Сочинения
Шрифт:
На каждого конце пера,
Тенисты круги, волны новы
Струиста злата и сребра:
Наклонит - изумруды блещут!
Повернет - яхонты горят!
Не то ли славный царь пернатый?
Не то ли райска птица Жар,
Которой столь убор богатый
Приводит в удивленье тварь?
Где ступит - радуги играют!
Где станет - там лучи вокруг!
Конечно, сила и паренье ;
Орлиные в ее крылах,
Глас трубный, лебедино пенье
В ее пресладостных
А пеликана добродетель
В ее и сердце и душе!
Но что за чудное явленье?
Я слышу некий странный визг!
Сей Феникс опустил вдруг перья,
Увидя гнусность ног своих.
–
О пышность! как ты ослепляешь!
И барин без ума - павлин.
1795
Доказательство творческого бытия
Небеса вещают божью славу,
Рук его творенье твердь;
День за днем течет его уставу,
Нощи нощь приносит весть.
Не суть речи то иль гласы лиры,
Не доходит всем чей звон;
Но во все звучит глагол их миры,
В безднах раздается тон.
Се чертог горит в зыбях эфира,
Солнце блещет как жених,
Как герой грядет к победам мира,
Мещет огнь очей своих.
С одного края небес лишь сходит,
Уж сретается в другом.
Нет вертепов, он куда не вводит
Теплоты своим лучом.
Всем закон природы зримый ясный
Может смертным доказать:
Без творца столь стройный мир, прекрасный
Сей не может пребывать.
<1796>
Другу
Пойдем сегодня благовонный
Мы черпать воздух, друг мой! в сад,
Где вязы светлы, сосны темны
Густыми купами стоят,
Который с милыми друзьями,
С подругами сердец своих
Садили мы, растили сами:
Уж ныне тень приятна в них.
Пусть Даша статна, черноока
И круглолицая, своим
Взмахнув челом, там у потока,
А белокурая живым
Нам Лиза, как зефир, порханьем
Пропляшут вместе казачка,
И нектар с пламенным сверканьем
Их розова подаст рука.
Мы, сидя там в тени древесной,
За здравье выпьем всех людей:
Сперва за женский пол прелестной,
За искренних своих друзей;
Потом за тех, кто нам злодеи:
С одними нам приятно быть;
Другие же, как скрыты змеи,
Нас учат осторожно жить.
1796
Потопление
Из-за облак месяц, красный
Встал и смотрится в реке,
Сквозь туман и мрак ужасный
Путник
Блеск луны пред ним сверкает,
Он гребет сквозь волн и тьму;
Мысль веселье вображает,
Берег видится ему.
Но челнок вдруг погрузился,
Путник мрачну пьет волну;
Сколь ни силился, ни бился,
Камнем вниз пошел ко дну.
Се вид жизни скоротечной!
Сколь надежда нам ни льсти,
Все потонем в бездне вечной,
Дружба и любовь, прости!
1796
[Image014]
На рождение царицы Гремиславы
Л. А. Нарышкину
Живи и жить давай другим,
Но только не на счет другого;
Всегда доволен будь своим,
Не трогай ничего чужого, -
Вот правило, стезя прямая
Для счастья каждого и всех!
Нарышкин! коль и ты приветством
К веселью всем твой дом открыл,
Таким любезным, скромным средством
Богатых с бедными сравнил, -
Прехвальна жизнь твоя такая,
Блажен творец людских утех!
Пускай богач там, по расчету
Назнача день, зовет гостей,
Златой родни, клиентов роту
Прибавит к пышности своей;
Пускай они, пред ним став строем,
Кадят, вздыхают - и молчат.
Но мне приятно там откушать,
Где дружеский незваный стол;
Где можно говорить и слушать
Тара-бара про хлеб и соль;
Где гость хозяина покоем,
Хозяин гостем дорожат;
Где скука и тоска забыта,
Семья учтива, не шумна;
Важна хозяйка, домовита,
Досужа, ласкова, умна;
Где лишь приязнью, хлебосольством
И взором ищут угождать.
Что нужды мне, кто по паркету
Подчас и кубари спускал;
Смотрел в толкучем рынке свету,
Народны мысли замечал
И мог при случае посольством,
Пером и шпагою блистать!
Что нужды мне, кто всё, вефиром
С цветка лишь на цветок летя,
Доволен был собою, миром,
Шутил, резвился, как дитя,
Но если он с толь легким нравом
Всегда был добрый человек!
Всегда жил весело, приятно
И не гонялся за мечтой,
Жалел о тех, кто жил развратно,
Плясал и сам под тон чужой.
Хвалю тебя, ты в смысле здравом
Пресчастливо провел свой век.
Какой театр! как всю вселенну,
Ядущих и ядому тварь,
За твой я вижу стол вмещенну,
И ты сидишь, как сирский царь
В соборе целыя природы!
В семье твоей - как Авраам!
Оставя короли престолы