к этому времени вступил в особый период. Решающую роль в этом процессе сыграл взятый в совокупности фактор радикальных перемен, которые произошли в политической, экономической и социальной областях, а также в научной и технической среде, не говоря о влиянии господствовавших в те годы разнообразных идеологий. Результатом этих изменений стала возникшая в политической области новая концепция общества и государства и как следствие – новая концепция власти. Традиционное общество распадалось, и начинало формироваться другое, исполненное надежд на новые свободы, но и оно таило в себе опасность возникновения новых форм несправедливости и порабощения.

В экономической области, где использовались и применялись открытия, сделанные в области точных наук, постепенно складывалась новая структура в производстве предметов потребления.

Возникла новая форма собственности, капитал, и новая форма труда, наемный труд, с характерной для него чертой: во всей своей тяжести производство подчинялось единственной цели – росту прибыли и увеличению добычи, при этом не принимались во внимание пол, возраст или семейное положение трудящихся.

Труд становился, таким образом, товаром, который легко мог покупаться и продаваться на рынке и цена которого определялась законом спроса и предложения, без учета того минимума, который был жизненно необходимым для существования человеческой личности и ее семьи. Более того, трудящийся даже не был уверен в том, что ему удастся продать «собственный товар»; ему постоянно грозила безработица, которая, при отсутствии социального обеспечения, ставила его перед лицом голодной смерти.

Следствием этого преобразования было «расслоение общества на два класса, разделенных глубокой пропастью»⁶. На сложившуюся ситуацию накладывались особенно заметные изменения в политике. Тем самым господствовавшая тогда политическая теория была нацелена – посредством соответствующих законов или, напротив, при явном отказе от какого бы то ни было вмешательства – на полную экономическую свободу. В то же время начинала возникать – как в организованном порядке, так и нередко насильственным путем – другая концепция собственности и экономической жизни, в основе которой лежала новая система политического и социального устройства.

В самый кульминационный момент этого противостояния, когда во многих странах уже во всей своей неприглядности проявилась явная несправедливость социальной действительности и опасность революции, чему способствовали концепции, которые тогда именовались «социалистическими», Лев XIII выступил с документом, в котором был органично поставлен «рабочий вопрос». Этой энциклике предшествовали другие, содержащие прежде всего учение политического характера, некоторые из них был опубликованы позднее⁷. В этом контексте следует вспомнить, в частности, энциклику Libertas praestantissimum, в которой было обращено внимание на основополагающую связь человеческой свободы с истиной, это тем более важно, что, откажись свобода от взаимодействия с истиной, она превратилась бы в произвол и в итоге подчинилась бы самым низменным страстям и подлежала бы саморазрушению. Действительно, откуда берут начало все явления зла, которым энциклика Rerum novarum стремится противопоставить себя, как не из той свободы, что в экономической и социальной деятельности человека отрывается от истины о человеке?

Папа вдохновлялся, помимо того, учением своих Предшественников, не говоря уже о многих епископских документах, научных исследованиях, проводившихся мирянами, акциях католических движений и ассоциаций и тех конкретных достижениях в социальной области, какие отличают жизнь Церкви во второй половине XIX столетия.

5. «Новые вещи», которые имел в виду Папа, отнюдь не были положительными. Первый параграф энциклики описывает эти «новые вещи», которым она обязана своим названием, в достаточно черных красках: «Однажды разбуженная жажда «новых вещей», которая издревле сотрясала целые государства, должна была, в конце концов, свое желание изменений переместить из области политики в смежную с ней область социальной экономики. А новые успехи в промышленности и новые способы производства, изменение отношений между хозяевами и наемными рабочими; накопление богатств в руках немногих наряду с бедственным положением народных масс; растущая вера самих рабочих в собственные силы и, как следствие этого, теснейшее их единение, наконец, падение нравов, – все это привело к возникновению борьбы (социальной)»⁸.

Папа, а вместе с ним и Церковь, равно как и светская среда, оказались лицом к лицу с обществом, внутренне разделенным; этот конфликт был тем более беспощадным, что он не признавал никаких правил и норм поведения. Это был конфликт между капиталом и трудом, или – как его именовала энциклика – рабочим вопросом. Именно об этом споре, увиденном во всей его остроте и в том виде, в каком он был представлен в то время, Папа не поколебался сказать свое слово.

Здесь возникает первая мысль, какую подсказывает энциклика для нынешнего времени. Папа не сомневался в том, что перед лицом конфликта, который стравливал, словно «волков», меж собой людей, уродуя их борьбой, одних – в стремлении выжить, других – разбогатеть, он не может молчать в силу своего «апостольского служения»⁹, то есть миссии, полученной от самого Иисуса Христа, – «пасти агнцев и овец» (см. Ин 21, 15-17) и «связывать и разрешать на земле» для Царства Небесного (см. Мф 16, 19). Намерением Льва XIII было, несомненно, восстановить мир: современный читатель не может не оценить сурового осуждения классовой борьбы, однозначно высказанного Папой¹⁰. Папа, однако, прекрасно сознавал, что в основе мира лежит справедливость: и главное содержание энциклики состоит в утверждении принципиальных требований справедливости в тогдашней экономической и социальной ситуации¹¹.

Таким образом, Лев XIII, следуя своим Предшественникам, дал Церкви непреходящую модель прогрессивного развития. Именно Церковь говорит об определенных возникающих между людьми ситуациях – индивидуальных и общественных, национальных и межнациональных – и формулирует таким образом свое учение, подлинный доктринальный CORPUS, который позволяет ей разносторонне социальные явления, выносить о них суждения и указывать направления для собственного решения вытекающих отсюда проблем.

Во времена Льва XIII подобная концепция права-обязанности Церкви была еще далека от общего признания, поскольку преобладала двойная тенденция: одна, направленная на этот мир и на эту преходящую жизнь, по отношению к которой вера должна быть чем-то посторонним; и другая, обращенная к спасению исключительно потустороннему, которое, однако, не просвещало и не направляло жизнь человека на земле. Позиция, занятая Папою и выраженная в энциклике Rerum novarum, присвоила Церкви почти что «права гражданства» в изменяющейся общественной жизни, и это право в еще большей степени утвердилось впоследствии. Так оно и есть, что задача изучать и распространять социальное учение принадлежит к евангелизаторской миссии Церкви и составляет существенную часть христианской Вести, поскольку это учение указывает на непосредственные результаты в жизни общества и включает повседневный труд и все виды борьбы за справедливость в свидетельство Христа Спасителя. Эта доктрина является также источником единства и мира перед лицом конфликтов, которые неизбежно возникают в социально-экономической области. Благодаря ей существует возможность жить в новых условиях, не унижая трансцендентное достоинство человеческой личности ни в самих себе, ни в противниках, а также выбирать собственное решение.

Ныне, сто лет спустя, действенность формы подобного присутствия Церкви предоставляет мне возможность внести свой вклад в разработку «христианского социального учения». «Новая евангелизация», в которой испытывает настоятельную потребность современный мир и результаты которой я неоднократно подчеркивал, должна сделать одним из неотъемлемых своих компонентов возвещение социального учения Церкви, способного и поныне, как во времена Льва XIII, указывать правильный путь, поднимая на должную высоту великие вызовы современной эпохи, в то время когда дискредитируется идеология. Как и тогда, сегодня необходимо повторять, что нет истинного решения «социального вопроса» вне Евангелия и что «новые вещи» могут обрести в нем свое подлинное место и получить должную нравственную основу.

6. Поставив перед собой цель – осветить конфликт, который возник между капиталом и трудом, Лев XIII утверждал фундаментальные права трудящихся. Поэтому ключевым понятием его энциклики является достоинство трудящегося как таковое и, в силу того же самого, достоинство труда, который определяется как «человеческая деятельность, предназначенная для обеспечения разных потребностей жизни и главным образом потребности самосохранения»¹². Папа квалифицирует труд как «личный», ибо «сила труда присуща человеческой личности и всецело принадлежит тому, кто ее осуществляет и для пользы кого она была предназначена природой»¹³. Так понимаемый труд составляет область призвания каждой личности; более того, в своей трудовой деятельности человек себя выражает и самореализуется. В то же время труд имеет и «социальное» измерение, в силу своей внутренней связи как с семьей, так и с общественным благом, «так что поистине можно утверждать, что за счет труда рабочих обогащаются государства»¹⁴. Эти положения я воспринял и развил в энциклике «Совершая труд»¹⁵.

Другой важный принцип – это, несомненно, право на «частную собственность»¹⁶. Уже само место, какое энциклика ему отводит, раскрывает приписываемое ему значение. Папа прекрасно сознает тот факт, что частная собственность не есть абсолютная ценность, и не упускает случая провозгласить принципы необходимой взаимодополняемости, в том числе и такой, как принцип всеобщей предназначенности земных благ¹⁷.

С другой стороны, верно и то, что, говоря о частной собственности, Папа преимущественно имел в виду земельную собственность¹⁸. Во всяком случае, это не значит, что доводы, принимаемые для защиты частной собственности, т.е. для утверждения права владеть всем необходимым для личного развития и развития всей семьи – независимо от того, какую конкретную форму это право принимает, утратили сегодня свою значимость. Это надо еще раз подтвердить как перед лицом изменений, свидетелями которых мы являемся и которые произошли в системах, где господствовала коллективная собственность на средства производства, так и перед лицом всё растущей бедности или, точнее, отсутствия частной собственности, что наблюдается во многих частях света, в том числе и там, где преобладают системы с основой на признание частной собственности. Названные изменения и продолжающаяся бедность побуждают к необходимости более глубоко проанализировать проблемы, каким посвящена специальная часть документа.