Социальная психология
Шрифт:
Что может сделать миротворец, столкнувшийся со столь глубоко укоренившейся враждой? Вспомните успешные и безуспешные примеры десегрегации. Десегрегация солдат стрелковых рот не только способствовала равноправным контактам белых и чернокожих солдат, но и сделала их взаимозависимыми. Они вместе сражались с общим врагом и стремились к одной общей цели.
Антиподом этой ситуации взаимозависимости является соревновательность, характерная для типичного школьного класса, и не имеет значения, десегрегирован он или нет. Знакома ли вам эта картина (Aronson, 1980; 2000)? Ученики конкурируют друг с другом за хорошие отметки, за похвалу учителя и за всевозможные «знаки отличия» и привилегии. Учитель задает вопрос. Вверх вздымаются несколько рук, остальные сидят, опустив глаза и мечтая превратиться в невидимок. Когда учитель вызывает одного из «рвущихся в бой», остальные
Какой ещё фактор необходим для того, чтобы предсказать, окажет десегрегация позитивное действие или нет? Можно ли утверждать, что соревновательный контакт разделяет людей, а контакт в процессе сотрудничества — объединяет? Давайте посмотрим, что происходит, когда группа людей попадает в затруднительное положение.
Общая внешняя угроза
Случалось ли вам когда-нибудь вместе с другими становиться жертвой природных катаклизмов, быть новичком в какой-либо группе, а потому страдать от насмешек «старожилов», быть наказанным учителем или подвергаться преследованиям из-за вашей социальной, расовой или религиозной принадлежности? Если да, то вы помните, что сблизились с теми, кто переживал эти трудности вместе с вами. Возможно, когда вы помогали друг другу выбираться из снега или боролись с общим врагом, те социальные барьеры, которые прежде разделяли вас, рухнули.
Такое дружелюбие типично для тех, кто вместе пережил общую угрозу. К такому выводу пришел Джон Ланзетта, когда создал группы, в каждую из которых вошли 4 морских кадета из Службы подготовки офицеров резерва, поручил каждой их них решение определенной проблемы, а затем по громкой связи стал говорить членам одной из групп, что их ответы неверны, что они действуют менее эффективно, чем можно было бы ожидать, и что ход их рассуждений никуда не годится (Lanzetta, 1955). Ланзетта видел, как повлияли на членов группы его слова: они стали относиться друг к другу более дружелюбно и меньше спорили, в их действиях сотрудничество преобладало над конкуренцией. Они сплотились, потому что над ними нависла общая угроза.
{И действия бастующих немецких рабочих, и работа добровольцев, помогающих пострадавшим от наводнения в Аризоне, свидетельствуют о том, что общие трудности побуждают к сотрудничеству}
Появление общего врага объединило группы соревновавшихся между собой мальчиков и в «бойскаутском» эксперименте Шерифа, и во многих других более поздних экспериментах (Dion, 1979). Членство в различных гражданских организациях «всегда заметно возрастает во время серьёзных войн и сразу после их окончания» (Putman, 2000). Патриотические чувства североамериканцев и англичан и их единство заметно усиливались во время Второй мировой войн и потом, в период холодной войны с бывшим СССР, во время войны с Ираном в 1980 г. и во время войны с Ираком в 1991 г. Солдаты, вместе сражавшиеся против общего врага, нередко сохраняют боевое братство на всю жизнь (Elder & Clipp, 1988). Ничто так не объединяет людей, как общая ненависть.
«Я не смог удержаться и не сказать [мистеру Горбачеву] о том, насколько легче было бы и ему и мне на переговорах, которые мы проводим, если бы неожиданно выяснилось, что всем нам угрожают обитатели какой-то другой планеты. Вот тогда бы мы раз и навсегда поняли, что мы все — люди, и что Земля — наш общий дом.
Именно поэтому в периоды межрасовых конфликтов чувство гордости за свою группу усиливается. Когда китайцы, обучавшиеся в Университете Торонто, столкнулись с дискриминацией, они острее почувствовали свою связь с другими китайцами (Pak et al., 1991). Одно лишь напоминание о другой группе (например, о школе-сопернице) делает людей более «чувствительными» ко всему, что связано с их собственной группой (Wilder & Shapiro, 1984). Отдавая себе отчет в том, кто — «они», мы начинаем более осознанно понимать, кто — «мы».
Создание образа врага —один из способов, к которому могут прибегнуть лидеры групп, чтобы сделать их более сплоченными. В своем романе «1984» Джордж Оруэлл приводит пример, иллюстрирующий эту тактику: руководство одной страны использует приграничные конфликты с двумя другими могущественными государствами для снижения внутренней напряженности. Время от времени «исполнители роли врага» меняются, но враг есть всегда. Воистину, странам, судя по всему, враги нужны. Для мира, для страны, для группы общий враг — мощнейший объединительный фактор.
Экстраординарные цели
По своей объединительной силе экстраординарные целиподобны тем, что возникают в случае внешней угрозы; это цели, которые подчиняют себе всех членов группы и требуют совместных действий. Чтобы положить конец «междуусобице» «Орлов» и «Гремучих змей», Музафер Шериф поставил перед ними именно такую цель. Он инсценировал проблему снабжения лагеря питьевой водой, решение которой требовало сотрудничества обеих групп. Сотрудничество оказалось необходимым и тогда, когда мальчикам представилась возможность взять на прокат весьма дорогой фильм, оплатить который они смогли только в складчину. Когда во время одной поездки «сломался» грузовик, кто-то из работников лагеря «случайно» оставил поблизости канат для перетягивания, и одному мальчику пришла в голову мысль попробовать общими усилиями «сдернуть» грузовик с места. Когда грузовик действительно завелся, ребята дружескими взаимными похлопываниями по спине отметили свою общую победу в «перетягивании каната с грузовиком». Поработав сообща над достижением таких экстраординарных целей, мальчики стали вместе есть и проводить время у костра. Между бывшими врагами стали возникать дружеские связи. Вражде пришел конец (рис. 13.5).
Рис. 13.5.Конкуренция привела к тому, что «Орлы» и «Гремучие змеи» нелестно отзывались друг о друге. После того как они вместе поработали ради достижения экстраординарных целей, их взаимная враждебность исчезла. ( Источник: Sherif, 1966, р. 84)
В последний день мальчики решили возвращаться домой вместе в одном автобусе, и в пути они сидели вперемешку. Когда автобус подъезжал к Оклахома-Сити, все, как один, запели «Оклахому» и сердечно распрощались друг с другом. Изолировав друг от друга незнакомых между собой детей, а затем заставив их соревноваться, Шериф превратил их во врагов. Поставив перед ними экстраординарные цели, он превратил врагов в друзей.
Может быть, эксперименты Шерифа — всего лишь детская забава? Или совместная работа ради достижения экстраординарных целей может столь же благотворно подействовать и на конфликтующих взрослых? На этот вопрос попытались ответить Роберт Блейк и Джейн Мутон (Blake & Mouton, 1979). В ряде экспериментов (в них приняли участие 150 разных групп управленцев общей численностью более 1000 человек; эксперименты продолжались в течение 2 недель) они воспроизвели принципиальные особенности эксперимента Шерифа, его сценарий. Сначала каждая группа работала самостоятельно, затем соревновалась с одной из групп и, наконец, в сотрудничестве с другой группой работала над достижением выбранных сообща экстраординарных целей. Результаты, полученные Блейком и Мутон, «недвусмысленно свидетельствуют о том, что реакции взрослых аналогичны реакциям подростков, участвовавших в эксперименте Шерифа».
Продолжив изучение этой проблемы, Самюэль Гертнер, Джон Довидио и их коллеги выяснили, что кооперативная деятельность приводит к наиболее благоприятным результатам в том случае, когда работающим приходится создавать новую, объединенную, группу, включающую в себя их прежние группы (Gaertner, Dovidio et al., 1993; 1998; 1999). Существовавшее предвзятое отношение к «ним» проявляется не столь заметно, если члены двух групп сидят за столом не напротив друг друга, а вперемешку, дают вновь созданной группе какое-нибудь имя, а затем работают сообща в условиях, благоприятствующих хорошему настроению. «Мы» и «они» объединяются, и возникает новая группа, новые «мы». Во время Второй мировой войны, чтобы сражаться с Германией, Италией и Японией, США, бывший СССР и другие страны создали новый союз — антигитлеровскую коалицию. США поддерживали Советский Союз до тех пор, пока не была достигнута экстраординарная цель — победа над общим врагом.