Сочинения
Шрифт:
Тупилось железо, стирался сошник,
И только выдерживал пахарь-мужик.
Просил, безответный, не счастья у неба,
Но хлеба насущного, черного хлеба;
Подкралась беда, все метлой подмела,
У пахаря нет ни двора, ни кола.
Крепись, горемычный! Не гнись от удара!
Все вынесло сердце: и ужас пожара,
И матери старой пронзительный стон
В то время, как в полымя кинулся он
И выхватил сына, что спал в колыбели,
За
Пускай догорают!.. Мужик опален
И нищий теперь, да ребенок спасен.
1860
МАТЬ И ДОЧЬ
Худа, ветха избушка
И, как тюрьма, тесна;
Слепая мать-старушка
Как полотно бледна.
Бедняжка потеряла
Свои глаза и ум
И, как ребенок малый,
Чужда забот и дум.
Всё песни распевает,
Забившись в уголок,
И жизнь в ней догорает,
Как в лампе огонек.
А дочь с восходом солнца
Иглу свою берет,
У светлого оконца
До темной ночи шьет.
Жара. Вокруг молчанье,
Лениво день е ],ет,
Докучных мух жужжанье
Покоя не дает.
Старушки тихий голос
Без умолку звучит...
И гнется дочь, как колос,
Тоска в груди кипит.
Народ неутомимо
По улице снует.
Идет все мимо, мимо,
Бог весть, куда идет.
Уж ночь. Темно в избушке.
И некому мешать,
Осталося к подушке
Припасть - и зарыдать.
1860
ПОГОСТ
Глубина небес синеет,
Светит яркая луна.
Церковь в сумраке белеет,
На погосте тишина.
Тишина - не слышно звука.
Не горит огня в селе.
Беспробудно скорбь и мука
Спят в кормилице-земле.
Спит в земле нужда-неволя,
Спит кручина бедняков,
Спит безвыходная доля.
Мир вам, кости мужичков!
Догорели ваши силы
Тише свечки восковой.
Донесли вы до могилы
Крест свой, кровью облитой...
Мир вам, старые невзгоды!
Память вечная слезам!
Веет воздухом свободы
По трущобам и лесам.
Золотые искры света
Проникают в глушь и дичь,
Слышен в поле клич привета,
По степям веселый клич.
1860
ЖИЗНЬ
Жизнь раскинулась вольною степью...
Поезжай, да гляди - не плошай!
За холмов зеленеющей цепью
Ты покоя найти не желай.
Хорошо под грозою-метелью,
Хорошо под дождем проливным
По степям, в бесконечном веселье,
Тройкой бешеной мчаться по ним!
Ну ж, ямщик! Пристегни кореннуЮл
Что насупился? Вдаль погляди!
Что за ширь! Ну-ка песню родную,
Чтобы сердце заныло в груди,
Чтобы вышли проклятые слезы,
Те, что гнетом легли над душой,
Чтобы вдаль, под небесные грозы,
Нам лететь бесконечно с тобой.
1860 (?)
СОБРАТУ
Ты умрешь на больничной подушке,
Кое-как похоронят тебя,
И покончишь ты век одинокий,
Никого никогда не любя.
И никто над могилой твоею
Не помолится грустной душой
Только синее небо над нею
Растоскуется вьюгой-грозой.
Только птицы слетят издалёка
Над твоим неприметным крестом,
Только зорька над ним заиграет
Предрассветным румяиым лучом...
1860 (?)
ХОЗЯИН
Впряжен в телегу конь косматый,
Откормлен на диво овсом,
И бляхи медные на нем
Блестят при зареве заката.
Купцу дай, господи, пожить:
Широкоплеч, как клюква, красен,
Казной от бед обезопасен,
Здоров, - о чем ему тужить?
Да мой купец и не горюет.
С какой-то бабой за столом
В особой горенке, вдвоем,
Сидит на мельнице, пирует.
Вода ревет, вода шумит,
От грома мельница дрожит,
Идет работа толкачами,
Идет работа решетом,
Колесами и жерновами
И стукотня и пыль кругом...
Купец мой рюмку поднимает
И кулаком об стол стучит.
"И выпью!., кто мне помешает?
И пью... сам черт не запретит!
Пей, Марья!.."
– "То-то, ненаглядный,
Ты мне на платье обещал..."
"И кончено! Сказал - и ладно,
И будет так, как я сказал.
Мне что жена? Сыта, одета
И все... вот выпрягу коня
И прогуляю до рассвета,
И баста! Обними меня!.."
Вода шумит - не умолкает,
При свете месяца кипит,
Алмазной радугой сверкает,
Огнями синими горит.
Но даль темна и молчалива,
Огонь веселый рыбака
Краснеет в зеркале залива,
Скользит по листьям лозняка.
Купец гуляет. Мы не станем
Ему мешать. В тиши ночной
Мы лучше в дом его заглянем,
Войдем неслышною стопой.
Уж поздно. Свечка нагорела.
Больной лежит и смерти ждет.
Его лицо, как мрамор, бело,
И руки холодны, как лед;
На лоб открытый кудри пали;
Остаток прежней красоты,
Печать раздумья и печали
Еще хранят его черты.
Так, освещенные зарею,
В замолкшем надолго лесу,
Листы осеннею порою
Еще хранят свою красу.