Сочинения. В 2-х томах
Шрифт:
Ср. также песню № 164 — «Девка голубя купила» — в сборн. «Русская баллада», под ред. В.И. Чернышева. Больш. серия «Библиотеки Поэта», изд. «Советский Писатель», Ленинград, 1936, стр. 176–177.
№ 169. ЛЕТЕЛ ОРЕЛ ЗА ТУЧЕЮ.В «Лесных былях» под названием «Кабацкая».
№ 170. НА СЕЛЕ ЧЕТЫРЕ ЖИТЕЛЯ.Впервые — «Ежемесячный Журнал», 1914, № 11, стр. 3, в составе цикла «Песни из Заонежья» (наши №№ 149, 170, 159, 166, 154). Разночтения:
Стих 17. Кабы я Никите любушкой была,
«23. Ах, тальянка мелкосборчатая,
№ 171. НЕДОЗРЕЛУЮ КАЛИНУШКУ.Впервые — «Заветы», 1912, № 6, под названием «Рекрутская» (под тем же названием в «Лесных былях»).
№ 172. СТИХ О ПРАВЕДНОЙ ДУШЕ.Навеян стихами духовными. Ср. след. строки из «Стиха о грешной душе» («Русь страждущая», стихи народные о любви и скорби. Венец многоцветный. Собр. Е.А. Ляцкий. Изд. 2-е, «Северные Огни», Стокгольм, 1920, стр. 39):
Еще душа Богу согрешила: — Середы и пятницы не пащивалась, — Великого говления не гавливалась, — Заутрени, вечерни просыпывала я, — В воскресный день обедни прогуливала.Пост строго соблюдается раскольниками и хлыстами. В послании основателя скопчества Кондратия Селиванова, как всегда написанном полустихами, наказывается строго-настрого: «А притом и должен кушать хлеб с водой, чтоб не жить с бедой, да третью — соль на подкрепление членов; а от других прохлад бывает душам наклад» (Послания Кондратия Селиванова, в прилож. к вып. 3-му В. Кельсиева, Лондон, 1862). Ср. также строки о царище Вильгельмище и немцах в «Беседном наигрыше» Клюева: немцы «великого говения не правят»…
№ 173. ПРОСЛАВЛЕНИЕ МИЛОСТЫНИ.Навеяно стихами нищих, «калик перехожих». Ср. также с составленными по Бессонову В.И. Вельским хорами нищих в «Сказании о Невидимом Граде Китеже и деве Февронии» Римского-Корсакова:
А и тем пристанище бывает, — На земли Ерусалим небесный, — Кто душою восскорбя в сем мире, Сердце взыщет тишины духовной… …Кормильцы вы милостивые, Батюшки родные! Сошлите нам милостыньку Господа для ради. Бог даст за ту милостыньку Дом вам благодатный. Покойным родителям Царствие небесное…Сердце единорога
Раздел «Сердце Единорога» составлен Клюевым из стихов, впервые опубликованных в альманахах, сборниках, журналах. После «Песнослова» часть стихов этого раздела опубликована отдельной брошюрой в Берлине в 1920 г. издательством «Скифы» — под названием «Избяные песни».
«Избяные песни», наряду с «Песнями на крови» и поэмами Клюева, — лучшее, что написал поэт. Тем более странным явился для поэта отрицательный (в печати? или устный? — нами не установлено) отзыв об этих стихах Валерия Брюсова, укорявшего поэта за «техническую слабость» его стихов, банальность образов, слабую и плохую «слаженность» рифм. Брюсов писал, что обманулся в ожиданиях, что Клюев в «Сосен перезвоне» обещал много больше… Оценка Брюсова больно задела Клюева. В «Львином Хлебе» (1922) он ругается с Брюсовым:
…Погребают меня так рано. Тридцатилетним бородачом, Засыпают книжным гуано И Брюсовским сюртуком. Сгинь, поджарый!..«Если Клюеву покажется, что в городе его не ценят, то он, Клюев, тут же обнаружит нрав и накинет цену своему пшеничному раю по сравнению с индустриальным адом, — писал про поэта Л.Д. Троцкий. — И если его в чем укорят, то он за словом в карман не полезет, противника обложит, себя похвалит крепко и убежденно» («Литература и революция», изд. 2-е, ГИЗ, 1924, стр. 50). В той же книге Троцкого, в статье «Сергей Есенин», автор писал: «Есенин и вся группа имажинистов — Мариенгоф, Шершеневич, Кусиков — стоят где-то на пересечении линий Клюева и Маяковского…Неправильно говорят, будто избыточная образность имажинистов вытекает из индивидуальных склонностей Есенина. На самом деле мы ту же черту находим и у Клюева. Его стих отягощен образностью еще более замкнутой и неподвижной. В основе своей это не индивидуальная, а крестьянская эстетика. Поэзия повторяющихся форм жизни мало подвижна в своих основах и ищет путей в сгущенной образности» (стр. 51–52). Поэт Владимир Смоленский («Мысли о Клюеве»), напротив, утверждает: «Клюев совсем не представлял собою русское крестьянство, в большинстве своем православное ("Никоньянское", как его презрительно называет Клюев) или старообрядческое, разделившееся на несколько толков, но все же цельное и чистое в своих глубинах. Представляет он собой очень немногочисленную, изуверскую и истерическую часть русского крестьянства, предавшихся радениям, воображавших себя в гордыне и глупости Христами и Богородицами» («Русская Мысль», Париж, 15 октября 1954). В. Друзин («Стиль современной литературы», Ленинград, 1929, стр. 90) пишет: «Можно доказать, что весь инвентарь развернутых метафор Есенина заимствован в порядке почтительного усвоения у Клюева». Б.В. Михайловский писал об «Избяных песнях» Клюева: «Удовлетворенность действительностью, нежелание никаких изменений, утверждение, что "вес благостно и свято"…..Клюев изображал и прославлял деревню сытую, сонную, застойную — "избяной рай"» («Русская литература XX века. С 90-х гг. до 1917 года», Учпедгиз, Москва, 1939, стр. 345). «Но до этих стихов Клюева-поэта, трепетных, беззащитных и волшебных, кажется, никому никакого дела нет. Говорят, спорят о его "мировоззрении", т. е. о клюевщине: и если бы ее не было, о Клюеве едва ли вспомнили», — справедливо жалуется Юрий Иваск (рецензия: Ник. Клюев. Поли. собр. соч. «Опыты», Ныо Йорк, № 4, 1955, стр. 104).
«Этот вот образ его рая-Руси может "соперничать" с цыганским раем Блока (Кармен):
Есть град с восковою стеной, С палатой из титл и заставок, Где вдовы Ресницы живут, С привратницей-Родинкой доброй, Где коврик моленный расшит Субботней страстною иглой, Туда меня кличет Оно… —Сейчас сердце наше — на романтику не отзывается, но все-таки колется эта субботняя страстная игла и хочется внимать этому чуть дребезжащему напеву. И какая счастливая "находка" вдовы-Ресницы и привратница-Родинка добрая. Это не экзотика, а прежде всего — поэзия. В некоторых лучших вещах самая экзотичность не мешает и иногда даже обостряет чувство соприкосновения с мирами иными (напр, в стихотворении — Заблудилось солнышко в корбах темнохвойных). При всей декоративности есть в них воздух иного бытия. Мы все теперь очень протрезвели и недоверчивы к любым вещаниям. Но признаем, что Клюев о последних вещах знал не меньше Сологуба, В. Иванова, даже Блока» (Юрий Иваск. Клюев. «Опыты», Нью Йорк, № 2, 1953, стр. 85–86).
№ 174. ЧЕТЫРЕ ВДОВИЦЫ К УСОПШЕЙ ПРИШЛИ.Впервые— «Страда», (кн. 1), Петроград, 1916, в составе диптиха «Памяти матери» (наши №№ 174 и 178), без разделения на строфы. Затем — «Скифы», сборн. 2-й, СПб, 1918, в составе цикла «Избяные песни» (наши №№ 174, 175, 182, 180, 178, 176, 179, 184–187, 183, 191, 192). Перепечатано в кн. «Избяные песни». Разночтение (или опечатка) в «Скифах» и отд. издании «Изб. песен»: Стих 8. А после с ковригою печь обошли…
Кроме того, в «Изб. песнях» почти все слова-имена, как «Листодер», «Молчанье», «Заря» — с заглавной буквы…
Клюевский пантеон мужицких святых имеет много народно-поэтических параллелей — как в народном быту, народном календаре, так и в стихах духовных, особенно раскольничьих и сектантских. Приведем, для примера, песню, взятую из дела о скопце, унтер-офицере Морской типографии Мироне Данильчикове (Кельсиев, вып. 3, Лондон, 1862, прилож., стр. 73, № 37):
Ой, спасибо тому, кто в Божием дому! А в начале спасибо Небесному Царю; И спасибо хозяину с хозяюшкою, На хлебушке, на соли и на жалованье! Что поил, кормил, сударь, нас много жаловал; Что поели, попили, побеседовали, Мы про Исуса про Христа Бога советывали! А Илья, сударь, Енох — всю вселенную прошел, Всю вселенную прошел, на Седьмо Небо взошел; А Василий-то Велик — на Собор идти велит; А Григорий Богослов — читал книгу Родослов; А Иван-то Златоуст — учит верных изо уст; А Борис, сударь, и Глеб — сосылал нам сущий хлеб. Савватий и Зосим — свет у Господа просил, Свет у Господа просил, это дар нам разносил; А Архангел Михаил — всех недругов победил, Всех недругов победил, со Седьмого Неба сбил; А великий Николай — своей помощи подал; Илья, сударь, Пророк — по Седьмому Небу катал, Грозны тучи наводил, сильны дожжики спустил, На сырой-то на земле, сущий хлебушка родил, Сущий хлебушка родил, верных праведных кормил, Он поил, кормил, сударь, нас много жаловал! Что поели, попили, побеседовали, Про Исуса про Христа советовали: А и братцам и сестрицам по поклону всем! Аминь!